– Встань, Татьяна. Хорошо, забирай себе эту переработку, но учти: работы будет так много, что помощниц тебе надо будет набирать, когда сама руку набьёшь. От самого Нижнего Новгорода очередь выстроится за твоими валенками. Подойдешь после к Онисиму Петровичу.

– Отец родной! – заголосила Татьяна, так и не встав с колен.

– Ладно, народ, слушайте ещё про одну переработку. Называется она твёрдый сыр. Это такой продукт, который из козьего молока делают. Есть там ещё всякие разные добавки, но здесь это рассказывать долго. Тому человеку, который возьмётся, я потом всё отдельно объясню. Только предупреждаю, что первую продукцию на рынок повезём аж через три месяца: сыр этот твёрдый и должен лежать да созревать. Деньги за работу и на молоко со всем необходимым эти три месяца я буду давать. Ну а потом уж сами крутитесь. Думаю, что спрос на сыр будет не меньше, чем на Дунино масло. Как упаковать его, есть у меня задумка. Тоже гончары нам понадобятся. Коробочки для сыра делать.

– Дозволь мне заняться этой переработкой, князь-батюшка, – вылетел вперёд худой высоченный мужик в волчьей шубе.

– Как зовут тебя? – спросил Пожарский, внимательно разглядывая претендента.

Он себе сыровара представлял несколько иначе. Эдакий толстячок с благообразным лицом и пальцами-сардельками, в белом фартуке. А тут жердь на голову выше остальных его крестьян и худой, как смерть.

– Фёдор я, князь-батюшка. Фамилия моя Сирота. У меня у самого четыре козы было, да ты ещё двух привёл, творог из козьего молока жена постоянно делает, авось и сыр этот освоим.

– Очень хорошо, Фёдор, будешь ты главным сыроделом. Как освоим продукцию и пойдёт первый твой сыр на продажу, придётся тебе помощников нанимать, помяни моё слово! – обрадовался Пётр.

От творога до сыра – один шаг. Сычуг добыть для закваски из желудка молодого ягнёночка, и пойдёт дело. Смотрел как-то в Чехии, в молодости, Афанасий Иванович, как этот процесс происходит. Ничего страшного. Научимся.

– Завтра сначала ко мне подойдёшь, расскажу все секреты производства сыра, а потом – к Онисиму Петровичу, дабы все хозяйственные вопросы обсудить.

– Благодарствую, кормилец! – И этот на колени бухнулся. Как-то отучать надо. Хотя не поймут.

– Так, с переработками остался последний вопрос на сегодня, – сказал Пожарский, и народ недовольно загудел. – Я сказал: на сегодня! – повысил голос княжич. – На следующий сход, после Крещения, ещё наберём. Просто ко многим переработкам нужно летом запасаться. А мы только зимой опомнились.

Итак, с сегодняшнего дня все хозяйки должны коз вычёсывать, шерсть полученную мыть с мылом или золой и, просушив, отдельно складывать. Как наберётся прилично, нужно будет из неё вам нитку насучить и мне те клубочки на осмотр принести, я выберу самую тонкую и ровную нить и с теми хозяйками буду дальше разговор вести. По этому вопросу пока всё.

Теперь давайте по школе поговорим. В школу детишек нужно будет приводить или привозить уже завтра. С собой ничего им давать не надо. Здесь им все принадлежности выдадут и покормят в обед кашей с мясом и молоком. Учить сначала будем письму, чтению, счёту и закону Божию. Когда эти предметы немного освоят, будем ещё учить рисовать и лепить поделки из глины. Ну а на следующий год добавим и другие предметы. Привезти нужно будет, как рассветёт, всех детей с семи до двенадцати лет. Всех – это значит и мальчиков, и девочек. Учиться будем по пять дней в седмицу. Суббота и воскресенье будут выходные. Ну, и в праздники большие отдыхать будут. Те, кто подальше живёт, как сумерки начнутся, могут приезжать и детишек забирать. Учиться дети будут до весны. Понимаю, что они помогают вам летом в поле или с младшими сидят. Летом у них будут каникулы. Это отдых значит по-италийски. Всё, православные. С праздником вас Михаила Архангела!

Событие тридцать восьмое

Трофим Лукин был гончаром в третьем поколении. Мастерскую ещё при великом князе Василии Иоанновиче построил его дед Фома Лукин. Лукины за эти шестьдесят лет изрядно поднялись. Только вот последние лет десять всё пошло прахом. Смута, война эта бесконечная с ляхами, пожар прошлогодний, уничтоживший большую часть Нижнего Новгорода. И вот теперь Трофим сидел перед этим отроком, пусть и княжичем, и гадал, правильно ли он поступил. Да, заказов в Нижнем Новгороде почти не было. Но были свой домик и притулившаяся к нему мастерская с лавкой. После пожара люди приходили сделать заказ на самую необходимую посуду, всё ведь сгорело, но больше в долг просили или отработать предлагали. А налоги царёвым мытникам – плати, а за дрова – плати. Жена с тремя детьми. Их кормить надо. Нет. Некуда ему было деваться. Либо в захребетники идти к кому, либо сюда, в Вершилово.

Княжич осмотрел гончаров и начал:

– Есть у меня задумка одна. Вы, как переедете, как обоснуетесь на новом месте, попробуйте сделать мне несколько вещичек, лучшую я потом выберу и скажу, кому и сколько делать. Вещичка эта будет такой. Рыба, сом усатый или налим, а по центру той рыбы – горшок. То есть сом как бы горшок проглотил, а он у него внутри прямо встал. Увидел это рыбак и сделал сверху в соме дырку, чтобы посмотреть, что внутри горшка. Понятно объясняю? – Отрок внимательно осмотрел их.

Трофим представил себе такой горшок, как бы окружённый рыбой, и поразился. Ничего подобного он не видел.

– Кто же будет такие рыбьи горшки покупать? – спросил гончар из Балахны Игорь Изотов.

– Вы ведь видели те горшки для масла, что Дуня делает?

– Вестимо. Онуфрий вон на них хорошо поднялся… – Изотов завистливо посмотрел на другого балахнинского гончара.

– Вот в эти рыбьи горшки и хочу я другое масло раскладывать, продавать, горшков тоже сотни нужно будет. И стоить они будут немало. И иконописцы их распишут после вас. – Княжич снова оглядел мастеров.

Трофим понял задумку княжича. Вот ведь, малец, а что удумал. Конечно, такие горшки будут нарасхват, каждая хозяйка будет перед другой хвастать подобным горшком, даже не важно, есть в нем масло чудное или нет. Кончится масло, а горшок-то останется.

– Князь-батюшка, а на горшочках с маслом ведь разные картинки нарисованы, из-за этого и спрос больше, – уточнил Трофим.

– Молодец, Трофим, – похвалил его Пожарский, – самую суть ты уловил. Эти новые рыбьи горшки должны тоже друг от друга хоть немного, но отличаться. Поэтому вы и будете все вместе их для начала делать, чтобы потом несколько самых интересных выбрать.

– А остальные что потом будут делать? – Зобов был мужчина в летах, всего нового побаивался.

– Слушайте