– У вас странные отношения с отцом. Мне показалось или ты на него за что-то обижен? Ну, по крайней мере, как-то предвзято относишься, – решилась спросить насчет Карельского-старшего уже в машине. Прошедший вечер сблизил нас. Да и глупо было бы после всего обращаться к Роману на "вы". По крайней мере, в неформальной обстановке.

Аукцион закончился, банкет тоже, и сейчас мы возвращались домой, рассекая по пустынным улицам города.

Я заметила, что Роман специально выбрал самый долгий путь и, расслабившись, ехал на минимальной скорости.

– Скорее, у него ко мне, – как-то невесело усмехнулся мужчина.

– Ты дал повод?

Последовало странное молчание.

Мысли путались, голова слегка кружилась от пары бокалов выпитого шампанского, создавая ощущение легкости и невесомости, и я с удовольствием подставила лицо навстречу свежему ветру из открытого окна.

– Я с самого начала был не тем сыном, о котором он мечтал. Но выбора, увы, у него не оказалось.

– Это ты про что? Вас же двое? Ты и Артем.

– Артем ему не родной сын. Хотя отец и воспитывал его, как своего. Вернее, он и не знал правды. Это выяснилось, когда Артем был уже совершеннолетний. А жена погибла в аварии с любовником.

– Поэтому вы с братом не похожи? – повернулась к Роме.

– А с чего мы должны быть похожи? У нас разные родители. Мы вообще неродные друг другу, – пожал плечами Роман.

– Что-то я совсем запуталась, – пробормотала себе под нос.

Мы остановились на красный свет на перекрестке. Босс нервно побарабанил пальцами по рулю, дожидаясь нужного сигнала светофора, и только после этого продолжил:

– Я жил с матерью и сестрой до тринадцати лет. Мама работала на двух работах, чтобы обеспечить нас всем необходимым. В небольшом поселке платили мало, особо не разгуляешься, а помочь некому. Она сама сирота – родителей, родственников не было. Вот и выживала как могла. Отца я никогда не видел, а на все вопросы о нем мать коротко отвечала, что умер. Не успели расписаться до родов. Так было ровно до одной проклятой зимней ночи. Пьяный урод сбил ее на машине, когда она возвращалась поздно со смены. Никто не видел. Да и искать особо не стали. Нас с сестрой сразу определили в детский дом. Помню, как сбегал на могилу. Как ловили и возвращали назад менты.

– Подожди. Так Карельский тебя усыновил что ли? Но... тогда что означают твои слова про то, что у него не было выбора?

– Да нет. Как раз таки он и оказался тем самым "погибшим" папашей, – усмехнулся мужчина, заворачивая в темный переулок, ведущий в мой двор. – Я не знаю, откуда он узнал о моем существовании. Кто ему рассказал... Но он появился спустя год моего пребывания в детдоме. Приехал с щедрыми пожертвованиями. На дорогом авто. В стильном костюме. Вопрос: где он был

раньше? Когда мать загибалась, работая сутками, без выходных? Когда нам так была нужна его поддержка? Она ведь ради нас пахала ночами. Будь у нас достаток, мама, может, и осталась бы жива...

В его последних словах было столько боли и отчаяния, что я невольно почувствовала вяжущую горечь на языке. От которой горло сжимается и глотать сложно.

Я молчала, не зная, что ответить. Как поддержать. Никакими словами и утешениями близких людей с того света не вернешь. А в претензиях Романа была своя толика правды.

И не хотелось рушить момент откровения нелепой фразой.

– Мне очень жаль, – проронила тихо.

– А мне нет. Да и ему тоже, – после короткой паузы. – Он хоть и признал меня родным сыном, тыкая в нос результатом теста на отцовство, но родным от этого не стал. Ни он мне, ни я ему.

– Может быть, просто не было шанса? Ты не дал ему это сделать?

– Может быть, просто не хотел? – отпарировал мужчина, останавливая машину у знакомого подъезда. Облокотился на открытое окно автомобиля, вглядываясь стеклянным взглядом в темную часть двора. – Он ведь до сих пор мне не доверяет. Это на бумаге я ему родной. По документам. А в жизни же я для него по-прежнему нестабильный элемент, который в любой момент может выкинуть что-нибудь недостойное.

Зря я завела этот разговор. Не на такой ноте я хотела сегодня расстаться.

– Спасибо за сегодняшний вечер, – тронула его за ладонь, желая разбавить атмосферу.

Эта вечная тема отцов и детей. Болезненная. С кучей нюансов.

Лезть дальше в душу, наверное, не стоит.

И так слишком много откровений за этот вечер.

Подождала еще пару минут, ожидая ответа, и тронула ручку двери.

– Подожди! – мгновенно среагировал Роман. – Не уходи! Побудь со мной еще немного. Пожалуйста.

Я застыла в нерешительности, не зная, как поступить. И совсем не ожидала того, что произошло следом.

Вечер, тишина, расслабляющая атмосфера и... внезапный поцелуй, заставший меня врасплох. Все произошло так неожиданно, что я не успела среагировать. Вначале распахнула глаза от растерянности, застыв неподвижной статуей, но уже через несколько секунд не смогла устоять, утопая в нахлынувшем желании.