Чем больше она тренировалась на занятиях, тем больше понимала разницу. За бархатными швами скрывалось зло, это очевидно. От прикосновения к ним по коже снизу вверх бежали мурашки и добирались до самой макушки.

Туда нельзя.

Вот красный прерывистый шов, словно быстрая торопливая игла ныряет в ткань пространства и выныривает обратно, оставляя за собой нитяную цепочку следов. Оттуда веет тайной. Заглянуть бы туда хоть одним глазком, и всё стало бы ясно. Но на занятиях под присмотром чары Линн это было невозможно, а вне занятий открывать миры девочкам не разрешалось.

А вот перекрёстки миров, сияющие, как будто частицы света просачиваются наружу. Эти манят чем-то уютным и безопасным. Одно мысленное прикосновение к ним заставляет чувствовать радость и внутреннее тепло.

Чижик поделилась своими наблюдениями с наставницей.

– Эти миры не открываются, – сказала чара Линн с лёгкой грустью. – Раздвинуть эти швы не получилось ни у одной чары, а видят их только самые талантливые из нас.

– Вы видите?

– Я вижу, – кивнула женщина.

– А это что? – спросила Чижик, заметив боковым зрением скольжение. Она обернулась. Показалось или нет? – Швы могут менять своё место в пространстве?

– Нет, – засмеялась чара Линн. – Мы можем открывать окна в другие миры в любом месте, где они есть. Но это не означает, что они подвижны. Просто их очень много.

– Но вот только что… я видела!

– Что?

– Шов передвинулся.

– Кажется, ты перезанималась, моя дорогая, – улыбнулась чара Линн.

Но Чижик была почти уверена, что видела ускользающий шов. Переливающийся, словно струя воды. Вот он, справа, ну вот же. Она предприняла ещё одну попытку показать его наставнице. Протянула руку, и шов тут же сдвинулся в сторону, словно дразнил её.

– Куда?

– Что ты сказала? – Одна бровь чары Линн приподнялась, глаза внимательно вглядывались в ученицу.

– Шов передвинулся на моих глазах!

– Очевидно, ты просто устала. Для учениц первых курсов никогда не проводят такие длительные занятия по плетению миров, какие позволяем мы с тобой. Порой я забываю, что ты из новеньких. Давай сделаем перерыв.

– Но я не хочу.

– Нужно, дорогая, – ласково сказала чара Линн, положив руку на плечо девочки. Повеяло ароматом апельсина и корицы. – Завтра продолжим, ладно?

– Ладно.

Чижик пожала плечами. Она снова переключилась на обычное зрение, и мир сразу потускнел, потеряв половину своей привлекательности. Всё самое интересное спряталось от её взора.

– Как же они живут без этого?

– Кто?

– Другие ордена. Они ведь не владеют призрачным зрением.

– Нет, это особенность призрачных камней. Это наш дар. Но у других орденов есть свои сильные стороны, которые нам недоступны. В нашем мире всё взаимосвязано. Я хочу предупредить тебя, Чижана.

– О чём?

– Напомнить про рикошет.

– Вы нам уже рассказывали, ещё на первых занятиях, – улыбнулась девочка. – Не сомневайтесь, я не забыла.

– Я верю в тебя, ты умная девочка, – кивнула чара Линн. – Но ты очень юна, а в юности мы только кажемся себе осмотрительными. Поэтому взрослым приходится иногда напоминать о таких вещах. Так что просто послушай меня, ладно?

– Конечно, чара.

Чижик была готова слушать чару Линн с открытым ртом, настолько ей нравилось всё, что говорила и делала наставница. Она была красивая, молодая, весёлая и очень добрая. Никакого сравнения ни с суровой чарой Бройс, ни с величественной чарой Червон.

– Наш рикошет от использования силы особенный, – сказала чара Линн. – Ты, наверное, слышала, что нас иногда называют трёхглазыми?

– Да, это из-за призрачного зрения. Мы видим больше, чем все остальные, – ответила Чижик.

– Верно, мы видим больше. И рикошет связан с этой особенностью призрачных камней. Если мы позволяем себе слишком долго и слишком часто пользоваться этой возможностью, то наш так называемый третий глаз начинает выходить из-под контроля.

– Каким образом?

– Он начинает открываться, когда мы этого не хотим. Понимаешь? И показывает нам не то, что мы хотим видеть.

– Например, во сне?

– И не только во сне. Самое сложное, когда он открывается наяву. И ещё сложнее, когда при этом он закрывает два настоящих твоих глаза.

– Что? Как это?

– Это и есть рикошет призрачной силы. Мы начинаем жить в призрачных мирах. Они могут увести нас далеко от реальности. Некоторые даже могут заблудиться, незаметно перейти границу и не вернуться. Понимаешь?

– Я не совсем, но…

– Я рада слышать это. Значит, ты ещё не сталкивалась с рикошетом, это очень хорошо. Не видела странных снов?

– Чаще всего я не помню снов, – призналась Чижик. – Если в них и есть выход за пределы нашего мира, то я о нём просто не помню.

Чара Линн улыбнулась, но в глазах её промелькнула тревога.

– Никогда не помнишь снов?

– Иногда помню, что летала. Но это снится мне много лет. Это было до поступления в Высшую школу, ещё до того, как призрачный чаронит выбрал меня. Я не связывала сны с особенностями камня.

– Интересно, – задумчиво пробормотала чара Линн. – У тебя в роду ведь призрачные чары, верно?

– Да.

– Тогда просто будь осторожна, Чижик. Мне знакомо это чувство, когда открываешь безграничные возможности, бесконечность окружающих нас миров. Я вижу у тебя в глазах азарт и нетерпение. Но помни, что мы дорого платим за все возможности, которые дарит нам чаронит. И прежде чем платить, надо всё взвесить.

– Спасибо, чара Линн. Я буду осторожна.

– И как бы тебе ни хотелось исследовать другие миры, не делай этого без наставницы. Не делай этого без меня. Хорошо?

Чижик вдруг порывисто обняла молодую чару. Ей было приятно, что кто-то так искренне верит в неё, беспокоится о ней и уделяет столько своего времени.

– Я скучаю по Эльде, – вдруг сказала она.

– Я понимаю, – ответила чара Линн, поглаживая её по голове. – Эльда была очень талантлива и перспективна, но её сила была немного другого характера, чем у тебя. У неё была удивительная связь с призраками, а у тебя уникальный талант проникновения за границы разных миров. Две разные силы, объединив которые вы могли бы совершить прорыв в мире призрачных чар. Но… теперь это невозможно. Волимир больше не готов к экспериментам.

– Но он ведь не уснул.

– Нет, но он пока в условиях ограниченной свободы, – заметила чара Линн. – Да и Лиэни Сатерра давно не ученица. Даже если она вернётся в орден, то продолжит работать с тем, что интересует её.

– А что её интересует?

– Призраки. Призраки и их права, – ответила чара Линн. – Другие миры – это не её тема. Мир чаров тем и хорош, Чижик. Каждый может найти в нём своё призвание и интерес.

– Ваш интерес – это другие миры?

– Да. Только не всегда хватает сил, – засмеялась