Шрифт:
Закладка:
Огонь! Второй снаряд ударил по башне, откуда вверх рванул черный столб дыма и пламени. С криком германские танкисты бросились прочь из подбитой машины, но выстрелы пулемета из Т-34 уложили их на дорогу.
Захваченная машина с грохотом и ревом таранила противотанковое заграждение. Трехбалочные распорки повалились от напора многотонной машины. Рассчитанные на легкие танки, они не выдержали мощи тяжелого панцера. Теперь Руслан остановил Гулю, которая с яростью жала на рычаги и выкручивала руль:
– Все, теперь в обход. Я подбил вторую машину. По полю танк не пройдет, слишком тяжелый. В снегу увязнем.
Она кивнула в ответ и начала крутить руль, выводя тяжелые борта влево, чтобы снова вернуться за здание и уже через ворота оказаться на обходной дороге. Их путь преградила толпа людей перед воротами. Впереди всех стоял мужчина в разорванном ватнике с пятнами крови на обшлагах, он вскинул руку, останавливая немецкую машину:
– Товарищ! Как нам к своим выбираться?
Омаев был растерян. Вторую часть плана он не продумал – что же делать после того, как найдет и освободит Гулю? Вернее, ее он мог прямо сейчас просто вывезти на немецком панцере прочь отсюда, да ведь внизу замерли в ожидании больше полутысячи людей. Кто-то был легко ранен, кто-то просто напуган. Но все хотели спастись, сбежать из плена, сберечь свою жизнь. Он не может бросить их на оккупированной территории просто так, без оружия и возможности вернуться к своим. Позади уже выкарабкивалась из люка тоненькая фигурка. Гуля, проворная и хваткая, уже сообразила, что делать:
– Товарищи, идите через поле кратчайшим путем к лесу, там можно будет укрыться от немцев. Они, конечно, обнаружат наше исчезновение очень скоро, но советские танкисты нас прикроют! Быстрее, пока не выслали дополнительные силы! Огонь не разводить, соблюдайте правила светомаскировки. Немецкий танк мы захватили и с его помощью тоже будем обороняться.
Толпа бывших пленных зашумела и бросилась обходить здание. Люди бежали со всех ног, помогая тем, кто ослаб. Они торопились добраться до леса, пока германские военные не обнаружили массовый побег.
Руслан спустился вслед за девушкой в немецкий панцер:
– Ты где так лихо научилась танк водить?
Та, сосредоточенно глядя на дорогу, только пожала плечами:
– Мужчин всех забрали, поэтому пришлось выучиться и трактором, и грузовиком, и комбайном управлять. Здесь система похожая, как-то все само выходит.
Омаев промолчал, а по лицу расплылась счастливая улыбка – какая она все же отважная и умелая, его невеста! Самая чудесная девушка в мире. Вот только радость его была короткой, стоило танкисту снова придвинуться к оптике, как он увидел, что Т-34 готовится к выстрелу, наставив на приближающийся «тигр» ствол.
Нет! Он бросился к люку, схватил на ходу светлую ветошь и со всей силы принялся ею размахивать.
– Это Руслан, не стреляйте! Это я, товарищи, ребята!
Логунов с недоумением вслушивался в крики:
– Чего кричит он, не могу разобрать, шумно!
А Семен Михайлович радостно воскликнул:
– Это же наш, это Омаев на «тигре»!
– Вот это да, увел, что ли, у немцев машину? А кто рулит-то?
Танкисты высыпали из танка, осторожно поглядывая на подбитую германскую бронетехнику. Но та продолжала дымиться черной гарью, внутри не оставалось никаких признаков жизни. Соколов с удивлением смотрел на толпу людей в обмотках, что спешила к танкистам по полю. В темноте мелькали черные силуэты, они без единого слова приближались к танкистам. Слышалось лишь тяжелое дыхание и скрип снега под сотнями ног. Вот уже первые ряды окружили советские Т-34, из толпы вышел мужчина и по-военному коротко представился:
– Капитан Ельчин, захвачен в плен немецкими солдатами на поле боя без сознания трое суток назад. Освобожден сегодня ночью русским танкистом. Возглавляю отряд бывших пленных в количестве более пятисот человек.
Соколов представился и уточнил:
– В «тигре» сейчас находится ваш освободитель? Сержант Омаев?
– Так точно, товарищ лейтенант, захватил германский трофей, уничтожил охрану.
– И немца подстрелил, он нас чуть на тот свет не отправил. Молодец, Руся, вовремя подоспел, – вставил свое слово Логунов, понимая, что сейчас командиру придется наказать младшего сержанта за самовольную вылазку на немецкую территорию.
Правда, Соколов с наказанием не спешил, он думал уже о другом. Как теперь выходить из расположения немецких частей с таким количеством людей, еще и после той стрельбы, что они устроили. Он уже кожей чувствовал, как воздух наполняется вибрацией от звука работающих моторов. Сначала немцы отправят разведчиков на мотоциклах или броневиках, чтобы проверить, что случилось, а потом, после доклада о сбежавших пленных и разбитых Panzerkampfwagen VI Tiger, устроят охоту на беззащитных людей.
– В лес бегите на глубину не меньше пяти километров, берите топор и из веток сооружайте маскировку. Бабенко, Логунов! «Семерку» на трос и буксируем, за управление Семен Михайлович садится.
Мысли пульсировали в голове, важна каждая минута. Освободить пленных – это еще не спасти их; пока они не выйдут из немецкого окружения, нельзя расслабляться. Танки, в том числе и массивный «тигр», необходимо провести через лесополосу, с ними можно будет обороняться до тех пор, пока не подоспеет помощь. Как только панцер остановился рядом с советскими тридцатьчетверками, Алексей отдал приказ Омаеву:
– Ищи укрытие в лесу, у нас меньше двадцати минут до прибытия патруля. Возьми людей из освобожденных пленных, заметайте следы. Ватниками, руками, надо убрать колею. По ней нас вычислят!
Логунов с Бабенко уже обходили тяжелый «тигр» с двух сторон, «семерка» засела прочно, и немецкая машина, более мощная и массивная, лучше подходила для буксировки танка из сугроба. Семен Михайлович спустился в люк, поморщился при виде мертвых тел немецких танкистов и удивленно охнул, заметив девушку за рулем:
– Красавица, так это ты так ловко управилась с танком? Давай-ка в сторонку, я тут с рычагами поколдую, надо советскую тэшку дернуть.
По броне ударила крепкая ладонь Василия Ивановича – готов крепеж, давай.
