Шрифт:
Закладка:
— Ошибаешься. Ежегодно жертвую сто тысяч долларов в приют для животных, — и снова, не лжет. Меня радует, что мы перешли на «зеленую линию».
— И все равно, мне известно, что денег у тебя было столько, что ты могла бы не работать десятки лет. Создать пассивный доход, обеспечить себя до старости. К чему такие амбиции?
— Мне всегда будет мало, Драгон, — явно заскучав, решает выйти на откровенный разговор Эльза. — Я была не нужна родителям. Родилась в неблагополучной семье. В детстве видела только алкоголь, наркотики и тараканов, бегающих по полу и стенам. Оказалась в приюте, донашивала дырявую одежду, что сдавали в корзину с обносками. Я поклялась тогда, еще в десять лет, что вырасту и никогда не буду знать такой жизни. Наверное, из детства такие амбиции. А поскольку, я ничего не умею, кроме соблазна, манипуляций и актёрской игры — зарабатываю мошенничеством. Но я устала от афер, хочется стоять у плиты и делать завтраки какому-нибудь успешному красавчику. Хочу дом, кошку, тишину и спокойствия. Я банально повзрослела, и хочу уйти из развлекательного образа жизни. Все еще не веришь, что я не крот, а просто хочу замуж за олигарха?
— Ты сказала: мошенничеством. Правильно я понимаю, что ты боишься покидать Дубай, поскольку здесь тебя кто-то покрывает, а за пределами восточных и азиатских стран, тебя ждет пожизненное лишение свободы? — как только произношу эти слова, наслаждаюсь тем, какими яркими эмоциями они отражаются на лице Эльзы. Словно я их написал на ее коже. Кровью.
Ее всю передергивает, а пульс подскакивает до ста пятидесяти пяти ударов. Грудная клетка опадает и опускается с бешенной скоростью.
— Можешь не отвечать, твое тело уже все сказало.
— Сукин ты сын.
— Тебе нужен Голденштерн? Потому что наслышана о том, кто он? — забавно, что тот, кого она ищет, стоит прямо перед ней. Мое состояние и многие полномочия, и связи конкурируют с властью Леонеля. Пока. Скоро ожидается агрессивное поглощение.
— Там много вариантов будет, Драгон. Возможно, за него. Возможно, за другого. Посмотрю на варианты и возьму того, кто больше понравится.
— А что насчет меня, Блонди? Почему меня не соблазняешь?
— А тебя это задевает? Так вот что тебя тригерит?
— Возможно. Хочу понять, чем ты руководствуешься, делая выбор. Неужели только деньгами. А если Голденштерн — старый извращенец, тебе норм будет или есть в твоей светлой головке моральные принципы? Сколько тебе нужно денег прямо сейчас, чтобы ты навсегда отказалась от этой идеи?
— Купить меня хочешь?
— Смотря сколько ты стоишь.
— От тебя мне ничего не нужно, Драгон.
— Почему?
— Потому что ты мне не нравишься, — экран озаряется красным.
— Ложь.
— Потому что ты, наоборот, слишком сильно мне нравишься! — вспыхивает Эльза, взрываясь в истерике. Ее яркие эмоции адреналином текут по моим венам. — И потому что…у меня другие цели в жизни.
— Какие? Я могу помочь тебе.
— Не можешь. Никто не может, — уставившись в одну точку, закрывается Эльза.
— На кого ты работаешь?
— На Драгона Прайса, — экран делится на красный и зеленый свет.
— Результат неоднозначный.
— Я же сказала, эту хрень нужно выкинуть. Не понимаю, чего ты хочешь добиться.
— Имени, твоего реального имени. Все, чего я хочу. Все остальное я сделаю за тебя.
— Это все неважно, Драгон. Ты не можешь уволить меня. Только убить. Но и убивать не станешь со своей паранойей, потому что я слишком много о тебе уже знаю. Например, я знаю про меандр, и я подслушала достаточно разговоров Рины, чтобы представлять для тебя информационную опасность. Только представь, если я пущу слух в высшем свете. Слух о том, что ты хочешь распространить в своих же кругах мозгоправский аппарат сомнительного действия. Никому это не понравится. И если ты меня немедленно не развяжешь, я непременно это сделаю. А контактов успешных и богатых людей высшего круга у меня достаточно.
Она вновь начинает меня злить. Как блондинка может быть настолько изворотливой?!
— Последний раз спрашиваю, наклоняюсь к лицу девушки, фактически касаясь ее чувственных губ своими. И снова запах соленой карамели, в котором я утопаю, теряя остатки здравого смысла. — Твое настоящее имя.
— Оно ничего тебе не даст.
— Сам разберусь, — рычу я, не в силах больше выносить ее упрямство. Она точно разведчица.
Очень соблазнительная, невыносимая, сладкая. И эта разведчица просто падется вперед, пробуя на вкус мои губы. Заканчивая свою пытку, проникая языком в мой рот. Находит мой, выманивая его вместе с горловым стоном…черт, блядь, нет. Я устою.
Перед ней.
Когда-нибудь.
В другой жизни.
Она целует меня. Так сладко и иступлено. Словно сирена, заманивающая рыбака в свои смертельные сети. Ее песня, состоящая из нежных стонов, дурит, вырубая в голове рычаг разума. Проснувшиеся инстинкты внутри меня хотят лишь одного: пометить ее больше, еще больше, сильнее. Чтобы никому не досталась, моя вся была без остатка.
Нас обоих обволакивает туман разврата и похоти. Я хочу видеть ее чертовски слабой и беспомощной рядом с собой, и секс кажется единственным решением, который, хотя бы на несколько минут делает ее по-настоящему сломленной и чертовски уязвимой. Делает из пантеры домашнюю кошечку, которой уже не нужно бороться, сражаться.
Только доверять и сдаваться.
И вот я уже опускаюсь перед ней на колени, находя место между ее широко раздвинутых ног. Она смеется, подставляя мне свои голени, лодыжки, идеально бархатистые икры изящных ног…
Ухоженная, гладкая, совершенная девочка. Такая красивая. Нахожу эту самую «девочку», придвигая к себе подрагивающие бедра Эльзы. Язык аккуратно касается розовых складочек, в то время как пальцы стремительно заполняют ее влажное лоно. Вся мокрая на допросе сидела.
Я выбиваю из нее яркий оргазм с влажной струей, сопровождаемый криками и инстинктивными волнами бедер. Ее стенки в бешенном ритме сжимают мои пальцы, пока я зажимаю губами набухший клитор, ощущая вкус растаявшей снежной королевы у себя во рту. Черт, да. У меня стоит до боли, загнанная в один угол кровь пульсирует в ладони. Я мощно кончаю вместе с ней, умудрившись удовлетворить себя чертовым кулаком. Как какой-то подросток или одержимый идиот. Плевать…
Плевать, когда она дергается в моих руках, полностью отдаваясь мне. По крупицам, по миллиметрам, по кусочкам. Она еще не знает, но ей тоже будет этого мало.
Наши стоны сопровождаются писком пульса Эльзы. И лишь когда на экране загорается цифра сто семьдесят, и ничего не происходит, я выдыхаю:
— Это был блеф. В данном случае. Но такой чип действительно есть. Мы просто не успели тебе его внедрить.
— Я не боюсь смерти, Драгон, — тихо вдруг замечает Блонди, устремив взгляд в одну точку. Обмякнув в кресле, она смакует пережитый оргазм, бросая на меня взгляды ленивой кошки. — Я пережила то, что хуже смерти. Можно сказать, что я много раз умирала.
— Что ты имеешь в виду?
— Я была шлюхой. Самой настоящей шлюхой. Даже не элитной эскортницей с возможностью выбора, — ее взгляд абсолютно пуст, когда она произносит эти слова. — Я трахалась под наркотиками, которыми меня пичкал мой сутенёр. Я не помню его лица, имени. Это была какая-то банда. У них было название. Такое дебильное. Слово секта какая-то…, — бесцветным голосом продолжает девушка. — Я не помню почти ничего из той жизни из-за наркоты. Это был сплошной кошмар, мой психиатр говорила, что это чудо — что я вообще вернулась к адекватной жизни. Лишь его смерть позволила мне освободиться. Понимаешь? Я даже не могу отомстить ему. Все, чего я хотела — сменить
