с бронзовой кожей, «орлиным» носом и чуть раскосыми тёмными глазами быстро нашлась в толпе. Будь они в Яви, то больше всего она походила бы на индейскую скво, только без пера в налобной тесьме, расшитой чёрной и красной ниткой с весьма узнаваемой символикой: семиконечной звездой-оберегом, которая немного походила на стилизованный дом. Тот самый, что прославил Ягинь в сказках Яви.

Бабушка Зина рассказывала, что Род Яг пошёл от жриц богини Зверуны — хранительницы леса и его жителей. Когда-то жрицы занимались травничеством и прорицанием, после падения Прави они стояли на границе с «царством мёртвых» — Навью, не позволяя разрушиться их миру, ну и поддерживали тесные отношения с народами Нави, особенно проживающими или зависящими от наличия лесов.

Ягини, решившие закончить свой путь, зачастую селились на границе Беловодья в Яви, и это о них люди рассказывали из уст в уста, как о бабках-знахарках, колдуньях и ведьмах, творивших чудеса, ведающих всё на свете и способных излечить если не все, то многие болезни. Вошедшая в сказки почти без прикрас и искажений изба на курьих ножках являлась симбиозом домового и Лешего. Древесный дух-хранитель на своей территории много чего мог, в том числе отращивать ноги-корни и действительно передвигался, поскрипывая всеми половицами и ставнями. Вот только передвижение такого экодома ограничивалось относительно небольшой территорией, зависящей от силы конкретной Ягини. Ожега даже такую избушку видела вживую: Род Яг граничил с Горгонами на западе.

— Это она?

— Да, это Ягира, — подтвердила мама-Алёна. — Явно хочет заодно и к женихам присмотреться. Ягини всегда сами выбирают, кто им по нраву.

— А у неё тоже есть волк? Ну… как у тёти Ядвиги? — спросила Оляна, с любопытством.

В десять лет она видела главу клана Яг на Большом Сходе и весьма впечатлилась ездовым волком — такого размера, что когда Ядвига сидела на нём верхом, то её ступни не касались земли. Потом Оляна читала сказку про Серого Волка, который решил услужить Ивану-Царевичу, и ей сразу вспомнился Лютый. Несмотря на грозную кличку, ездовой волк Ядвиги оказался довольно добродушным, позволил себя погладить и даже покатал на широкой мохнатой спине по двору под смех взрослых.

— Нет, мужа у Ягиры ещё нет, — с похожим смешком ответила мама.

— Мужа?

— Неужели бабушка опустила этот момент, когда рассказывала вам об их клане? — улыбнулась мама.

Озара, которая сидела по левую руку от Оляны, с интересом повернулась, желая услышать нечто новое.

— Мужья Ягинь становятся волхвами, и главным показателем их силы, а также дозволением союза становится перенос в зверя.

— Они оборотни? Как волколаки?

— Не совсем, — покачала головой мама-Алёна. — Волхвы срастаются со Зверем магическим путём, благодаря обрядам и единению с духом. Чаще всего это волк. Изредка медведь, рысь или тигр. Пару раз слышала о превращении в коня. Это не передаётся по наследству, а достигается долгим обучением. Волколаков же не зря называют низшими оборотнями, как бы обидно это ни звучало, но это правда. Некоторые даже утверждают, что они не настоящие оборотни. Они зависимы от Луны и от их желания или нежелания проходить оборот ничего не меняется. Как вы сами знаете, они опасны в своём беспамятстве. Их укус убивает обычных людей и заражает тех, кто владеет магией. Делает похожими на них. Я слышала, что они целенаправленно охотятся на кудесников, так как только так они могут получить нового члена стаи.

— Я тоже читала, что волколаки прокляты, — подала голос Озара. — И что ликантропию вывели искусственно. Это типа вируса.

— Всё может быть, — философски протянула мама. — Не поспоришь, что они очень сильно отличаются от обычных и тем более высших оборотней. Редко, но они размножаются, но даже собственных детей им требуется инициировать укусом.

— Значит, ликантропия по наследству не передаётся? — удивилась Оляна.

— Нет. И они никогда не знают, выживет ли их ребёнок после этого укуса…

Оляна переглянулась с сестрой. Это звучало ужасно.

— А там что за девушка? Рыжая такая? — заметила ещё одну девушку среди гостей Озара. — Мама-Алёна, ты её знаешь?

— Радмилу? — переспросила мама. — Знаю. Она из Кикимор.

— О… — дружно протянули Оляна и Озара.

Обычно Кикимор не приглашали на праздники — тем более на те, когда творились ритуалы поддержки завесы сокрытия между мирами. Род Кикимор брал своё начало от бога Морока, отношение к которому после падения Прави стало ещё более двояким: с одной стороны, ему удалось выжить, что говорило о личной силе, с другой — он не только чуть не стал причиной по сути апокалипсиса и падения Прави, но и едва не погубил все остальные миры.

— Род Кикимор помог нам в Нави, — подключилась к разговору и мама-Арина, которая сидела рядом с Озарой. — Поэтому веста на выданье этого клана и несколько их воинов отправились с нами. Она племянница главы Рода, Ракиты Изоборовны. Боеслав пообещал ей пристроить племянницу к делу и найти ей достойного мужа. Хорошо, что мы кудесницы, а то столько приданого за ней дали, что будь мы на простых конях, тащились бы обозом до самого лета. А так уменьшили все её сундуки и всего дел.

— Она… довольно милая, — вежливо сказала Оляна, принимая решение родителей. Благословение Предка помогло им, так что всё было не зря.

— Да, и, как сказала Ракита, очень способная, — кивнула мама-Алёна. — И красавица, не отнять… Думаю, легко жених сыщется, вон как все на неё смотрят.

Оляна снова взглянула на чуть пухленькую рыжую девушку с довольно крупным ртом и россыпью веснушек на щеках, которой на вид было лет восемнадцать-двадцать. Та не была совсем уж дурнушкой, но и красавицей её точно с трудом можно было назвать. Удивило, что мама так посчитала, но Оляна лишь пожала плечами.

Они продолжали рассматривать гостей, а мамы рассказывали, кто из какого Рода или клана. Их посетил, например, весьма многочисленный Небесный клан, который состоял из Родов Финистов, Рарог, Сирин и Семаргл. Все их представители брали своё начало от старых богов и, за исключением Семарглов, обращались в птиц. Семарглы же в своём обороте становились крылатыми зверями. Мама-Арина сказала, что во времена падения Прави из потерявших разум семарглов в Греции вывели магических животных, которых назвали грифонами. А путём химеризации и вырезания крыльев в Азии появились и магические защитники храмов комаину, которых ещё называли «собакольвами».

Род Финистов обращался преимущественно