Возникает вопрос: как же сложилась разбойничья судьба Павла Островского после того, как он со своими крестьянами ушел в лес? Доподлинно неизвестно, рассказал ли П.В. Нащокин историю благородного белорусского разбойника Александру Сергеевичу целиком, но в том, что он ее знал, нет никаких сомнений. Дело в том, что отец Павла Воиновича владел крупным имением в Себежском уезде Витебской губернии. Неудивительно, что П.В. Нащокин, неоднократно бывая в родительском имении, прекрасно знал историю Павла Островского, грабившего помещиков в соседней губернии. Описание биографии разбойника сохранилось в Центральном государственном историческом архиве Белорусской ССР. Достоянием общественности она стала благодаря работе филолога Н. Степунина, собравшего воедино разрозненные документы архива.

Родился Павел Островский в селе Рованичи Минской области. Как и литературный Владимир Дубровский, молодой барин получил по наследству небольшое имение в двадцать душ крепостных. Располагалась родовая деревня Оржехневичи в девяти верстах от города Дисны. Несмотря на то что сомнений в правах Павла Островского на родовое имение ни у кого из соседей не возникало, документов на дом и землю молодой помещик не имел.

Если у Владимира Дубровского документы на владение Кистеневкой сгорели во время пожара, то у Павла Островского они пропали во время Отечественной войны 1812 года. Лишившись родового поместья, Павел Островский решил мстить. Причем если Владимир Дубровский разбойничал исключительно в компании своих крестьян, то Павел Островский тесно сотрудничал с польским подпольем. Об этом стало известно из донесения могилевского губернатора М.Н. Муравьева начальнику военных поселений Клейнмихелю, предложившему установить наблюдение за Островским и в случае необходимости его арестовать.

Разбойника долго не могли поймать, пока он не был арестован по доносу в доме помещика Помарнацкого, у которого он был учителем. Снова этапы судьбы литературного Владимира Дубровского и Павла Островского полностью совпадают. Как отмечали современники поэта, помещик отличался диким нравом, до полусмерти избивая своих крестьян. До наших дней сохранились жалобы на Помарнацкого в полицию за жестокое обращение со своими крепостными. Этот человек идеально подходит на роль прототипа Троекурова.

Работу над романом А.С. Пушкин начал спустя полгода после того, как Павел Островский бежал из-под ареста. В 1831 году разбойника по этапу отправили в Витебск, оттуда перевели в Псков, где Павел Островский перепилил кандалы и скрылся. Об этом неприятном инциденте в своем рапорте от 26 марта 1832 года полковник Жуковский доложил в Витебск генерал-губернатору Н.Н. Хованскому: «Содержащийся в г. Пскове в числе военнопленных польских и литовских мятежников уроженец Минской губернии Игуменского повета местечка Рованичи шляхтич Павел Островский, коему от роду 22 года, сего месяца марта 12-го числа неизвестно куда отлучился». Дальнейшая судьба Павла Островского неизвестна. Определенно можно утверждать лишь то, что пойман он так никогда не был.

Несколько слов необходимо сказать о людях, чьи биографии также нашли отражение в романе поэта. В основу сюжета легли детали одного судебного разбирательства, которые сообщил Пушкину его приятель П.В. Нащокин. Это была судебная тяжба «О неправильном владении поручиком Иваном Яковлевым сыном Муратовым имением, принадлежащим гвардии подполковнику Семену Петрову сыну Крюкову, состоящим Тамбовской губернии Козловской округи сельце Новоспасском». Суть гражданского дела состояла в том, что имение Новоспасское вместе со 186 душами крепостных было продано за семьдесят лет до описываемых событий, в 1759 году, отцом Крюкова отцу Муратова. Но произошла досадная оплошность: «купчая крепость» сгорела во время пожара в доме Муратовых в 1790 году. На суде поручик Муратов ничем не смог подтвердить свое право на имение, после чего суд принял сторону Крюкова, хотя истец прекрасно знал, что имение действительно было продано его отцом родителю Муратова. Подкупленные чиновники не обратились даже в архивы уездного суда, где должна была храниться копия «купчей крепости». Суд длился шесть лет. В итоге в 1832 году имение было все же передано Крюкову.

Если говорить о прототипе помещика Троекурова, точнее, о том человеке, с которого А.С. Пушкин писал черты характера главного отрицательного персонажа своего романа, то это образ целиком собирательный. Но специалисты Института русской литературы считают, что этим человеком являлся рязанский помещик Л.Д. Измайлов.

Свои выводы сотрудники института сделали на основе данных картотеки Модзалевского, хранящейся в архиве учреждения. В своих бумагах Модзалевский отмечал: «Л.Д. Измайлов, рязанский помещик, выведен Пушкиным в «Дубровском» под именем Троекурова». Действительно, если внимательно изучить биографию Льва Дмитриевича Измайлова, то лучшего прототипа для описания жестокого самодура Кирилла Петровича Троекурова не найти.

Имение генерала Измайлова располагалось неподалеку от знаменитого Куликова поля в Тульской губернии. Но злой помещик был известен своими жестокими выходками далеко за ее пределами. Однажды Л.Д. Измайлов зло пошутил над одним из обедневших местных дворян, распорядившись привязать его к крылу ветряной мельницы. Другого, не угодившего ему, соседа по приказу Льва Дмитриевича раздели догола, измазали дегтем, изваляли в пуху и отправили в таком виде пугать крестьян в соседние деревни. О том, как издевался Л.Д. Измайлов над своими собственными крестьянами, и писать страшно. Подобно К.П. Троекурову в романе «Дубровский» Л.Д. Измайлов любил псовую охоту. На его псарнях единовременно находилось до одной тысячи собак самых невероятных пород. Жили у генерала и дикие звери: волки и медведи. Во время приема гостей ради потехи он, как и К.П. Троекуров, устраивал травлю прикованных цепями медведей щенятами борзых. Периодически диких животных запрягали в сани и катали на них гостей барина.

В то же время любимой забавой помещика, которую А.С. Пушкин описал в своем романе, было втолкнуть одного из гостей в комнату с привязанным к стене медведем и смотреть, что будет. Как известно, на страницах романа все закончилось благополучно. Владимир Дубровский, переодетый учителем-французом, застрелил медведя. В реальной жизни подобные потехи часто заканчивались гибелью людей. Дошло до того, что крепостные Л.Д. Измайлова, не в силах и дальше терпеть его издевательства, написали жалобу в Москву. Напрасно. Царские чиновники, приехавшие выяснить обстоятельства жизни дворовых, получили от Л.Д. Измайлова крупную взятку, обвинив крестьян в клевете. Жалобщиков заковали в кандалы, отправив в смирительный дом. Состоявшийся суд полностью оправдал Льва Дмитриевича. Неудивительно, что подобное беззаконие широко обсуждали в высшем свете обеих столиц. Говорили об этом и в доме княгини Зинаиды Волконской, где часто бывал А.С. Пушкин. Учитывая невероятное количество совпадений в образе жизни Л.Д. Измайлова и К.П. Троекурова, не