Басура хранила их достаточно долго. Пришло время дать такой же шанс людям на Алероне. Долгая здоровая жизнь не должна быть привилегией, которой могут обладать только магики.

Он достал маленький флакончик, поднес его к лицу и полюбовался переливающейся внутри жидкостью. Его народ заслуживал таких же даров и привилегий, и он сделает все возможное, чтобы дать ему это.

Глава 17

Вэра проследовала за Джеросом по коридорам обратно к комнате, которую они делили с Джареном, и едва она успела переступить порог, как тут же потеряла контроль.

– Что, черт возьми, это было? – требовательно спросила она, сдерживая слезы. Девушка скрестила руки на груди и уставилась на Джероса.

Она была в смятении и чувствовала, что может сломаться в любой момент. Какого Алерона произошло? Неужели это действительно был ее отец? Мужчина, который должен был верить, что она та, за кого себя выдает, который должен был захотеть поверить в это… Но его, казалось, это нисколько не заботило.

И этого она ждала все время, всю свою жизнь? Ждала, чтобы ее снова заперли и сказали, что пришлют за ней через несколько дней? Проклятый богами Элрик бил ее иногда, и даже он проявлял к ней больше привязанности, чем ее единственный оставшийся на свете кровный родственник.

– Я знаю, ты расстроена…

– Не обижайся, но ты ничего обо мне не знаешь.

Джерос присел на край кровати и провел рукой по волосам, зачесывая их назад, а затем завязал на затылке.

– Нет, я не…

– И это твоя вина, – вмешался Джарен, положив руки ей на бедра и встав позади девушки, словно защищая ее.

– Мне нужно знать, Джерос. И я не собираюсь ждать Дэдрина. Что это было? И кто, черт возьми, эта Леди Смертоносный Взгляд?

Он на мгновение застыл, вероятно, слегка ошарашенный этим прозвищем, прежде чем опереться локтями на колени и помассировать виски. Мужчина вдруг стал выглядеть намного старше. Как будто утро и так было для него слишком тяжелым испытанием.

Это чувство Вэра понимала.

– Вэрали, король Весстан… очень замкнутый человек. Он не только потерял свою жену, но и должен был положить конец кровавому восстанию, научиться в одиночку управлять целым островом и справиться с последствиями смерти Ванэры. С тех пор он сам не свой.

Джарен раздраженно рассмеялся, его дыхание обдало жаром ее макушку.

– Это еще мягко сказано. По сравнению с ним Дэдс выглядел совершенно доброжелательным. Он обвинил ее во лжи и ни черта не сделал для того, чтобы Таэраль не распускала свой язык.

Таэраль. Верно, Дэдрин называл ее так. Вэра предпочитала «Леди Смертоносный Взгляд». Это было гораздо уместнее.

Она вздохнула, пересекла комнату и плюхнулась на противоположную сторону кровати.

– Я понимаю, – это была правда, но она не меняла того, что Вэра чувствовала.

– Джерос, – начала она, глядя в его усталые голубые глаза. – Почему меня отдали вам? Я знаю, что ты спрятал меня и что восстание было из-за меня. Но почему? И почему ты просто не отвез меня домой в ту ночь, когда узнал, что те мужчины хотят меня забрать?

Почему ты не позволил мне остаться с вами? В месте, где меня могли бы любить? Где мне не нужно было прятаться. Где я могла бы вырасти собой и не бояться жить своей жизнью.

У нее было так много чертовых вопросов, и с каждым из них слова Итана всплывали в ее голове. Его предупреждение.

Есть причина, по которой твой народ начал войну, Вэра. Там небезопасно.

Губы Джероса сжались всего на мгновение, но она уловила это. Его неуверенность. Джарен либо тоже это увидел, либо почувствовал, как растет ее собственное беспокойство, потому что выдавил:

– Давай. Соври.

Джерос терял терпение. Постоянные словесные атаки Джарена его истощали. Он огрызнулся:

– Перестань вести себя как чертов ребенок, я не собираюсь ей врать.

Проигнорировав ответное рычание Джарена, он снова повернулся к ней лицом, положив руку на кровать между ними.

– Мы вырастили тебя, потому что твоя мать попросила нас об этом.

Ее сердце билось так быстро, что она удивилась, как оно все еще находится в грудной клетке. Девушка отчаянно нуждалась в этой информации, всю свою жизнь она хотела знать, потому что большую часть жизни она была убеждена, что сделала что-то не так, ведь ее семья отказалась от нее.

– Но почему? Это… нормально? Чтобы девушек отправляли жить к их спутникам?

Может быть, она жила с ними не для того, чтобы прятаться. Может быть, она жила там, чтобы быть ближе к Джарену, и восстание было просто совпадением.

Вспыхнула надежда, и Вэра провела ладонями по бедрам, внезапно занервничав.

– Нет, обычно спутники не живут вместе до наступления зрелости. И даже тогда не все они вступают в отношения.

Она кивнула. Джарен однажды уже объяснял ей это. Некоторые спутники полностью отвергли эту связь.

– Хорошо, тогда…

– Вэрали, – он произнес ее имя медленно, мягко, и девушка поняла, что ей не понравится любой ответ, который он собирается дать. – Ванэра любила этот остров и свой народ с такой силой, какой я никогда раньше не видел, но у нее также был секрет. Тот, который она не могла рассказать даже Весстану.

Джерос сделал паузу, ожидая, пока она посмотрит ему в глаза.

– Она не хотела становиться матерью. Ни для тебя, ни для кого-то еще.

Тишина наполнила комнату, пока до нее доходили его слова. Кровать чуть прогнулась, когда Джарен устроился позади нее, его теплые руки обхватили ее за талию и притянули к себе на колени. Вэра снова уткнулась ему в грудь, быстро моргая, чтобы справиться с внезапным жжением в глазах.

Она не знала почему, но какая-то часть ее поверила Итану, когда он сказал, что ее мать умерла, защищая ее. Она верила в это каждой частичкой своего разбитого сердца. И это не могло быть так далеко от истины.

Джерос придвинулся к ней, но остановился и откинулся назад, сцепив руки вместе.

– Ванэра физически страдала, Вэрали. Точно так же, как и все королевы до нее. Каждый день, каждый год она чувствовала это.

Он посмотрел на Джарена, прежде чем наконец придвинулся ближе и накрыл ее ладонь своей. Джарен напрягся от его близости, но не потребовал, чтобы он вернулся на место.

– Она не хотела этого ни для тебя, ни для любого другого ребенка. Королева хотела, чтобы ее родословная закончилась на ней.

– Хорошо, итак… – Вэра сглотнула, делая глубокий вдох. Она сама виновата. Она хотела знать. Ей нужно было набраться мужества и дослушать. Девушка могла предаться эмоциям позже, когда рядом не будет никого, кто мог бы увидеть, как она разбивается на кусочки. – Так почему же она не…

– Прервала беременность?

Она кивнула. На Алероне эта