— Поклясться не мог бы. Но я искренне убеждён, что…

— Хватит, Баучер.

* * *

— Окей, Маршалл. Мы в Пасадене тоже не дураки, но если кто-то сделает всю чёрную работу, мы не возражаем. Вы расследуете остальные покушения на Фоулкса?

— Да.

— Дункан среди ваших подозреваемых? Давай, братишка. Колись. Если не хочешь, я через твою голову пойду к твоему начальнику, чтобы тот велел тебе сотрудничать. Занимался Дунканом?

— Да. Неизбежная рутина. Он был одним из многих деловых врагов, каких Хилари Фоулкс имел привычку наживать.

— Нашли что-нибудь, связывающее его с нападениями?

— Ничего.

— Но нашли ли что-нибудь, очищающее его? Мог он совершить остальные нападения на Фоулса, а?

— Последнее из них совершить не мог никто.

— Ага. Я читал. Вы, ребята, просто недостаточно хорошо осмотрели комнату. Но алиби у Дункана нет?

— Нет.

— Это всё, что мне надо знать, братишка.

* * *

Сержант Келло взглянул на свои наручные часы.

— Мы тут всего час, ребята. Вот что я называю чувством времени. Келло-часовик, к вашим услугам. Мне и столько не понадобилось. Чем больше я общаюсь с этими придурками, тем больше убеждаюсь, что всё знал в ту же минуту, когда вошёл в эту дверь. “Кто-то толкнул меня, офицер…” Чушь! Он знал, что кто-то, наверное, заметил его с той стороны траншеи, вот и решил очиститься. С рук такое не сойдёт, не у Келло.

— Прошу прощения, лейтенант… — заглянул в кабинет, занятый Келло, Хьюго Чантрелл.

— Пока что сержант, братишка. Но подожди, пока газеты не пронюхают. Сержант из Пасадены Предотвратил Нападение на Знаменитость после Провала Звезды из Полиции Лос-Анджелеса. Лейтенант Келло. Неплохо звучит, а?

— Вполне, сержант. Но я хотел спросить вот что: мои гости переволновались и устали. Я просто не могу разместить их всех на ночь. А миссис Маршалл и миссис Баучер беспокоятся о своих детях, которые остались на попечение старшеклассниц, которым давно уже пора вернуться домой. А мистер Уимпол…

— Скажите, что они все могут идти домой, — экспансивно сообщил будущий лейтенант Келло. — Пусть все идут. Кроме одного. — И он игриво зазвякал наручниками.

6

Леона Маршалл включила свет в гостиной, подошла к дивану и потрясла спящую старшеклассницу за плечо. Девушка села, протёрла глаза и сказала:

— Ой. Хорошая вечеринка?

Леона не стала отвечать на этот вопрос. Она просто проговорила:

— Прости, что мы так задержались, Дорис. Вот твои деньги с доплатой за то, что сидела за полночь. Мистер Маршалл снаружи в машине. Он отвезёт тебя домой.

— Садись, Конча, — добавила она, когда девушка ушла, — я просто хочу взглянуть на детей, чтобы быть уверенной. Сейчас вернусь.

Конча села. Простым командам было легко подчиняться. Должно быть, так себя чувствуют зомби, испытывая своего рода облегчения от того, что им просто нужно подчиняться, без всяких проблем, связанных с попытками изменить жизнь, просто потому, что больше нет никкой жизни, которую можно пытаться изменить. Она сидела и тупо смотрела прямо перед собой, пока не вернулась Леона. Та какое-то время смотрела на неё, затем нежно положила руку на плечо.

— Я прописала Мэтту виски, — тихо проговорила она, — но не думаю, что тебе это поможет. Ничто сейчас не поможет, разве что сон. Вот немного фенобарбитала. Если не пробьёт, потом проглотишь вторую, но одну принять обязательно.

— Он этого не делал, Леона. — Голос Кончи был тихим и испуганным.

— Конечно, не делал. Просто этот глупый сержант пытается выполнить работу в рекордно короткие сроки, чтобы получить повышение.

— Знаю. Это звучит так надёжно и просто. Но сперва сержант хочет повышения. Потом прокурор захочет переизбрания. Потом присяжные захотят разойтись по домам. Всё это будет так просто и обыденно, только Мэтт… Мэтта не будет.

— Чушь. У них ничего против него нет. Ведь даже сержант Келло осмелился арестовать его только по обвинению в убийстве по неосторожности. Он признал, что ему нужно больше улик по другим покушениям, чтобы доказать преднамеренность, прежде чем он сможет предъявить обвинение в убийстве.

— Но когда они знают, что ищут, то могут это найти, даже если там этого нет… Ох, Леона… — Сухие рыдания девушки переходили в стон.

— Понимаешь, — успокаивающе проговорила Леона, — мы много слышим о судебных ошибках, осуждении невинных людей. Но это один случай на миллион. Поэтому о них и слышишь так часто, что они так редки. С ним всё будет в порядке.

Конча попыталась подавить всхлипы и выдавить из себя улыбку.

— Ты милая, Леона, пытаешься посветить мне во тьме. Но насколько ты сама в это веришь? Ох… — добавила она, задыхаясь, прежде чем Леона успела ответить. — Хилари!

— Что с ним?

— Он думает, что это сделал Мэтт. А у Хилари есть деньги, столько денег, и он может…

— Если дело доходит до драки, то и у тебя есть деньги, не так ли? И я скажу тебе, чем тебе надо первым делом заняться завтра. Иди к своему адвокату и проси его освободить Мэтта под залог. Поскольку сейчас он обвиняется только в убийстве по неосторожности, это будет легко сделать.

— Но это станет… убийством, как только тот жуткий сержант…

— Ну, — проговорила Леона, — есть один верный и надёжный способ доказать невиновность Мэтта. Надо доказать, кто это сделал на самом деле.

И в этот момент появился Маршалл.

— Аплодисменты, — заметил он. — И этим, обещаю тебе, Конча, я и займусь. Помимо того факта, что именно за эту работу мне платят.

Конча Дункан подняла мокрое лицо.

— У вас есть идеи, лейтенант? Хоть какие-нибудь?

— Была одна, — хмыкнул Маршалл. — Но он стоял в яме позади Чантрелла. В этом случае мы строго ограничены группой с нашей стороны траншеи. Помимо Маршаллов и Дунканов, остаются миссис Фоулкс, кузина, Вэнс Уимпол, Хендерсон и агент. А бомбу, — громко размышлял он, — отправил мужчина. Ни одна женщина не сможет изобразить Дерринджера, особенно если она женственна. Остаются Уимпол, Хендерсон и Фин. Видишь, как просто, Конча?

Нотки беспечной уверенности в его голосе едва ли звучали правдоподобно.

Последний день: суббота, 8 ноября 1941 года

1

Ранним утром следующего дня Маршалл был уже в меблированных комнатах в Западном Адамсе, служивших обиталищем Уильяма Рансибла. Рансибл, очевидно, был второстепенной, но, в качестве трупа, неизбежно важной частью дела. Маршаллу подумалось, что они ничего не знали об этой случайной жертве, даже о том, как он зарабатывал на жизнь. И здравый смысл лейтенанта восстал против такой неосведомлённости о ключевом персонаже в деле об убийстве.

Хозяйка выглядела бледнее, чем имела на то право женщина её телосложения. Она держала в слегка трясущейся руке утреннюю газету.