У Ильи рот открылся от удивления.

— А я его потерял!

Подхватил и прижал к груди свою прелесть.

— Взял поснимать на балу… — извиняясь, пояснил он. — Разрядился под вечер. Теперь что делать непонятно…

Ма взяла телефон в руки.

— С твоей Земли?

Илья молча кивнул.

— Нет кнопок и отверстий, — она подняла на брата глаза. — Выглядит просто как кусок стекла.

— Вернее, как бесполезный кусок… — отозвался Илья.

— Кнопки сенсорные?

Он пожал плечами:

— Вообще никаких кнопок. Управляется намерением. Нужно приложить пальцы в нужные места и захотеть.

Я поднял брови:

— Ого… Похоже, не обошлось без корпорации Зен.

— Ты думаешь? — спросила Ма.

Илья махнул рукой:

— Близнецы смеялись, говорят, старье… А Мелисса с Анной, наоборот, говорят, раритет, стоит денег.

Он помолчал, а потом добавил:

— Не знаю, как здесь, но у нас это была последняя модель.

Я протянул руку:

— Дай, посмотрю…

Взял телефон, повертел, осматривая со всех сторон.

Обычный черный прямоугольник полупрозрачного сверхпрочного стекла. Никаких признаков электроники. Полированная пластина со скругленными краями. Не зная о назначении, можно никогда не догадаться, что это телефон…

Вдруг метка на моей рубашке моргнула, а стеклянная окантовка черной пластины засветилась синим.

Телефон начал заряжаться.

— О… — сказал Илья. — Ты пернатая батарейка…

Он со странным выражением лица обошел меня и посмотрел со спины.

— Чего? — подозрительно спросил я.

Абуминог похлопал меня ладонью по копчику.

Оттянул сзади штаны и заглянул:

— Аккумуляторов не нашел. Смотрю, где у тебя провод к розетке. Не торчит ли…

— А по шее? — поинтересовался я.

Ма покачала головой:

— Я бы врезала… Для профилактики.

— Оскорбляешь, гуманоид… — сказал я Илье. — Мои чипы не переваривают примитивное электричество.

Абуминог, улыбаясь остановившейся улыбкой, сделал несколько танцевальных движений, имитируя неисправного робота.

Механическим голосом произнес:

— За-ря-ди… Буду с тобой дружить…

Я восхищенно смотрел на Илью. Совсем забыл, что он умеет чертовски здорово танцевать.

И ответил таким же ржавым тембром:

— Бро… Мои электроны — твои электроны…

Ма рассмеялась.

— Зачем тебе? — спросила она. — Все равно нет сети…

Абуминог отключил режим старого робота.

— Музыку слушать… Камера работает, фотографирую на память. Вдруг опять… — он посмотрел на нас. — Разбросает в разные времена и пространства… Останутся снимки и ваши голоса.

К концу фразы его голос стал сиплым.

Он отвернулся.

— Эй, абуминожек… — тихо позвала Ма.

Абуминог повздыхал.

Потом сказал:

— Хотите фотки Земли посмотреть?

— А у тебя есть? — воскликнул я. — Давай, конечно!

Он поднял телефон вместе с моей рукой и включил его, начертав бемоль на черном стекле.

Я посмотрел на абуминога.

Илья был как прежде, только ресницы стали влажными.

Ма ласково провела ладонью по его лицу.

— Я нормально… — сказал он. — Накатывает иногда.

И снова вздохнул:

— Мое последнее лето там…

Было интересно увидеть двадцать девятую версию Земли.

Она, одновременно, отличалась и не отличалась от тех мест, где мне довелось жить.

В архитектуре и моде отличия оказались довольно заметными.

Но где-то их почти не было…

Те же тенистые улицы, купола храмов и раскидистые тополя, мощеные тротуары. Этот новый мир был контрастным, сочетающим в себе старину и хайтек. Светлым и легким.

Глядя на улицы и людей, казалось, что это обычная Земля, какой мы ее помним.

Одна из ранних версий…

Но все менялось, когда на фото появлялась техника.

Машины, парящие над брусчаткой. Домашняя электроника. Космопорт и межпланетные лайнеры, напоминающие большие самолеты, летающие ежедневно на Луну и Марс.

Мечты советских фантастов сбылись в мире Ильи.

Ма в этой версии и правда выглядела иначе… С легкой грустинкой в глазах, но все равно очень похожая.

А себя я вообще не узнал…

Умом понимал, что это я, но сам для себя выглядел, как другой человек.

В общем-то, оно так и было… Я не жил на этой Земле.

Это был другой «я».

День Третий. Сцена 4–5

4.

Наступило время завтрака.

Ма закатила на кухню тележки с едой — свою и привезенную Энн. Выложила с них блюда под блестящими колпаками на стол. На металле символами общего языка были выбиты наши имена.

Затем подняла колпак над тарелкой своего вчерашнего ужина. Нетронутый лосось и кусок ягодного торта.

Рыбу отложила на отдельную тарелку, а торт отдала Илье.

— Сделаю бутерброды… — пояснила она. — Жалко выбрасывать.

И добавила:

— Кстати… Видела Аарона, спрашивал о тебе.

Ма сделала паузу.

— И мы крайне прохладно поговорили.

Она испытующе смотрела на меня.

— Это я испортил замки… — признался я. — Вчера, когда прошел через дверь… Вышел в коридор прямо перед его носом.

Абуминог озадачено проговорил:

— Однако…

А Ма всплеснула руками в немом изумлении.

И рассмеялась:

— Теперь понятно, почему… Он строгих правил.

Я сокрушенно вздохнул.

— Вышло смешно и глупо. Будто шляюсь по ночным принцессам…

Ма покачала головой, представляя картину:

— Аарон что?

— Ничего… Проводил испепеляющим взглядом. Думал, что до номера не дойду, дырки прожжет в спине.

И снова вздохнул.

Ма смеялась.

— Да, пернатый… — зловеще предсказал Илья. — Он занес тебя в черный список… Поймает и сделает чучело.

Абуминог все еще стоял с куском торта возле Ма, показывая вилкой, что и как сделает со мной дворецкий.

Ма посмотрела на Илью и мягко произнесла:

— Не наговаривай на Аарона, пожалуйста…

И занялась готовкой.

— День будет долгий, — проговорила она. — И жаркий.

Из хлеба, салата, маслин и лосося Ма ловко сооружала бутерброды и по очереди заворачивала их в фольгу.

Поймала наши взгляды и опередила вопрос:

— Не испортятся.

Абуминог вонзил вилку в ягодный торт:

— Выбери хоть одну причину: «я так думаю», «мне кажется», «потому что потому»?

Ма насмешливо посмотрела на Илью и показала логотипы Зен на обратной стороне фольги:

— Фольга останавливает время объекта.

Потом кивнула на блюда под блестящими куполами.

— И колпаки тоже… — сказала она. — Поэтому еда долго сохраняется.

Я наклонился и разглядел на металле знакомое клеймо.

Удивленно спросил:

— Откуда столько знаешь про Зен?

— Я там работаю…

Абуминог подавился клубникой.

— Шучу… — рассмеялась Ма, — в буклетах написано.

Она уложила завернутые бутерброды в контейнер, а абуминог тем временем расправился с тортом.

— К приборам! — скомандовал он.

Мы сели за стол и по очереди сняли колпаки своих блюд.

У меня оказалась домашняя котлета с картофельным пюре, оливки с анчоусом и стакан молока.

— Шмекс-брекс-крекс… — колдовал над колпаком Илья. — Бифштекс с кровью… появляется, появляется…

Мы с улыбками ожидали завершения заклинания.

И рассмеялись…

На подносе Ильи покоилось спагетти с королевскими креветками и креветочный салат.

— Неправильно колдуешь… — проговорил я, откусывая котлету с вилки. — Говядина вызывается шмякс-брякс-крякс.

— Правда? — грустно спросил абуминог.

Ма вздохнула:

— Неправда…

Сняла крышку с подноса,