Шрифт:
Закладка:
Ведунья не приняла иронии рыжебородого полководца:
— Разреши, повелитель, я вначале кое-что поясню? — серьёзно произнесла она.
— Ну поясни, — не пряча улыбки, милостиво разрешил Тимур.
— Существует единый Создатель всего видимого и невидимого! — сверкнула зелёными глазами старуха. — Имя ему — Сварог! Он «сварганил» мир, и он может «свергнуть» его в любой день. Сварог создал богов, отвечающих за жизнь Земли и всего сущного на ней. Он поручил им Землю. Ведическое православие учит, что если какой заблуждающийся начнёт пересчитывать богов, разделяя их в Сварге, он будет изгнан из Рода, потому что мы — славяне — не имеем богов разных! Бог един и множествен!
— Сварга на языке арийцев обозначает небо. Это так? — задумчиво вымолвил Тимур, став серьёзным.
— Ты прав, — повысила голос ведунья. — Великий Сварог управляет тремя мирами: миром ЯВИ, миром НАВИ, миром ПРАВИ. ЯВЬ — это белый свет, это мир, где мы живём сейчас. НАВЬ — это мир, куда мы все уйдём после смерти и откуда мы приходим в мир ЯВИ. ПРАВЬ — это Истина, основной закон Сварога, в котором живут и ЯВЬ и НАВЬ. По стезе ПРАВИ вели славян их боги. Потому и вера называется православной. По правилам жили славяне, кровью своей защищая и оберегая права и землю свою. В наших священных рощах и в храмах богов наших ПРАВЬ обозначалась красным цветом — цветом крови. НАВЬ — синим цветом — цветом неба. ЯВЬ — белым цветом. Этот триколор помещался на золотом фоне — цвете Солнца, дарующего жизнь и свет. И Солнцу воздавались омовения.
— Скажи, Святослава, я слышал, что в ваших храмах приносились человеческие жертвы. Ваши боги жестоки?
— Не было этого, Тимир, ни у нас, ни в обычаях наших предков. Наши боги — созидатели и хранители. Порочат славян перед христианским миром персы и греки. Сами творят неугодное. Наговаривают всякое, будто мы забираем человеческие жизни. А боги русские не приемлют ни людской жертвы, ни животной, а только плоды и овощи, цветы и зерно — и никогда живую птицу или рыбу. Это варяги и эллины дают своим богам жертву страшную — человеческую. Но наши предки запрещают делать подобное. И поскольку мы внуки Сварога, мы не должны этого делать. Ещё хочу сказать тебе, Тимир, что от нашего славянского православия пошли все религии на белом свете. Но не все они служат Истине и Добру!
— Что ж, Бог един во всех религиях. Только называется по-разному. А как в вашей вере называют рай и ад?
— У славян нет такого понятия, как ад. Он им не нужен. Они по своей воле почитают богов. А рай находится в НАВИ и называется Ирием. Из Ирия души славян могут вернуться в мир ЯВИ в потомках своего Рода, а могут служить Сварогу и там. Не все души попадают в Ирий. Если душа оказывается недостойной, то возвращения в свой Род не произойдёт. Душа недостойного будет скитаться по миру ЯВИ, покуда не заслужит прощения богов. Или будет роздана по частям всякой живой твари, не ведающей греха. Поэтому славяне стараются быть достойными Ирия. Славяне любят и чтят своих внуков, потому что верят, что те будут их родителями в последующей жизни.
— Знаешь, Святослава, я верю тому, что ты говоришь, — задумчиво произнёс Тимур. — И даже отпущу тебя. Только вначале покажи мне какое-нибудь чудо, чтобы я и мой внук удостоверились в твоей силе.
— Закрой глаза, повелитель, — попросила пленница, не мигая глядя в лицо сидящему напротив неё Тимуру.
— Закрыл.
— Теперь, не открывая глаз, смотри внимательно. Что ты видишь?
— Толпа… Вижу большую толпу народа, — медленно произнёс сидящий с закрытыми глазами Тимур. — Деревянный гроб опускают в красивую каменную могилу. Это мавзолей. Теперь вижу другое: какие-то непонятно одетые люди, движущиеся коляски без лошадей. Прямо сказка какая-то! Тот же наполовину истлевший гроб достают из могилы. Снимают крышку. Там останки человека… Теперь вижу мавзолей со стороны. Каменная фигура мужчины на постаменте. Вижу надпись. Попробую разобрать: Тимур… Что?!
Рыжебородый полководец с побелевшим от гнева лицом вскочил на ноги:
— Ты показала мне мою смерть, старая колдунья! Да я тебя живой сварю в смоле, ведьма! На костре изжарю!
— Тихо, тихо, повелитель, — спокойно ответила пленница. — Ты лишь увидел, что народ твой не забудет тебя никогда и поставит тебе памятники в далёком будущем. Но любопытных грешников много, появятся желающие потревожить сон твой. Поэтому я, повелитель, дам тебе заклятье, которое поможет остановить чересчур любознательных.
— Какое заклятье? — Тимур уже почти успокоился и сел на своё место. — Снова применишь своё колдовство, старая ведьма?
Пленница улыбнулась:
— Это защита богов, Тимир. Я напишу тебе его. Ты его сам читай, но никому не показывай, чтобы заклятье не потеряло силу. Храни его вместе с амулетом, что оберегает тебя от смерти в бою. Я вижу, что этот амулет всегда находится при тебе. Твой внук Султан-Хусейн будет знать, где найти заклятье в нужное время. Оно слово в слово должно быть написано на могильном камне.
— Ничего не скажешь, хорошее чудо ты мне показала! — криво усмехнулся Тимур. — Аж сердце до сих пор в груди прыгает. Ну, пиши своё заклятье, старая ведьма!
Султан-Хусейн подал знак, и к ложу Тимура поднесли перо и бумагу. Пленница, ловко орудуя пером, что-то написала на бумаге и, свернув, передала листок слуге. Тот с поклоном отдал его в руки Тимуру. Рыжебородый полководец развернул листок, прочитал содержимое, нахмурил брови и произнёс:
— А ты умна, старуха! Это может подействовать.
Затем он свернул листок несколько раз и, достав висевший на груди под шёлковой рубахой мешочек с оберегом, положил листок туда:
— Это все чудеса?
— Ещё тебе скажу, что не будут твои потомки править миром. Не гневись, Тимир, и выслушай.
— Сожги её на костре, Великий, за такие речи! — вскочил на ноги Султан-Хусейн.
Тимур на этот раз на удивление спокойно отнёсся к словам колдуньи.
— Говори. Не бойся, — разрешил он.
— Католический Рим знает о пророчестве, что семьдесят поколений твоих потомков будут править народом твоим. Но пророчество — это только озвученная возможность. Оно так и останется лишь несбывшимся предсказанием, потому что в Ватикане уже создан тайный орден иезуитов, которому предстоит разорвать эту страницу в книге судьбы твоего рода.
— Когда и как они собираются убить меня? — угрожающе вскрикнул рыжебородый.
— Не тебя,
