Учитель поморщился, передернул плечами, словно отгоняя неприятные воспоминания, и резко поменял тему.

— Ладно, показывай свою добычу. Не терпится поскорее взглянуть на артефакт. Подержать в руках… Исследовать… Я уже и реактивы нужные приготовил. Заодно и на воробья твоего посмотрим. Что там за птица такая… Необыкновенная. Он ведь тоже с тобой, правильно я понял?

— Да… — я невольно улыбнулась, вспомнив нахального мелкого оккупанта. Потянулась к карману, открыла и замерла, не сразу поверив своим глазам.

Ни птаха, ни драконьего подарка там не наблюдалось. Квартирант сбежал, умыкнув сокровище. В «убежище» было пусто — абсолютно и безнадежно.

Непонимание, удивление, досада… Я старалась, готовилась, столько сделала ради этой несчастной чешуйки, и все пошло воробью под хвост, в буквальном смысле. Несправедливо. Обида захлестнула меня с головой, так, что жарко стало. А потом, когда первые эмоции схлынули, пришли совсем другие чувства.

Да, птиц вздорный, наглый, вороватый, но он не мог так поступить, почему-то я была в этом абсолютно убеждена. А еще в том, что никуда он не улетал — сидит где-то здесь, в комнате, тщательно сливаясь с интерьером, и изображает из себя предмет мебели или лабораторное оборудование.

В груди, глубоко-глубоко, возле сердца, как будто невидимый поисковый амулет внезапно появился, не давая мне окончательно потерять пернатого. Странное ощущение, необычное, но я не стала гадать, сомневаться, тратить время на размышления — просто доверилась и позволила ему вести себя.

Медленно обошла помещение по кругу, словно играла в детскую игру «горячо-холодно», и остановилась у шкафа с редкими травами в самом дальнем углу лаборатории.

— Выходи.

Ни малейшего шевеления.

— Я знаю, ты здесь.

Та же реакция.

Вдохнула поглубже и отчеканила, вкладывая в одно-единственное слово всю внутреннюю силу и уверенность, на какие только оказалась способна:

— Покажись!

Воздух над ближайшей полкой колыхнулся, заструился маревом, как в жаркий летний полдень, сгустился, и я увидела птица. Мой самозваный постоялец был занят очень важным делом — сосредоточенно втискивал чешуйку между двумя высокими металлическими коробками. Заметив, что его обнаружили, пернатый панически пискнул и еще отчаяннее заработал клювом, даже лапами попытался себе помочь. Но коробки стояли очень близко, и артефакт сопротивлялся, никак не желая скрываться в недрах шкафа.

Время шло. Я смотрела. Птах трудился.

Секунда…

Другая…

Наконец, пернатый осознал, что его замысел с треском провалился, прекратил бесполезные попытки, встопорщил перья, развернулся с самым что ни на есть недовольным видом и расправил крылья, прикрывая ценную добычу. Всем своим видом показывая, что до чешуйки мы доберемся только через его отчаянно обороняющееся тело.

— Так-так… И что тут у нас? — с любопытством осведомился Хобб, останавливаясь за моей спиной.

— Неудавшийся вор и мой недоукраденный подарок, — представила я, делая акцент на слове «мой».

Воробей в ответ что-то сердито и очень эмоционально прочирикал. Судя по всему, решительно возражал и вообще был категорически не согласен. Со всеми определениями сразу.

— Учитель, знаете, кто он?

Губы сами собой разъезжались в улыбке, пришлось сделать над собой некоторое усилие, чтобы сохранять серьезность.

Мэтр протянул к птаху ладонь, сканируя, и сразу же отдернул — пернатый воспользовался моментом и попытался его клюнуть.

— Птица магическая, но энергетические потоки ослаблены, искажены. Он явно нуждается в подпитке и скрывает свою истинную сущность. А вот что он такое… Боюсь, мы выясним, только когда твой «воробей» сам пожелает открыться, не раньше. Тем более, если он связан с Лесом. Там водятся самые невероятные, почти легендарные создания, тебе не хуже меня это известно. В любом случае, ему необходимы помощь и сила, заключенная в чешуе дракона. Жаль, я не знаю, чего он точно хо…

Хобб не договорил.

Птиц вспорхнул с места, предупреждающе зыркнул на нас — мол, пластину не трогать — и закружил возле полок, касаясь клювом то одной бутыли или банки, то другой.

— Призрачный гриб, нектар мореллы, сонный корень, — забормотал Хобб, внимательно наблюдая за перемещениями пернатого. — Это же… это… Похоже на рецепт твоего зелья, Нари, только расширенный, дополненный.

Мэтр азартно потер руки и шагнул ближе — его даже предостерегающий клекот воробья не остановил.

— Смотри, девочка, смотри… Мне бы и в голову никогда не пришло, что можно использовать этот ингредиент. — Глаза учителя горели, голос срывался от предвкушения и восторга. Он едва не приплясывал от радостного нетерпения. — Но если подумать… Да-да, если хорошенько подумать, именно его и не хватает, чтобы нейтрализовать побочный эффект. И закрепить…

Что необходимо закрепить, я услышать уже не успела.

За стеной послышался шум, неровные, торопливые шаги — кто-то бежал по потайному коридору. Птиц едва успел юркнуть назад на полку и прикрыться невидимостью, как дверь распахнулась, и в лабораторию буквально ворвалась взбудораженная Ольма.

— Госпожа, вы здесь? Хвала Двуединому! А у нас такое творится… Такое… — выпалила она, отыскав меня взглядом. Судорожно сглотнула и добавила совсем уж жалобно: — Можно мне воды? Всю дорогу бежала. В горле совсем пересохло.

Несколько секунд на то, чтобы отдышаться, прийти в себя, — и служанка, наконец, сообщила, что у них стряслось.

Новости оказались не то, чтобы совсем уж непредвиденные, но… Когда на тебя с горы падает снежный ком, можно изощриться и отпрыгнуть, а когда обрушивается целая лавина увернуться гораздо труднее. Вот такой обвал из нежелательных событий и накрыл сегодня Дом на холме.

Началось все с Эндера и Кетры.

Кузены вернулись в поместье примерно час назад. Ну, вернулись и вернулись — Тхот с ними. Тем более, милые родственники не выказали ни малейшего желания заглянуть в комнату к «внезапно занемогшей» Эннари и сразу засобирались в столицу, заявив, что в этих развалинах не останутся даже на ночь. Уговаривать их, понятное дело, никто не стал. Домочадцы, с трудом скрывая довольные улыбки, уже готовились провожать гостей и тут нежданно-негаданно объявился Озас.

— Он все эти дни ходил… ходил… Настаивал на встрече с вами, — сердито сверкнула глазами Ольма. — Мы отказывали, говорили, что болеете, с постели не встаете. Так он, злодей, что удумал…

Хитрый торговец, узнав откуда-то, что наследники Видана участвовали в походе и теперь находятся в усадьбе, на этот раз приехал с визитом не ко мне, не к матушке, а к ним. Да не с пустыми руками — с богатыми дарами «глубокочтимым высоким лордам из клана Фениксов».

Расчет оказался верен. Услышав о подношениях, Эндер с Кетрой мгновенно приостановили сборы и пожелали принять посетителя.