«Чудное название», – подумала Мирослава и поторопила пенсионеров:

– Что было дальше?

– Собственно, ничего и не было, – ответил Тимур Дмитриевич, – зашли мы в скверик на пятачке, выпили пиво и потихоньку пошли домой.

– И тут нас чуть не сбил какой-то парень, – вклинился в его рассказ Егор Евгеньевич.

– На самокате? – быстро спросила Мирослава.

– Да какой там! – отмахнулся Хонтов. – На своих ногах нёсся, но с такой скоростью, будто бы ему одно место скипидаром смазали.

– Нас даже не заметил, – обиженно проговорил Тополев.

Мирослава затаила дыхание.

– И куда же он побежал? – спросила она, хотя в данный момент её больше всего на свете интересовало, откуда он бежал.

– Тачку ловил, – сердито сообщил Тополев.

– И поймал?

– Да, тормознул частника.

– Тимур Дмитриевич, Егор Евгеньевич, кто-нибудь из вас запомнил номер этой машины?

Пенсионеры переглянулись и беспомощно развели руками.

Мирослава же подумала о том, что бежавшим мог быть тот самый самокатчик, что сбил Петю Бердичевского и оставил окровавленного мальчика умирать на шершавом полотне асфальта.

Перед её внутренним взором всплыло почти бескровное лицо Анны Даниловны Бердичевской, несчастной матери, потерявшей своего ребёнка.

И тут же она подумала о его отце Данииле Дмитриевиче Бердичевском.

«С ним обязательно нужно встретиться и поговорить», – пронеслось в голове детектива.

И тут она услышала голос одного из пенсионеров:

– Это был «Москвич» синего цвета.

– Очень старый, – добавил второй пенсионер, – выпущен ещё при Союзе.

– Может, вы ещё что-то вспомните? – спросила Мирослава мужчин с надеждой в голосе.

– Нет, больше ничего не помним, – виновато признались они.

– Только если… – сказал Хонтов и запнулся.

– Что «если»?

– Вроде этот водила, ну, на «Москвиче», сначала не хотел сажать парня к себе в машину. Но тот вытащил несколько купюр, склонился к окну кабины и стал трясти деньгами чуть ли не под носом у того мужика.

– Мы не разглядели, сколько там было денег, – добавил Тополев, – но, видать, много.

– Почему вы так решили?

– Я догадался об этом по поспешности, с которой водила открыл дверцу для пассажира, – ответил Тимур Дмитриевич.

– И что было дальше?

– Ничего, – пожал плечами Тополев, – как только пассажир сел, «Москвич» сразу рванул с места.

– Как скоро после этого вы услышали сирену «Скорой помощи»? – спросила Мирослава.

– Не скоро, мы уже вошли в свой двор, – ответил Егор Евгеньевич Хонтов.

– Вы поспешили на то место, где был сбит Петя?

– Нет, – покачал головой Тимур Дмитриевич, – мы никуда не пошли.

– Почему?

– Потому что нам даже в голову не пришло, что случилась такая беда. Мы подумали, что «Скорая» едет к кому-то из ближайших к нашему двору домов. «Скорые» ведь часто мимо проезжают, – пояснил Тополев.

– О том, что сбили Петю, мы узнали только вечером, – сказал Хонтов.

– От кого?

– От соседки, тоже пенсионерки.

– И вы не связали налетевшего на вас парня с гибелью мальчика?

– Нет, – ответили пенсионеры и недоумённо переглянулись.

Когда они повернули свои головы к ней, детектив разглядела в их выцветших от возраста глазах сожаление и испуг.

Детективу стало ясно, что ничего больше добиться от пенсионеров она не сумеет. Поэтому, поблагодарив Тополева и Хонтова за помощь следствию, она простилась с ними.

А Тимур Дмитриевич и Егор Евгеньевич, забыв о шашках, сначала долго смотрели вслед детективу, потом принялись по-стариковски кряхтеть и сожалеть о своей недогадливости и нерасторопности.

– С пивом надо завязывать, – неожиданно сказал Хонтов.

– Да, – поддержал его Тополев, – тем более что жена давно говорит о том, что у меня от него мозги бродят и я на голову совсем плохой стал.

– Это она, конечно, преувеличивает, – без присущей ему уверенности, частенько переходящей в упрямство, заметил Хонтов.

Его друг в ответ только засопел.

И Егор Евгеньевич присовокупил:

– Лучше вон сидр из яблок летом нагоним. Сколько этого добра каждый год пропадает?

– Да, Егор, – поддержал предложение Хонтова Тополев, – сидр – это сила.

Пенсионеры снова склонились над своими шашками.

* * *

Мирослава в это время уже ехала в Следственный комитет. Информации у неё, конечно, кот наплакал. Номер машины пенсионеры не запомнили, запомнили только то, что автомобиль был старым «Москвичом» синего цвета. Вероятно, подержанная машина напомнила им молодость. Хорошо, что хоть цвет запомнили.

Наполеонов, как и следовало ожидать, не пришёл в восторг. Следователь долго недовольно ворчал, приговаривая:

– И как мы искать этот «Москвич» будем?

Мирослава отвечала ему:

– Не так много старых «Москвичей», да ещё синего цвета, бегает по нашему городу.

– Они могли её сто раз перекрасить! – возражал Наполеонов.

– Кто они? – своим недоумением Мирослава пыталась вернуть друга к реальности.

– Преступники, – огрызался Наполеонов.

– Преступник был один, – втолковывала ему Мирослава, – хозяин «Москвича» просто подвёз его.

– Куда?

– Это мы выясним, когда отыщем «Москвич» синего цвета.

– А тебе не приходило в голову, что парень, тормознувший «Москвич», не имеет никакого отношения к наезду на мальчика?

– Приходило, – призналась Мирослава.

– И что? – спросил он.

– Шура! Ты же знаешь, что я, во-первых, не верю в совпадения, а во-вторых, привыкла отрабатывать до конца все версии.

– И кто из нас двоих зануда? – воскликнул следователь, воздел руки к потолку, а потом забегал взад-вперёд по кабинету.

– Ты, конечно, – ответила Мирослава и попросила: – Перестань мельтешить.

– Я, между прочим, тут хозяин.

– И что?

– Это мой кабинет!

– Кабинет государственный! Сядь! – прикрикнула на него Мирослава.

Наполеонов подбежал к своему стулу и опустился на пятую точку.

– Что теперь? – воззрился он на неё.

– Самокат, на котором сбили Петю Бердичевского, у вас, – констатировала она.

– У нас, – подтвердил Наполеонов.

– На нём не только кровь мальчика?

– Но и мозговое вещество, – неохотно подсказал следователь.

– Я имела в виду то, что там осталась ДНК преступника.

– Так точно! – отчеканил Наполеонов. – Только нам не с чем сравнивать.

– Найдём парня, уехавшего с места преступления на «Москвиче», и сравним.

– Как у тебя всё просто получается! – всплеснул руками Наполеонов.

– Не просто, – ответила она. – Но и трудностей особых не вижу. Нужно всего лишь пробить по базам все старые «Москвичи».

– Тебя послушать, так… – начал было он.

Но она перебила его:

– Я могла бы сделать это сама, задействовав свои связи.

– Но жалеешь деньги клиента, – ехидно заметил он.

– И это тоже, – согласилась Мирослава, – но, в конце концов, это ваша работа, и я не обязана распутывать все дела в одиночку, позволяя тебе сидеть сложа ручки. – Голос её стал сердитым.

– Ладно-ладно, чего ты на меня напустилась, – пошёл на попятную Наполеонов, – не заводись! Я же не отказываюсь искать этот «Москвич», я просто рассуждаю вслух о перспективах поисков.

– А ты не рассуждай! – отрезала Мирослава. – А сразу приступай к делу.

– Слушаюсь, мой генерал! – отчеканил он тоном юного курсанта.

Проигнорировав иронию в его голосе, она сказала:

– Я сейчас уезжаю домой. Позвонишь мне, когда найдёте «Москвич» и поговорите с его хозяином.

– Слухаюсь, ваше величество, – повысил он её в должности.

Но Мирослава не обратила на это никакого внимания и покинула его кабинет. Неожиданно она почувствовала непреодолимое желание как можно скорее оказаться рядом со своими мужчинами – Морисом и Доном, – которые уже заждались её, проглядев в ожидании все глаза.

И точно! Заехав на свою территорию, она увидела их обоих сидящими рядышком на крыльце.

В саду пахло осенней листвой, поздними сортами уже переспевающих яблок и груш. И, конечно, же, вовсю цветущими хризантемами, отцветающими розами и не знающими заката цветению бархатцами и петуниями.

Мирослава вдохнула воздух полной грудью, посмотрела на своих красавцев и от удовольствия зажмурила глаза точно так, как это делал её кот.

«Как хорошо!» – подумала она.

Морис спустился с крыльца и пошёл навстречу Мирославе, но Дон опередил его и запрыгнул хозяйке на плечо.

После лёгкого ужина и чая с мятными лепёшками Мирослава рассказала своему помощнику о наметившемся продвижении в расследовании гибели мальчика Пети.

– А дело, расследовать которое нас наняли клиенты и заплатили аванс, с места не сдвинулось ни на миллиметр, – проговорила она печально, глядя куда-то в сторону.

– Но разве вам не кажется, – осторожно спросил Морис, – что эти дела как-то связаны?

– Кажется, что как-то, – невесело улыбнулась она, – ещё бы понять, как именно. Ведь ни один из тех людей, кто действительно совершил наезд на людей, и даже убийца Пети, не был пронзён стрелой. Лучником были убиты те, кто просто ездил на самокатах, но не совершил ничего, за что следовало бы их