— Я могу предложить тебе за него отличную цену. Дайте мне немного времени, чтобы сориентироваться, и к концу дня у меня будет для тебя точная цифра. Можешь рассчитывать на сто, нет, как минимум, двести золотых монет.

— Нет. Я хочу вернуть своё зелье.

Она не хотела отдавать его мне. Гария открыла рот, и Октавия мгновенно оказалась рядом с ней, обняв её за плечи.

— Твоя подруга, Гария, купила у меня чудесные зелья лечения только в прошлом месяце! Вот что, за небольшую часть твоего зелья я дам тебе 20… нет, 40% скидку на зелья в моей лавке, и я также дам партию образцов в придачу.

— Отдай мне зелье.

— Как насчёт двадцати золотых? Я дам тебе это и зелье выносливости на пробу. Я даже добавлю несколько тоников, которые я сделала, – они отлично продаются! Просто дай мне пять минут на копирование и…

— Отдай мне зелье, или я тебя ударю.

2.09

Когда Эрин проснулась, было просто мучительно холодно.

Девушка открыла глаза внутри своего трактира и едва не закричала от внезапной боли, вызванной низкой температурой. Её первой мыслью было то, что она так и осталась погребена под снегом, хотя это было не так. Нет, вчера их с Фишесом спасли, а снег растаял. Но ей всё равно было холодно. Почему? Она легла спать на кухне, после того как Морозные феи и Фишес ушли, и…

Эрин замёрзла. Она напряжённо огляделась вокруг и поняла, что холод исходил не от злых фей или чего-то в этом роде. Просто было холодно. На улице было очень, очень холодно.

Раньше – в такие дни, когда Эрин нечем было заняться, – она сворачивалась калачиком под одеялом или повышала температуру на термостате, пока родители не начинали кричать на неё за пустую трату газа.

Но так было в обычный день дома, в современной постройке с отоплением и прочными стенами. Здесь же она находилась в другом мире, в трактире, стены которого были повреждены нападением нежити, а единственным источником тепла была незажжённая печь.

И каким бы холодным ни был Мичиган, каким бы ужасным ни был снегопад, он не шёл ни в какое сравнение с зимой, которую принесли Морозные феи. Эрин никогда не помнила, чтобы ей бывало так холодно и она слышала, как сквозь дыры в стенах трактира пробивались порывы ветра, принося с собой леденящий холод из ночи снаружи.

Возможно, только пять одеял, которые Эрин купила у Криши, спасли её от окоченения во время сна. Как бы то ни было, она проснулась перед рассветом, дрожа так сильно, что едва могла пошевелиться.

Эрин больше всего на свете хотела навсегда остаться закутанной в одеяла, но мозг подсказывал ей, что если она не начнёт двигаться прямо сейчас, то действительно останется здесь навсегда.

Поэтому Эрин и поползла по полу, кутаясь в бесчисленные одеяла, после чего провозилась с огнивом, золой и кусками деревяшек в печи на кухне, пока что-то не загорелось.

Ей удалось разжечь огонь спустя, казалось, целую вечность, и только после того, как одеяла начали дымиться, она заметила, что случайно их подожгла.

Так начался день Эрин.

***

Как только Эрин согрела кухню до той степени, что больше не видела своего дыхания при каждом выдохе, она снова свернулась калачиком и проспала несколько минут. А может быть, и несколько часов. Она встала только для того, чтобы подбросить в огонь побольше дров, и лишь тогда поняла, что дрова почти закончились.

Это было проблемой, но поскольку Эрин замерзала, то она не могла не добавить ещё одно полено в огонь. Ей было холодно. Она решит эту проблему, когда проснётся.

Спустя три часа Эрин пришла в себя. Она налила воды в чайник, всё ещё кутаясь в одеяло, приготовила себе яичницу и положила её на поджаренный хлеб. Горячая еда и напитки ей сейчас просто необходимы.

Эрин не очень любила простую горячую воду, но она была лучше, чем холодная, и у неё закончился сок из синих фруктов. Ей просто повезло, что ведро с водой оттаяло, пока она спала.

С горячим завтраком в желудке жизнь стала более терпимой. Эрин пошатывалась и смотрела на замёрзший пейзаж. Почему-то ей казалось, что, возможно, сегодня она от холода не умрёт.

К тому же стало теплее. Эрин не знала почему, но промораживающие до костей завывающие ветры, которые проникали в её трактир, прекратились. То есть она всё ещё слышала, как они дули, но в трактир порывы, похоже, не проникали. Почему? И, если уж на то пошло, где Торен? Девушка несколько раз звала его, чтобы он разжёг огонь, но он так и не появился.

Как только Эрин вышла наружу, то она нашла ответ на оба своих вопроса. Она увидела огромную белую штуку, загораживающую ей обзор.

Посмотрим. Вот заснеженная земля, вот небо. А между ними была… стена? Да, стена. Сделанная из снега.

Это была стена из утрамбованных сугробов, которая под лучами солнца медленно превращалась в лёд, тая и замерзая. Она была почти десять футов в высоту, и Эрин не знала, как она там оказалась.

Всё встало на свои места, когда в её поле зрения появился Торен. Её скелет был занят тем, что копал снег куском дерева, неуклюже зачерпывая и складывая его в часть стены, окружавшей её трактир.

Эрин уставилась на него и внезапно поняла, что произошло.

Вчера, разговаривая с Риокой, она попросила Торена убрать снег за трактиром. На самом деле она не хотела, чтобы он это делал. Просто его нужно было чем-то занять. Он помог Эрин и Фишесу выбраться из трактира и расчистил его, а потом Эрин была слишком занята, прячась внутри и пытаясь согреться, чтобы вспоминать о нём всю оставшуюся ночь.

Так что он всё это время был снаружи, разгребая снег. И каким-то образом он в процессе создал вот это. Снежную стену, которая не только блокировала ветер, но и заперла Эрин в её трактире. И всё это сам.

Дело было вот в чём. Скажи человеку сделать что-то, и он, возможно, сделает это, но в конце концов ему надоест из-за скуки. Но скелеты не умеют скучать. А если и умеют, то держат это при себе.

Эрин велела Торену убрать снег вокруг её трактира. И он это сделал. Делал всю ночь напролёт.

Он сражался за правое дело и проиграл. Вернее, несмотря на то что Торен