Худ хмыкнул и нажал на газ.

— Воспользуемся случаем…

— Возможно, он знает о нас и это сделано нарочно, — шепнула Дебби.

За воротами дорога сузилась, зато тут было твердое покрытие. Из-за бесконечных поворотов нельзя было отвлечься ни на миг. Худ подумал, что именно на это и рассчитывали строители. Потом они выехали на широкую ровную площадку на склоне горы, метрах в сорока над дном ущелья.

Худ восхищенно охнул и затормозил. Над пропастью к самому краю площадки прилепилось здание в форме лежащего овала, словно расколотого сбоку единственным окном.

Другое озаренное солнцем фантастическое сооружение из камня и бетона прильнуло к могучему боку утеса. Несколько зданий поменьше органично завершали общую картину.

— Ну, разве не потрясающее зрелище? — спросила Дебби.

Газон не был подстрижен, деревья росли в кажущемся беспорядке, однако создавалось общее ощущение естественной гармонии. Также естественно вписывались в пейзаж деревянные скамейки и неприметные каменистые тропинки. Каменная лестница вела к террасе, где сверкала гладь бассейна. Ущелье и горы расплывались в сероватой дымке. Вокруг тишина и безлюдье.

Худ остановил машину у дома-валуна и уже хотел шагнуть в открытую дверь, когда Дебби тронула его за руку.

— Могу вам чем-нибудь помочь, сэр?

Худ обернулся. Говорил слуга — широкоплечий смуглый парень в белом.

— Добрый день! Мистер Дельгадо дома?

— Нет, сэр. Могу я узнать, кто вы?

— Тебе что-нибудь говорили насчет гостей? — спросил другой парень тоже в белом, подошедший с таким видом, словно вокруг никого не было.

— Ничего. Как вас зовут, сэр?

— Понимаете, мы ехали мимо и решили заглянуть на минутку.

В глубине здания Худ заметил такое, что заставило его крепче сжать руку Дебби и потянуть девушку за собой. В великолепном зале огромное окно освещало картину на стене, и Худ едва удержался от возгласа. Он был уверен, что это подлинный Бонар — портрет обнаженной женщины с зеленой вазой. Еще одно полотно — явно Никола де Сталь. А там, дальше, Вийяр? Худ медленно шел вдоль стены, не зная, что и думать.

— Простите, сэр, но мистер Дельгадо о вашем визите не предупреждал!

Худ не слушал. Он лихорадочно прикидывал: конечно, это копии. Но какая работа! Художник, способный на такое мастерство, приближается по таланту к самому творцу… Но это вновь подделки! Дельгадо просто не мог раздобыть подлинник полотна Вийяра; тот украшал Пти-Пале в Париже.

И тут он вспомнил: несколько лет назад картина исчезла. Ее на время сняли в связи с выставкой, а потом так и не нашли. Деталей он не помнил, но это не могла быть она: ведь Дельгадо знаменит своей коллекцией подделок!

Он вернулся к полотну Бонара. Даже при самом пристальном изучении трудно было усомниться в его подлинности. Четкий мазок, рука мастера, его особая способность передать настроение… Эта подделка — гениальна!

Дебби дернула Худа за рукав, тот оглянулся. Тревожилась она не зря. В комнату продолжали собираться слуги. Встретивший их парень что-то втолковывал на фарси.

Худ перешел к длинной полке, на которой под стеклом лежал золотой скипетр с типичным для Древнего Египта изгибом на конце.

Неужели скипетр Тутанхамона, украденный из Музея древнего искусства в Каире? На этот раз он помнил точно, что скипетр так и не нашли.

Слуги приближались, и на этот раз уже настоятельно требовали:

— Извольте удалиться!

Худ еще немного помедлил, потом кивнул.

— Видимо, придется заехать в другой раз.

Они двинулись к выходу, стараясь держаться поближе друг к другу. Слуги шли следом. Машина уже тронулась, а они все смотрели вслед.

Худ вел машину медленно и за поворотом успел заметить съезд к гаражам и мастерской. Слуг уже скрыл край дома, и он решил повернуть и притормозить.

— Я возвращаюсь, Дебби. Странные вещи здесь творятся. Хочу убедиться, что я не ошибся.

— Не надо, Чарльз! Там настоящие головорезы.

— Иначе нельзя, милая. Это слишком важно. Нужно взглянуть, что творится в другом здании.

— Сейчас наверняка звонят охране у ворот!

— Пускай звонят, я успею увидеть все, что нужно.

— Не оставляй меня!

— Тогда пошли со мной!

Дебби поспешно выскочила из машины.

— Не хлопай дверцей.

Они осторожно вышли на дорогу и спустились к дому, держась за деревьями. Никого не было видно. Дорожка, окруженная кустарником, вела к зданию.

Худ скомандовал:

— Пригнись!

Они помчались по дорожке. На полпути под деревом, почти касавшимся земли ветвями, Худ огляделся. В здании кто-то был. За окном мелькали фигуры, слышался мужской голос, но солнечные блики мешали различить детали.

У входа они выждали, прижавшись к шершавой стене, потом скользнули внутрь. Как раз вовремя: один из слуг вышел из здания-валуна и замер, осматриваясь.

Худ поманил Дебби к стеклянной двери в большую солнечную комнату, одной стеной которой служила дикая скала.

Стеклянный прозрачный потолок этажом выше был покрыт коврами. В комнате было столько света, что изящная итальянская и скандинавская мебель буквально парила в воздухе. Противоположную стену комнаты занимала стеклянная шахта лифта.

Худ сразу зашагал к картинам. Ближайшей оказалось полотно Хальса «Святой Лука». Казалось, в напоенном светом воздухе от холста исходит сияние. Нет, это не могла быть копия — слишком мощным оказывалось впечатление.

Он напряг память. Да, конечно! «Святого Луку» в 1965 году украли из музея Пушкина в Москве. Дальше висели «Святой Иосиф с ангелом» Фра Анжелико и «Вид с Сан Джорджо Маджоре» Каналетто. Обе картины исчезли во время перевозки после показа в Токио.

— Почему тебя так интересуют эти картины? — спросила Дебби.

— Все они краденые. Взгляни — это Ван Эйк, «Праведный суд», часть огромного полиптиха из гентского собора. Она пропала много лет назад, еще до войны. Никогда не думал, что когда-нибудь увижу! А Сутин исчез из галереи в Пембруке…

— Я думала…

— Да, большинство похищенных картин, как правило, рано или поздно где-то обнаруживаются. Но именно в последние годы они все чаще исчезают бесследно. Принято говорить, что украденный шедевр никакой выгоды ворам не принесет. Такие вещи якобы невозможно продать. Так считают и страховые компании, и сами владельцы. Но зачем продавать? Если кто-то хочет получить картину в личную коллекцию, с него можно взять за заказ авансом. Так что мы с тобой наткнулись на крупную рыбу. Очень крупную.

Оба поспешно обернулись на звук шагов: в двери стоял Дельгадо.

Одет он был как всегда безукоризненно: светлые брюки, бирюзовая шелковая рубашка, мягкие туфли. В руке — револьвер, снятый с предохранителя. И полная невозмутимость.

— Что вам здесь нужно?

Худ любезно кивнул.

— Добрый день… Мы проезжали мимо и решили взглянуть на вашу коллекцию.

Это лицо он знал по снимкам в светской хронике.