По крайней мере, Вэра могла утешаться тем фактом, что на этот раз последней части удастся избежать. Шутить в своей голове было единственным способом пережить этот день без вывернутого на глазах у всех желудка.

Вэрали пошевелилась, гадая, почему охранник так долго не выходит, и чувствуя на себе тяжелый взгляд Джарена. Он ничего не говорил, но его молчаливое, уверенное присутствие заземляло и успокаивало ее. Он много раз угрожал ей, шантажировал и помечал ее вопреки желанию, но каким-то образом он был единственным в мире человеком, которому она доверяла свою жизнь.

Сделав глубокий вдох, девушка потянулась и взяла его за руку, радуясь, что ее высокомерный засранец-спутник был с ней рядом. Она сосредоточилась на ровном биении его сердца и использовала его, чтобы замедлить свое собственное, когда охранник появился снова и кивнул им.

Она не была уверена почему, но поймала себя на том, что сразу же посмотрела на Джероса. Может быть, Вэра просто надеялась на ободряющую улыбку или какой-нибудь намек на то, как все пройдет, но он, казалось, вообще не замечал ее.

Ее сердцебиение ускорилось, сердце вновь выскакивало из грудной клетки, когда она увидела, что Дэдрин и Джерос, не мигая, смотрят друг на друга, безмолвно общаясь.

Она не могла видеть глаз Джероса, но взгляд Дэдрина, который все утро был твердым, как камень, смягчился, янтарный цвет стал теплым и манящим, а его губы изогнулись в легчайшем намеке на грустную улыбку.

Но прежде чем она успела спросить, все ли в порядке, или даже повернуться, чтобы посмотреть, заметил ли Джарен этот момент, Джерос отвел взгляд, чтобы заговорить с ней:

– Прежде чем мы войдем, Вэрали… – сказал он, все еще обращаясь к ней на общем языке. – Я знаю, что ты не всегда можешь говорить на тьябати, и в этом нет ничего постыдного. Но там лучше говори на нем.

Не дожидаясь, когда она отреагирует на его предупреждение, мужчина отвернулся, и они оба устремились вперед, под арку.

Джерос и Дэдрин шли бок о бок перед ней, будто защищая ее до последнего, и она задавалась вопросом, насколько сильно были напряжены ее нервы, чтобы они почувствовали необходимость делать это.

Вэрали глубоко вздохнула, на мгновение закрыв глаза, и заставила себя отпустить руку Джарена. Как бы сильно она ни хотела ощутить прикосновение его кожи к своей, ей нужно было самой постоять за себя.

Потому что она больше не была просто Вэрой и не была просто айтантой Джарена Барилиаса. Она была Нлем снадзенд, дочерью короля. И она была достаточно сильна, чтобы твердо стоять на ногах.

Согласившись или, по крайней мере, поняв это, на этот раз он не стал с ней спорить – он просто положил правую руку на рукоять своего кинжала, а другой провел вдоль ее позвоночника, подталкивая ее вперед.

Войдя в тронный зал, Вэра вполне ожидала почувствовать ту же тяжесть и подавленность, что и тогда, когда вошла в тронный зал императора. Устрашающий каменный трон, окна от пола до потолка, ощущение того, что ты недостаточно хорош, чтобы быть здесь.

Но все было совсем не так.

В комнате на удивление почти ничего не было, в отличие от остального дворца, по коридорам которого она проходила. На стенах не было ни знамен, ни гербов, ни зелени, украшавшей окна, ни ковров, ведущих к возвышению. На самом деле здесь вообще не было никакого по-моста.

Комната была приличных размеров, но маленькой по сравнению с тронной залой императора Сулиана. Вместо серого камня тут был выложенный коричневой плиткой пол, а в конце комнаты стоял единственный пустой трон. Он был глубокого кроваво-красного цвета, в тон ковру, который вел сюда.

Мягкая спинка была изогнута, а подлокотники, казалось, были сделаны из того же пожелтевшего золота, которое она видела на канделябрах. Они закручивались книзу, придавая трону более утонченный вид.

Учитывая, что единственные трое других обитателей комнаты стояли в стороне от него, можно было с уверенностью предположить, что это был трон покойной королевы Ванэры. Пользовался ли им когда-нибудь король Весстан, или он был и будет пустым до тех пор, пока… она не займет его?

Вэрали вздрогнула от этой мысли и подошла, чтобы встать рядом с Джеросом, взглянув на обитателей комнаты как раз вовремя, чтобы увидеть три одинаково шокированных лица.

Воцарилось напряженное молчание, тяжесть, которая наполняла воздух, была физически ощутима, и никто не произнес ни слова. Она неловко поерзала, чувствуя себя оружием, которое разложили на столе, чтобы проверить на баланс и эффективность. Если она и думала, что отец подбежит к ней с распростертыми объятьями, обнимая ее со слезами нежности, она жестоко ошибалась.

Если бы не туника с золотой отделкой и исходящая от него сила, она бы даже не узнала, кто из мужчин был ее отцом. Третий магики, женщина, стояла чуть в стороне, и подозрение уже омрачало выражение ее лица.

– Дэдрин. Джерос, – его голос был ровным, он очень приятно говорил на их языке, но каким-то образом все еще сохранял непреклонную властность.

Они низко поклонились, и Вэра поспешила последовать их примеру, слишком поздно сообразив, что должна была сделать реверанс. Веселье наполнило ее грудь, и она прикусила язык, заложив руку за спину, чтобы ущипнуть Джарена так сильно, как только могла. Он издал тихий сдавленный звук, изо всех сил стараясь сдержать смех.

Воцарилось неловкое молчание, и она внутренне съежилась, выпрямившись из своего нелепого поклона только для того, чтобы быть пойманной в ловушку парой серых глаз.

Глаза короля Весстана были не совсем серебристыми, как у нее, а грифельно-серыми, похожими на те, какими были ее до того, как она соединилась с кристаллом. Его каштановые волосы, на тон светлее, чем у нее, были зачесаны назад, и ни один волосок не выбивался из прически.

Его теплая бежевая кожа была гладко выбрита, и, хотя внешность была обманчива в случае магики, ее все равно нервировало, что визуально он казался ненамного старше, чем она.

– Итак… Это та девушка, из-за которой мои слуги прошлой ночью шептались по углам, как неразумные дети.

– Да, Ваше Величество, – сказал Джерос, выпрямляя спину, но не поднимая головы. Его взъерошенные волосы ниспадали на плечи, скрывая от нее его лицо. – Она здесь, чтобы заявить права на титул Вэрали Аренарис, наследницы трона.

– Это серьезное заявление, – сказал король Весстан, его голос слегка сорвался в конце, и она могла бы поклясться, что уголки его губ дернулись. – Но я должен сказать, что трудно опровергнуть такое предположение, когда ее лицо так ясно предстает передо мной, – еще одна неловкая пауза. – Они действительно