под неё — и вперёд. То же самое — сокращение дистанции, чтобы вывести себя из-под ударного дугового движения. И контрудар подошвой, в который вкладываю всю набранную инерцию движения. По бедру опорной ноги. Валится наземь со стоном. Третий не успевает сменить движение ко мне на противоположное, прыгаю навстречу. С ним поступаю совсем топорно: резкая двоечка в голову в классическом боксёрском стиле. Готов.

Оглядываю поле боя. Первый опустился на асфальт, баюкает висящую бессильно руку, очень бледный. Небоеспособен. Второй тоже лежит и вставать не пытается. Выведен из строя. Третий сидит на корточках, капая кровью на асфальт. Тоже не боец.

Не зря мы летом с парнями в Березняках работу с группой и контрмеры против бэкфиста отрабатывали.

В отдалении из-за кустиков выглядывают сбежавшие девушки. Любопытство их останавливает: как же пропустить такое зрелище, практически рыцарский турнир во славу прекрасных дам? Какая девочка не мечтает втайне о том, что в страшный момент явится славный принц, рыцарь в «белом танке на коне» и спасёт попавшую в беду принцессу. Главное, чтобы потом не забыл умыкнуть спасённую. В свой замок. Или в ближайшие кустики.

Машу приветственно девчонкам. Жестом всесокрушающего победителя…

15 сентября, понедельник, время 13:15.

МГУ, 2-ой учебный корпус, деканат ФКИ.

— Вот так всё и было, ВасильВикторыч, — заканчиваю балладу о своей славной победе над супостатом под сенью великого Ломоносова.

Пафосные и нецензурные детали опустил. Так что это не баллада, а сухой краткий отчёт.

— А дальше? — Сазонов озадаченно трёт виски.

— Дальше вызвал полицию, а когда они приехали, то скорую вызвали. Хулиганов в больницу, меня — в участок.

— Ладно, мне-то что делать?

В замешательстве декан пребывает недолго. Берётся за телефон. Первый звонок, как догадываюсь, наверх. После краткой вводной «мой студент подрался с чужими» и нескольких пояснений долго и внимательно выслушивает.

Насколько понимаю, при таком количестве студентов и длинной истории университета давно должен существовать некий порядок действий в таких случаях. Он и существует. Вторым звонком декан вызывает моего куратора, ещё старой группы. Формально меня на третий курс пока не оформили. Так что приходит знакомый мне Евсеев Игорь Всеволодович.

— А давайте я на ваше имя напишу. Что-то вроде докладной. Следователь потом оформит или просто заберёт.

Преподы переглядываются и соглашаются.

— Лишним не будет.

Кроме того ещё кое-что делаю. Все дела занимают почти час.

Декан и куратор разглядывают рисованные портреты девчонок.

— За абсолютное сходство не ручаюсь, — оговариваюсь сразу. — Видел их мельком. Могу сказать, что не первокурсницы. Те по-другому смотрятся…

У первокурсников вид, первый месяц точно, такой — восторженно ошалелый. Или нарочито равнодушный, вроде «Ну МГУ, и что?»

— Как звать, ты не спросил, — вопроса в словах декана не слышно.

— Они не подходили, я тоже места происшествия не покидал. Когда полиция прибыла, их уже не было…

— Найдите их, Игорь Всеволодович…

Меня отпускают. У меня серьёзная лекция через десять минут. По квантовой физике, не хухры-мухры. Это английский можно пропустить, посиживая в деканате.

20 сентября, суббота, время 19.15

Москва, музыкальная студия «Хронос».

— Настя, а вот в этом месте… — озвучиваю музыкальную фразу, — попробуй взять ниже.

— Зачем? — Камбурская не спорит, любопытствует.

— На низких регистрах женский голос особо притягателен.

Аргумент для любой женщины неубиваемый, солистка она или нет, никто из дам не откажется стать более привлекательной и соблазнительной.

Удобный момент, когда разговорами привлёк к себе внимание. Непринуждённо кладу руку на атласно гладкое колено Киры. Как бы невзначай. Девушка реагирует, как статуя, то есть никак. У ребят из ансамбля в глазах сложный коктейль чувств. Раздражение на опередившего их юнца, зависть, ревнивое восхищение — ишь, какую урвал! — разочарование. Ибо нефиг! А то вижу, уже готовятся перья распускать.

Зато Камбурская глядит с одобрением. Жест мой одобряет, а сама спутница моя её не радует. Женщины всегда сложно относятся к незнакомкам, превосходящим их по внешности. Но, справедливости ради, изрядную долю образа Киры надо отнести на счет тщательной шлифовки с детства. Моя Алиска по природным данным превосходит. Обеих.

Подскакивает Арнольд, только что откуда-то примчался. Мою лениво убранную с девичьей коленки руку замечает.

— О, какие у нас гости! Мадемуазель, вы обворожительны! — Арнольд со сладкой улыбкой галантно прикладывается к девичьей ручке.

Здороваемся и мы, после чего мне сразу выкатывают требования:

— Принёс новую песню?

В ответ на непомерные запросы «делаю глаза». Хочу дождаться, когда фрукт проникнется, осознает всю глубину своего нахальства, но быстро понимаю: легче свистящего на горе рака дождаться.

— Арнольд, ты щас с кем разговаривал? Со своим штатным автором или студентом-заучкой?

С-цуко, взгляд не меняется!

— К Новому году что-то будет. Раньше не жди. У меня сейчас в голове вместо поэтических образов постоянная Планка маячит. На фоне принципа неопределённости Гейзенберга.

А вот это действует! Арнольда относит от меня, как нечистую силу от святого распятия.

Репетиция катится по давно проложенным рельсам. От нас отстают. Здорово я придумал Киру сюда привести. Для неё это в новинку, и никакие мажоры не откажутся пообщаться со звёздами даже второй величины. Подозреваю, это одна тусовка. Кира входит, как родная, и её принимают, как свою.

— Больше не клади мне руку на колено, — дышит на меня приятнейшим парфюмом девушка. — Было забавно, но чересчур странно.

— Что не так? — мы заранее договорились, ради эксперимента Кира согласилась.

— Не скажу твёрдо, что мне не нравится, но чувствовать себя чьей-то собственностью я не готова. Нет, никогда на это не соглашусь.

Внимательно на неё смотрю. Почему-то её лицо не вызывает устойчивой ассоциации со словом «красавица», но смотреть на него очень приятно. Даже вблизи.

— Ты понимаешь, что означают твои слова? — делаю паузу. — Ты только что сказала, что мы навсегда останемся друг у друга во френдзоне. И где-то там, в глубине, убеждение, что ни при каких условиях ты за меня замуж не выйдешь.

Кира расширяет глаза, и без того немаленькие.

— Да нет, я не предлагаю. Мне в ближайшие годы тупо невозможно жениться. Но ты заранее, так сказать, на дальних подступах к этому вопросу, закрываешь его.

— Это почему?

— Потому что моя жена, безусловно, будет моей собственностью. Без вариантов.

— Несовременный подход. Сейчас в тренде партнёрство, — заявляет, немного подумав.

— Значит, я — несовременный.

Просто сказать мало, надо сделать так, чтобы отбить охоту у собеседника развивать