Рагавурр решительно подплыл к нам и буквально оттащил меня от Омина, что невероятно меня разозлило. Я зарычала, вырываясь и пытаясь впиться в него когтями. Твёрдо и властно он усадил меня на ближайший стул, открыл Связь и приказал:

– Сиди молча и не вставай, пока я не разрешу!

Мой разум отказывался слушаться, но тело застыло. Я продолжала сверлить его взглядом, но больше не сдвинулась с места. Убедившись, что его приказ возымел силу, он повернулся к Омину.

– Ну, и как это понимать, друг мой? – процедил Рагавурр. – Ну же, не молчи. Нам всем интересно!

– Я не знаю, что на неё нашло, – сказал Омин и посмотрел на меня задумчиво. – Возможно, ей не по душе её избранник… И она сделала выбор в пользу другого.

Рагавурр рассмеялся, и мне снова захотелось расцарапать его кожу. Почему-то сейчас одним своим видом он вызывал во мне злобу. Словно почувствовав на себе мой тяжёлый взгляд, он обернулся, и с лица его тут же сползла улыбка, а между бровей пролегла морщина.

– К чему она прикасалась? – спросил он, снова взглянув на Омина, но тот не спешил отвечать. – Не притворяйся! К чему она прикасалась до того, как вдруг стала благосклонна к потомку вражеского племени? Она ненавидит Ругоии! И это не изменится никогда…

Омин поморщился, словно ему было неприятно слышать эти слова, и показал на стопку писаний, лежавших на столешнице.

Рагавурр провёл рукой над каменной доской, что была сверху, потом начал водить вдоль всей стопки корешков писаний.

– Узнаю ювелирную работу жрецов Песчаного города. За такие грязные обряды можно поплатиться жизнью! Друг мой Омин, мы с тобой потом поговорим об этом невероятном совпадении. А сейчас, господа, не могли бы вы оставить меня с моей избранницей наедине? Вы же видите, она немного не в себе.

Вельможи переглянулись, посмотрели на меня пристально напоследок, раскланялись и поплыли к выходу из библиотеки.

– Омин, это и к тебе относится… – Рагавурр скрестил руки на груди и смотрел на моего сопреступника исподлобья. Тот бросил на меня взгляд, полный сомненья, видимо, ожидая от меня какой-то реакции. Но ему было невдомёк, что моё тело в тот момент мне вовсе не принадлежало, оно полностью подчинялось Рагавурру.

Когда от меня никакой реакции не последовало, он кивнул и поплыл вслед за остальными. Оставшись со мной наедине, Рагавурр взмахнул рукой, и вода, подхватив стоявший поблизости стул, поставила его напротив меня. Мой «избранник» молча уселся на него и встретился со мной взглядом.

Гляделки длились недолго. Несмотря на совершенно безосновательно кипевшую во мне злобу, я, не выдержав, отвела глаза. Он усмехнулся и продолжил смотреть в упор. Время тянулось бесконечно, а вокруг по воде расползалась уже столь знакомая сладость. Рагавурр окружал нас своей Волей.

Один туман в моей голове начал сменяться другим. Я сделала жадный вдох, ещё один и ещё один. Сладость оседала на языке, пробиралась в кровь и в душу. Пьянила.

Резко, словно осьминог, подбирающий щупальца, Рагавурр собрал разошедшуюся по всей библиотеке Волю назад. Сладость исчезла, а с ней и пелена. Ясность ума принесла осознание содеянного, и стыд вспыхнул алым на моих щеках.

– Теперь можешь двигаться и говорить, – приказал его голос через Связь.

Но я не пошевелилась и не произнесла ни слова. Мне нечего было сказать, я понятия не имела, почему сделала то, что сделала.

Рагавурр поднялся и поманил меня к себе. Настороженно я подплыла ближе, но остановилась в полуметре от него. Он подтолкнул меня водой в спину, и я врезалась в его грудную клетку, подняла голову и взглянула в тёмные, как ночь, глаза хладнокровного хищника, который только что чуть не упустил столь желанную добычу.

– Я не жду объяснений, – сказал он спокойно. – Но ещё немного, и мне бы пришлось защищать твою честь в поединке.

– Так уж и мою?.. – спросила я слабым голосом.

– Завтра весь город будет судачить о том, как моя избранница льнула к другому мужчине. Они будут ждать, что я откажусь от тебя и отправлю назад в Улиан Гиугин. Но, так как над писаниями провели обряд, я прощаю тебя, ламэлин. Ты поступила так не по своей воле. Я ведь прав? – в его голосе сквозила угроза, а глаза блестели холодной яростью, от которой волосы на моём теле вставали дыбом.

Я кивнула, даже не думая перечить. Он положил руку мне на талию и прижал к себе, второй рукой, слегка касаясь, провёл по подбородку и скользнул к шее. Моё сердце пропустило удар.

– И что же вы вычитали в этих писаниях? – он продолжал гладить меня, и его пальцы уже опустились до ключицы. Моё дыхание предательски участилось. Но в отличие от странного происшествия с Омином, сейчас я была в здравом уме и прекрасно владела своей волей и телом.

– Рассказы Оиилэ, посещавших Королевский город.

– И о чём они говорили? – его пальцы то и дело соскальзывали с ключицы ниже в ложбинку на груди.

– О жестокости и варварстве королевских родов… – ответила я, сбивчиво дыша.

– Ты им веришь? – он приподнял мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Не знаю…

Услышав мой ответ, Рагавурр слегка нахмурился и опустил вторую руку мне талию. Я же, пытаясь привести себя в чувства, уткнулась лбом ему в грудь и прикрыла глаза. Мы стояли молча обнявшись, его ритмичное дыхание успокаивало и придавало сил.

– Я правда не знаю, что на меня нашло, – сказала я, окончательно придя в себя. – И любому, кто усомнится в моей честности, я готова бросить вызов!

Рагавурр рассмеялся и игриво погладил меня по пояснице.

– Девушки в Ругоии Гиугин не решают вопросы чести в поединках, Лэина-ламэ. Не стоит шокировать моих соплеменников ещё больше.

– Но как же…

– Со злыми языками я и сам разберусь. На улице нас уже ждёт эрум, а дома обед. Мы здесь и так слишком сильно задержались, – он взял меня под руку, и мы выплыли в коридор, который к вечеру погрузился в полумрак.

По дороге в магиу Рагавурр задумчиво смотрел в резное окно. Я же боролась с отвращением к самой себе и к произошедшему. Мне казалось, что меня очернили, использовали и предали. Тот, кто управлял моей Волей в библиотеке, переступил черту, которую переступать совсем не стоило. Даже мой «избранник» не опускался до подобного поведения. Какими бы непростыми ни были наши отношения с Рагавурром, он всегда останавливался в шаге от пропасти.