Для него, для Безумного Генерала, война стала частью жизни. А может — она ей и являлась.

Он подошел к Аэй, опустился рядом с ней, крепко обнял, а затем отстранился и заглянул в глаза. Там, в море её очей, плескалась буря сотен переживаний.

— Если ты хочешь заглушить пустоту — иди к Иции, — прошептал Хаджар. — Но… представь, что испытывают все те, за кого ты теперь отвечаешь. Теперь они уже не твои ученики, а… твои солдаты, Аэй. И если страшно тебе, могучему мастеру Шепота Моря, то представь как страшно им.

В следующее мгновение Хаджар ступил на тропу ветру и оставил Аэй. Если он что и понял за свою жизнь, так это то, что нельзя выиграть в чужой войне…

Войне с пустотой. Каждый бьется на ней один, страдает — один, умирает — один и, если будет на то воля Вечерних Звезд, выживает — один.

Глава 1698

— Хммм.

Все те, из числа отряда Шенси, кто еще бодрствовал (к ним присоединилась и Летея. Она напоила Ицию успокаивающим отваром, и та смогла, наконец, заснуть), не отрываясь смотрели на Артеуса.

— Хмммм, — в который раз повторил он, поглаживая резной посох.

Последние два часа Артеус только и делал, что многозначительно хмыкал и задумчиво мычал, рассматривая символы на свитке. Если бы Хаджар знал мальчишку чуть хуже и, если бы они вместе не противостояли детям Феденрира, то, видят Вечерние Звезды, он бы подумал, что Артеус, как и прочие маги, просто наслаждается моментом своего “всезнания”.

Но, понятное дело, первым не выдержал:

— Каменный Молот! Я сейчас вобью этот сраный посох туда, где ты, малец, самостоятельно его даже не обнаружишь! — Албадурт вскочил на ноги, расплескав брагу. Капли хмельного задели сидевшего около того же дерева Шакха.

Со свистом сабли вылетели из ножен

— Проклятый гном, я отрежу твою бороду!

Загудели короткие топоры.

— Закрой свой рот, грязный человечишка с кожей цвета дерьма!

— С какой поры у дерьма цвет меди, гном? — процедил Шакх. — Или здесь для тебя слишком светло и глаза режет? Ну так давай, вырой себе нору!

— Если я вырою себе нору, то только для того, чтобы в ней же тебе и похоронить! А когда я это сделаю, то построю сверху красивый такой нужник, чтобы все знали — срать сюда! И когда они заглянут в дырку, то увидят, что там уже лежит дерьмо!

— Смерть близко, — резюмировал Гай.

— Ядреный, однако, табак, — прокашлялся Абрахам.

— Хмм, — опять промычал Артеус.

Позади Шакх и Гном уже почти сошлись в смертном поединке. Их пыталась успокоить подоспевшая Летея, вставшая между бранящимися. Гай отстранено смотрел в костер. Абрахам курил и делал вид, что все в порядке, Артеус поглаживал посох и мычал, а Хаджар.

Хаджар вдруг широко улыбнулся и засмеялся. Чисто и искренни. Сам даже не зная почему. Ему вдруг стало очень тепло. Настолько, что это распирающее чувство превратилось в смех.

Наверное, просто костер слишком жаркий…

— Смотрите, — Албудрт опустил топоры. — Смотрите, о Каменные Предки, до чего эти людишки довели моего друга Хаджар-дана. Он окончательно потерял рассудок. Помниться моя бабушка…

— Всем плевать на твою бабку, гном.

— Что ты там сказал про мою бабулю, дерьмо-кожаный?

— Дерьмо-кожаный? Ты долго думал, перед тем как это выдать? Хотя, о чем я. Какое думать. Для этого ведь нужны мозги, а не покрытый мхом камень!

— Да я тебя…

— Ну давай… тебе еще дотянуться надо, коротышка!

Топоры и сабли уже почти скрестились, как между ними возникло сияющее копье.

— Да хватит вам! — прикрикнула Летея, что для неё совершенно не свойственно. — Мне абсолютно все равно — хотите вы прибить друг друга или нет. И уж тем более — по какой причине! Но, — принцесса Звездного Дождя выдохнула и поправила волосы. — если вы это сделаете, то облегчите задачу Ордену Ворона.

Гном с Шакхом переглянулись, одновременно фыркнули и убрали оружие.

— К твоему сведению, гном, варвар всегда был таким — сумасшедшим. И не наша вина, что при рождении Вечерние Звезды выжгли его разум.

— К твоему сведению, дерьмо-кожаный, меня мало волнует мнение человечишки.

— Смерть близко, — закончил диалог Гай.

Хаджар же, отсмеявшись, вытер слезы и повернулся к Артеусу.

— Что скажешь, волшебник?

— Для начала то, что мне очень льстит, Хаджар, что ты решил отдать этот свиток мне, а не кому-то другому, — Артеус благодарно кивнул, а Хаджар не стал расстраивать юношу уточнением того факта, что в округе не было другого мага, которому генерал бы доверял. Хотя он, в принципе, магам не верил… — Думаю, к конце недели я смогу разобраться с тем, как использовать это заклинание, но уже сейчас могу сказать — нам придется потратиться.

— Потратиться? — переспросил Абрахам с неприкрытым испугом.

Делал ли он вид, что пришел в себя; действительно ли справился с ударом от утраты сына; или так влияло на сознание соседство с Королем — кто знает. Даже в обычной ситуации Хаджар не мог определить, что творилось на уме у Шенси. Чего уж говорить про нынешнее их положение.

— Все дело в структуре заклинания, — Артеус растелил свиток на землю и указал посохом на некоторые из рун. — Я пока не расшифровал его целиком, признаться, прежде даже не предполагал, что возможно создать многовекторное, нелинейно структурное заклинание, комбинирующее в себе мультиляцию разноплановых факторов интенсифицирования мостов энергии. К примеру, посмотрите на этот узел, он сочетает в себе несколько комбинационных рун, каждая из которых подпитывается отдельным мостом из иероглифов, но при этом сами мосты так же связаны в структуру Имен и…

Артеус отвлекся на секунду от своей тирады и посмотрел на замерших товарищей. У Албадурта даже яблоко из рук выпало. А для настоящего подземного жителя, коим считал себя Алба-удун, уронить яблоко — священное лакомство, это уже что-то сродни греху.

— У меня у одного