Хозяин корчмы еще полминуты стоял и смотрел то в сторону уходящего гостя, то в свою ладонь, в которой лежали золотые монеты с гравировкой имперской короны, за такую одну можно было купить несколько близлежащих деревень. После оцепенения он произнес:

̶ Все сделаем, как велено.

Дариус двигался на своем коне по старинному тракту. Во время войны со Свободным Народом магистр не знал об этом пути. Они зашли с западной стороны, тем самым обойдя Трибонский лес. Дорога по этому древнему лесу была очень старой. Она была создана после первой великой битвы с силами преисподней, когда общая беда объединила всех и вроде бы скрепила дружбой, но, как оказалось, ненадолго. Тракт был не таким, как вы себе представляете, мощенный камнем или уложенный бревнами, нет, это была просто лесная дорога, которая сейчас была заброшенной. В свое время она была очень хорошей, там имелись даже трактиры и постоялые дворы, которые находились прямо посреди леса. Но сейчас все это опустело и стало прибежищем для многих банд разбойников, которые любили поживиться добром какого-нибудь путника. Но магистра Дариуса Сцириуса это особо не тревожило, он видел многое в жизни, и сельскими бандитами его было не удивить, при всем при том он заручился неплохой поддержкой трактирщика. Хотя это могло сыграть и плохую роль: те монеты, которые он дал ему, могли разбудить алчность в человеческой душе, и вслед ему уже наверняка шли шайки бандитов, но Сцириус даже не хотел засорять свою голову этой ненужной информацией, были куда поважнее заботы, которыми предстояло заняться в конце пути по этому старинному тракту.

День в этом лесу был очень мрачным из-за высоких крон деревьев, их макушки перекрывали небосвод так, что он, можно сказать, и не просматривался. Первый перевал магистр Империи сделал, как только начало смеркаться. Он сошел с тракта и продвинулся от него достаточно далеко, чтобы даже ржания его коня было не слышно. Если судить по полученным сведениям, то дорога по тракту должна занять не больше недели, в зависимости от того, как по нему двигаться. Дариус спешить не хотел, но и затягивать с путешествием по этому, столь не веселому месту тоже не очень хотелось.

День за днем он так же двигался, и каждый раз на ночлег сходил с тракта. Огонь он не разжигал, питался солониной и лепешками, которыми ему посчастливилось запастись на последнем привале в деревушке. Огонь мог привлечь внимание как людей, так и других не очень приятных личностей. Он привязывал коня рядом с собой на короткую привязь, давал ему немного овса, взятого в дорогу, и, опершись на дерево, при этом положив меч перед собой, спал чутким сном.

К исходу третьего дня Сцириус вышел на ту развязку, которая имела, как было помечено на карте, ложный сход с пути. А ведь и правда, если путник не знает, куда ему двигаться, то очень нелегко выбрать путь, а неверно выбранный путь может стать роковым. Здесь требовалась осторожность. Конечно, если его за три дня не догнали в пути, вероятно, что за ним никто и не идет, но на этом распутье, вероятнее всего, есть глаза, которые следят за тем, кто куда сворачивает. Ветеран решил двигаться ночью, но не на коне, он сполз с него и, прижавшись к нему, стал двигаться пешком, одну часть дороги прикрывая конем. Вряд ли кто-то решится стрелять наугад, а наемные убийцы, которые могут бить стрелой в полной темноте не хуже, чем при свете дня, здесь вряд ли водились.

К утру силы начали истощаться, и Дариус, посмотрев на карту, которая указывала на то, что путь скоро подойдет к концу, решил сделать привал. Требовалась бодрость, когда он вновь ступит на земли Свободного Народа. А ее уже было совсем мало. Поэтому, расположившись среди валежника, он, по обычаю, перекусил и заснул крепким сном.

Утро было спокойным, но туманным. Лесные животные, которые должны были бы переполнять этот лес, просто-напросто молчали, их как будто не было. Дариус насторожился, туман во все века скрывал много опасностей, и лучше быть начеку, тем более он был близок к границе.

Магистр отдал последний овес своему коню. Меч, который висел на крупе коня у седла, опытный воин перевесил на бедро, нож спрятал в рукав под нарукавник, накинул кольчугу под мантию, проверил перевязи на руках, которые не позволяли мечу скользить, когда руки залиты кровью. Дальше двинулся пешком, как и накануне, только ведя коня под уздцы, всматриваясь вперед.

Сейчас каждая жила, каждая извилина мозга этого столь закаленного жизнью человека была напряжена. Он знал, что этот путь не просто опасен, он намного опаснее того раза, когда Дариус во главе небольшого войска с огнем и мечом прошелся по этим землям. Тогда им двигала доблесть, он хотел доказать всему своему народу, чего он стоит. В тот момент Сцириус не боялся смерти, она его лишь подбадривала, но сейчас было совсем иное, сейчас на кону стояло намного больше, только беда была в том, что понимал это только он. И от магистра зависело, сможет ли он объяснить это своим бывшим врагам.

Лес начал редеть, и среди деревьев пошли просветы. Все, это была земля Свободного Народа. Еще совсем чуть-чуть, и начнется игра с судьбой.

Всадник вышел из леса, солнце, которое выходило из-за туч, ударило по глазам, неделя, проведенная в темном лесу, заставила воина привыкнуть к темноте, и теперешний свет больно резал глаза. Дариус чуть постоял, дал глазам привыкнуть, после оглянулся назад, потом посмотрел вперед и двинулся дальше.

Дорога из леса вела на холм, за ним магистр увидел всю необъятную территорию этого народа. Поля, которые, как морские волны, перекатывались то туда, то сюда, казались необычайно величественными и бескрайними. Участки небольших опушек казались островками в этом травянистом поле, которое сейчас было желтоватого цвета, так как уже давно наступила осень.

Дариус шел весь день, ему не встречались люди, селения или хотя бы какие-то пограничные отряды. Это настораживало. В этой части земель Свободного Народа ветеран ориентировался плохо, так как до них он не доходил. Но ему это особо и не требовалось, необходимо было дойти только до населенного пункта, а там он придумал бы, что ему делать.

Ночь он провел на одном из таких лесных островков. Костер, естественно, не разводил, сон тоже не шел, он был здесь как на ладони, но отдых требовался. Магистр давно не бился, и, кто знает, как сложится ситуация, если вдруг придется к разговору еще и