Вечер Федор провел отвратительно. Плечо ныло, раскалывалась голова, на сердце лежала тяжесть. Никаких счастливых мелодий, никаких радужных фантазий. Жизнь жестока и несправедлива. Нет в ней счастья простому человеку. С этими горестными мыслями Федор уснул.

Утро выдалось невеселое, пасмурное, за окном моросил мелкий противный дождь. В университет Федор решил не ходить. Кое-как оделся, сварил себе кофе и послал консьержа за круассанами. А, плевать уже на расходы! — махнул он рукой, если что, переедет куда подешевле, в какой-нибудь тесный клоповник с ведром вместо клозета, в конце концов, так живет большая часть его соучеников.

Федор в отвратительном настроении жевал круассаны, когда в дверь постучали.

Молодой человек с удивлением пошел открывать. Гостей у него не бывало, квартирная хозяйка уже заходила к нему вчера, кого же это принесло на сей раз?

На пороге стоял незнакомый господин. Статный, широкоплечий, дорого одетый, с одутловатым, гладко выбритым лицом и властным взглядом холодных серых глаз.

— Месье Липин?

— Да, чем обязан? — с некоторым любопытством спросил Федор.

— Бертран Дюваль, вот моя визитная карточка, — протянул он Федору сделанный из дорогой шелковой бумаги прямоугольник с четкими, как сам господин, буквами.

«Господин Бертран Анри Дюваль. Кавалер ордена Почетного Легиона. Шоколадная фабрика “Дюваль”».

Король шоколада? Федор с удивлением взглянул на посетителя: интересно, что его принесло и как он вообще сюда попал?

Господин Дюваль тем временем внимательно изучал Федора. Задержал взгляд на подвязанной руке и поинтересовался:

— Я могу войти?

— Разумеется. Прошу.

— Вчера днем вы спасли мою дочь, вытащив ее из авто, когда этот обормот шофер бросил бедную девочку на произвол судьбы. Я вам благодарен.

— Так это была ваша дочь? Право, я был рад помочь мадмуазель. Просто не мог поступить иначе. — Галантно и не совсем искренне ответил Федор.

— И тем не менее я у вас в долгу, а это мне несвойственно. И сколь бескорыстен ни был ваш поступок, я тем не менее считаю себя вам обязанным. Ваше лечение будет оплачено, в машине дожидается мой личный врач, он вас осмотрит, — категоричным тоном продолжил месье Дюваль. — Я навел о вас справки и выяснил, что в скором времени вы заканчиваете университет. Сейчас непросто устроиться, особенно молодому человеку без связей, я помогу вам найти хорошее место. Моя протекция многое значит.

— Благодарю вас, месье, но, право, не стоит…

— Далее, — продолжал свою речь месье Дюваль, не обратив внимания на слова собеседника. — Моему младшему сыну нужен учитель по истории и латинскому языку. Уверен, вы отлично справитесь. Оплата вас устроит. На визитке указан адрес, вы сможете приступить к занятиям, как только будете здоровы. Доктор Нуаре сообщит мне об этом. А это ваше вознаграждение за храбрость. — Он достал из внутреннего кармана пальто пухлый конверт и положил его на стол.

— Благодарю вас, но это лишнее, — гордо воскликнул Федор, решительно возмутившись.

— Вижу, я в вас не ошибся, — с удовлетворением кивнул месье Дюваль. — Поэтому прошу вас принять в знак уважения. Вы благородный молодой человек, в вас есть стержень, вы прекрасно воспитаны, и потому вам нелегко живется. Примите от меня это в знак благодарности, вы сделаете мне одолжение, — чуть мягче проговорил он, и Федор согласился. В конце концов, он жизнью рисковал, а с этого господина не убудет. А гордость — это привилегия богачей, ему же надо чем-то за квартиру платить.

Выздоровление Федора шло своим чередом, на занятия он все-таки ходил и в русский ресторанчик на обеды захаживал. Имея в кармане премию от господина Дюваля, он мог позволить себе эту роскошь.

Анну в ресторане он повстречал буквально на следующий день после судьбоносной аварии. Она обедала с отцом и, кажется, узнала его, потому что сперва долго рассматривала, а потом показала отцу, а тот уже достал газету, на одной из первых страниц которой была заметка о его «подвиге»: «Русский эмигрант спасает наследницу миллионного состояния из-под копыт взбесившейся лошади» и его фотография крупным планом, а чуть ниже общее фото места происшествия. Ну и изображение шоколадной наследницы.

Признаться откровенно, Федору очень польстило, что его узнали. Все-таки в газетной статье он представал героем, да и рука на перевязи добавляла ему импозантности. Пожалуй, у него все же есть шанс, решил Федор, к тому же неизвестно, кем приходится Анне тот высокий холеный тип, с котором он видел ее в кафе. Оставалось только придумать, как познакомиться с девушкой.

Но Федор волновался зря, судьба сама подкинула ему подходящий случай. Когда Анна с отцом закончили обедать, Федор последовал за ними без всякой определенной цели, просто чтобы продлить удовольствие видеть ее. Вскоре девушка простилась с отцом, тот, очевидно, отправился на службу, а она направилась в сторону Сорбонны. Федор припомнил, что сегодня должна состояться очередная открытая лекция какого-то американского профессора, посвященная американской литературе. Молодой человек изначально туда не собирался, в его планах были усердные занятия и подготовка к предстоящим экзаменам, но теперь он передумал и направился вслед за Анной.

Пробираясь вдоль рядов к свободному месту, она споткнулась и уронила сумочку, а следовавший за ней Федор проявил завидную расторопность и поднял ее. Когда девушка принимала из его рук сумочку, их глаза встретились, и она, улыбнувшись, сказала ему по-русски: «А я вас узнала!» Так и познакомились. Легко и просто. А после лекции Федор пошел ее провожать, по пути они прогулялись по Люксембургскому саду, потом зашли выпить кофе, и через несколько часов ему стало казаться, что они знакомы вечность. Лишь один вопрос остался неясным: кем Анне приходился давешний молодой человек?

Глава 13

3 апреля 2023 г. Санкт-Петербург

Наконец-то снег окончательно растаял, а весна прекратила дурить и взялась за дело. Солнце слепило. Ошалелые воробьи с восхода солнца и до самой темноты оглашали улицу счастливым громкоголосым щебетом, почки набухали, ветер носил пыль и песок по дворам и проспектам, с Невы тянуло свежестью, небо стало высоким и пронзительно голубым. Весна!

— Ох, до чего же на работу неохота! — потянулся Андрей, стоя у окошка и глядя на залитый солнцем двор.

— Ну так не ходи. Возьми отгул. Заодно на дачу смотаемся, отвезем кое-что, — тут же ухватилась за блеснувшую возможность жена.

— А тебе что, на работу не надо?

— И я отпрошусь. Съездим, развеемся, можно с собой термос взять, я свиных отбивных нажарю. Эм? — В ее глазах горел луч надежды.

— Нет, — c сожалением погасил его Андрей. — Не сегодня. Вот дело Щелокова —