Шрифт:
Закладка:
Экзегеты обычно отвергают историчность этого дополнения. Указывают, например, на то, что Аввакум не мог быть современником пророка Даниила. Он жил задолго до Вавилонского нашествия и считается младшим современником Исаии.
2.5.3.2. Авторство. Автор неизвестен, но, скорее всего, это был палестинский, а не александрийский еврей.
2.5.3.3. Время и место написания трудно точно определить. По мнению исследователей, текст был написан раньше перевода Семидесяти, т. е. ранее III в. до Р. Х., и в Палестине. Существует теория, что эти тексты пародируют идолослужение и были созданы в Александрии в I в. до Р. Х. Основная проблема этой точки зрения в том, что тексты первоначально не были написаны по-гречески[204].
2.5.3.4. Язык оригинала. Возможно, первоначально текст был написан на арамейском языке, и с него был сделан перевод Семидесяти. Затем он был переведен на древнееврейский, и уже с этого перевода сделан перевод Феодотиона, о чем свидетельствует в нем большое число гебраизмов[205].
2.5.3.5. История текста и толкования. Текст Септуагинты сохранился только в кодексе Chisianus 88 (от IX до XI в.). С него сделаны сирийский гекзаплярный и древнелатинский переводы. Остальные переводы составлены с текста Феодотиона.
Как сочинение пророка Даниила, этот текст цитируют сщмч. Ириней Лионский, Климент Александрийский, сщмч. Ипполит Римский, Тертуллиан, сщмч. Киприан Карфагенский, свт. Афанасий Александрийский, свт. Кирилл Иерусалимский и свт. Иоанн Златоуст[206]. Ориген и блж. Иероним Стридонский указывают на неканоничность добавления, так как нет еврейского подлинника.
Можно проследить, как история о Виле и драконе отражается в еврейских толкованиях, потому что истории с подобным сюжетом есть в «Мидраше Раба», Иерусалимском Талмуде и «Мидраше Танхума».
«Мидраш Раба» так описывает историю повержения идолослужения в Вавилонии: «„И вот ангелы Всесильного“ – это Даниэль, „восходят и спускаются по ней“ – который поднялся и вынул съеденное из его рта. Это, то что написано: „И посещу Вила в Вавилоне, и исторгну из уст проглоченное им…“ (Иер 51:44). Был один дракон у Навуходоносора, и он заглатывал все, что ему кидали. Даниэль сказал Навуходоносору: дай мне право, и я его посрамлю. Царь дал ему разрешение. Что он тогда сделал? Взял солому, спрятал внутри гвозди и бросил перед драконом, и пронзили гвозди его кишечник. Как сказано: „и исторгну из уст проглоченное им“» (Мидраш Раба. 68:13)[207].
В Новое время Г. Гункель, основываясь на позиции панвавилонизма, считал, что евреи переработали миф из вавилонского эпоса Энума Элиш. В нем рассказывается, что Мардук загнал штормовой ветер в первобытную богиню соленой воды Тиамат, отчего ее разорвало на части. Вместо Мардука действует Даниил, а вместо ветра – смесь из смолы, жира и волос[208].
Дополнение о Виле в русской православной экзегетике обычно рассматривается вместе с книгой пророка Даниила[209].
2.5.3.6. Использование в богослужении. В православном богослужении в Неделю праотец и в 3-й песне канона 17 декабря упоминается борьба пророка со змием и то, что Аввакум накормил пророка Даниила похлёбкой[210].
Приложение. Четвертая книга Маккавейская, или «О владычестве разума»
В Септуагинте вместо Третьей книги Ездры находится Четвертая книга Маккавеев (Μακκαβαίων Δ’ Παράρτημα), или «О владычестве разума» (Περί αὐτοκράτορος λογισμός). Также она есть в грузинской Библии. В греческих изданиях Библии она напечатана как приложение.
Несмотря на свое название, Четвертая книга Маккавеев связана не с восстанием Хасмонеев против Селевкидов, а с предшествующими событиями.
Содержание и богословие. По своему жанру Четвертая книга Маккавеев – это не история, а философский трактат на тему «Господствует ли над страстями благочестивая рассудительность» (1:1). Есть мнение, что это проповедь, адресованная определенной аудитории (1:17, 2:14, 13:10, 18:4) и произнесенная, вероятно, на праздник Хануки[211]. Однако еврейские проповедники основывали свои рассуждения на текстах Священного Писания, и их проповеди были более краткими и захватывающими, чем эта книга.
Книга разделена на 18 глав, состоящих в общей сложности из 484 стихов. Книга хорошо организована и состоит из пролога, двух основных разделов и заключения[212].
В прологе (1:1–12) писатель излагает тему и цель своего труда, а также описывает метод, которым он намерен пользоваться.
Затем в первом разделе (1:13–3:18) автор философски трактует положение о том, что разум есть владыка страстей, исследуя, что имеется в виду под «разумом» и что под «страстью», а также сколько существует видов страстей и управляет ли ими всеми разум. Вывод, к которому он приходит, состоит в том, что, за исключением забывчивости и невежества, все привязанности находятся под властью разума, или, во всяком случае, благочестивого разума. Следовать велениям благочестивого разума в противовес природным склонностям – значит познать тайну победы над страстями.
Во второй части книги (3:19–17:24) автор продолжает доказывать свое мнение, основываясь на еврейской истории, останавливаясь, в частности, на мученичестве семи братьев, их матери и учителя Елеазара, которые стали жертвами гонений Антиоха IV Епифана. Все они предпочли пытки и смерть отступничеству от веры. Этим они показали, что одолели страсти благочестивым разумом.
Царь Антиох Епифан пытался заставить евреев отказаться от закона Моисея и принять греческие обычаи. Елеазара, семь братьев и их мать привели по очереди к царю, который обещал освободить Елеазара и назначить братьев на высокие посты, если они согласятся есть свинину, но пригрозил замучить их в случае отказа. Однако они категорически отказывались нарушать закон, и поэтому по приказу царя были жестоко мучимы и в конце концов убиты. После гибели мучеников царь сказал своим солдатам, что было бы хорошо, если бы те проявили такое же мужество.
Эти исторические иллюстрации основаны на 2 Мак 6:18–7:42[213], но они были расширены, и автор попытался размышлять о том, что могло бы произойти, если бы они поступили иначе. Мученики представлены как примеры того, как твердый характер и здравый смысл могут победить большие искушения и помочь выдержать суровые преследования.
Наконец, автор призывает своих читателей следовать благочестивому разуму (18:1–24). По мнению некоторых исследователей, этот вывод является более поздним дополнением, но другие оспаривают это, указывая на то, насколько слабым был бы текст без последней главы[214].
В книге видно несколько тем, которые интересны автору.
Особое положение иудаизма диаспоры, а именно его существование в языческой среде, часто приводило к адаптации к чуждым нравам. Поэтому автор призывает евреев диаспоры к верности Писанию и соблюдению