Шрифт:
Закладка:
«Теряю контроль…»
— Бейн. — Застонав, она запрокинула голову, наблюдая за ним из-под полуоткрытых век. — Думаю, я близко.
Ее губы были влажными и слегка припухлыми от поцелуев. Румянец окрасил кожу, пульс забился сильнее. Она вонзила ногти еще глубже, удерживая свою добычу на месте.
Ее добыча. Ее домашний питомец.
Ее раб.
«Дурак!» Она принцесса, особа королевских кровей, королева в процессе становления, и это предательство по отношению к Мередит. Он может быть с женщиной, да, но только не с этой.
С рычанием Бейн отпустил Нолу и отошел. На шаг. Два. Десять. Он тяжело дышал, каждый вздох опалял его легкие, словно кинжал, а по венам текла обжигающая кровь.
Он вспомнил тот день, когда Эвелин вызвала в Хиветт, чтобы обсудить Великую Войну за Терру. Он ненавидел уходить от жены, не кончив, но сделал это… легко. Здесь и сейчас он мог также легко уйти от Нолы для сохранения своего здравомыслия. Мог. И уйдет.
— Поцелуй меня, Бейн. Очень, очень прошу.
Она облокотилась на каменную стену, воплощая чувственность, и сжала свою дерзкую, обтянутую кружевом грудь.
«Олицетворение обольщения…» Бейн хотел свести ее с ума. Миссия выполнена. И, хотя потребность в ней возросла до небес, он бы ушел. В любой момент…
В. Любой. Чертов. Момент.
Она скользнула кончиками пальцев по своему плоскому животу и нащупала пуговицу на брюках.
Зарычав, Бейн подался вперед. Вероятно, чтобы ее остановить. А может и нет. Она тоже шагнула навстречу, чтобы встретить его посередине, почти прижалась к нему всем телом, усиливая его шок и восторг. Нола прижалась своей грудью к его… как же он по ним скучал. Когда она подскочила, чтобы обхватить его ногами за талию, он повалил ее на землю. Их губы встретились, языки сплелись. Он почувствовал…
Безумный прилив желания… восторг… возвращение домой?
— Я хочу тебя на спине, — прохрипел он, признание обожгло его горло.
— Да! Пожалуйста!
Хотя он знал, что это неправильно, но перекатился и навалился своим весом. Бейн ждал от нее сожаления, но она, казалось, наслаждалась его доминированием, гладя ладонями его тело.
«Великолепная женщина». Он целовал ее до тех пор, пока у нее не кончился воздух. Когда Бейн сжал в кулаке волосы на ее затылке и заставил наклонить голову для углубления поцелуя, она в благодарность всосала его язык.
Когда он сжал ее бедра и приподнял, чтобы ее сердцевина терлась об его член, она одобрительно захныкала, и Бейн понял неоспоримую истину. Он в нескольких секундах от того, чтобы полностью раздеть Нолу и погрузить в нее. Лишить ее девственности. Охотно лечь в постель с королевской особой.
А что потом? Нола захочет вернуться к Зиону?
Бейн поглотил рев отрицания. Она могла быть орудием его мести или презираемой бывшей любовницей, но не могла быть и той, и другой. Королевы эгоистичны, жадны и ревностны к свей собственности сильнее, чем звери. Ему нужна сконцентрированная Нола. И невредимая.
Хотя его член пульсировал, и Бейн отчаянно нуждался в освобождении, поскольку ее страсть сжигала его заживо, он нашел в себе силы разорвать контакт и отойти в другую часть пещеры, увеличивая расстояние между ними. По пути он заметил пару латных перчаток. Женских, изящных. Напоминающих о Ноле. Он засунул их в карман. «Глупо». Но вернул ли он их на место? Нет.
— Бейн? — Она встала и, спотыкаясь, направилась к нему. Ее взгляд говорил, что он воплощал все ее тайные желания, и это на него подействовало. Заставило хотеть глупостей. Нового начала. Долгосрочных отношений. Удовольствие вместо мести.
Очевидно, страсть лишает мужчину мозгов.
Нола удивила его сегодня? Да. Она не давала приказов своему новому питомцу выполнять смешные трюки, встретила его гнев лицом к лицу, отказалась сдаваться и раскрыла душещипательное прошлое. Ее непоколебимая верность Вейл впечатляет, а необузданная страсть будет преследовать его остаток никчемной жизни. Но Бейн сказал ей правду… однажды она перестанет быть этой удивительной женщиной и превратиться в оживший ночной кошмар.
Оживший ночной кошмар, который держал его судьбу в своих изящных руках.
Хотя, после всего пережитого, она может стать первой и единственной королевой, сохранившей человечность. Он сомневался в этом, но сама возможность заставила его вспотеть. Если бы Нола осталась милой и страстной…
Бейн провел рукой по лицу. Если противопоставить ее Эвелин… «как лепесток цветка может бороться с шипом?»
Нет, нет. Она измениться. Безусловно.
— Ты поцеловал меня, и у меня не было тошноты, — сказала она с благоговением. — Я…
— Этот поцелуй был ошибкой. — Он вытер рот тыльной стороной ладони, надеясь избавить от ее сладкого вкуса. «Мне он нужен. Слишком хорош».
Нола вздрогнула, выглядя удивленной и уязвимой.
Что-то в его груди сжалось.
Зверь кричал закончить начатое. Бейн ударил себя кулаками по вискам. «Тихо!»
— Больше никаких поцелуев, — проскрипел он. — Никаких прикосновений.
Нельзя так рисковать. Его контроль и так трещал по швам. В любом случае, он не должен хотеть ее так сильно. И чертовски точно, что он не позволит симпатии к ней перерасти во что-то большее.
— Но почему?
Между ее нахмуренными бровями появилась морщинка.
Если бы он мог одной фразой высказать все свои мысли и опасения…
— Я не хочу этого, не хочу тебя, только не так.
На нее снизошло понимание, погасив звезды в глазах.
— Тогда ты меня не получишь.
Бледная и дрожащая, она наклонилась, чтобы подхватить свою футболку. Надев ее, Нола обхватила себя за талию — инстинктивный жест, подразумевающий защиту жизненно важных органов от повреждений. Его опалило чувство вины.
— Кстати. Покорно благодарю, — сказала она, — мне стало плохо не во время поцелуя, а сразу после.
Ах. Оборонительный удар. Бейн причинил ей боль, и теперь она дает сдачи. Его чувство вины усилилось.
— Ты не выглядишь больной. Скорее возбужденной.
Она пожала плечами. Пожала плечами! Поступок равнодушной королевы, которая не считала Бейна своей исключительной собственностью.
— Ты мне не нравишься, поэтому я испытываю отвращение к себе за то, что целуюсь с тобой. Но я переживу это и найду замену. Очевидно, моя тошнота при поцелуях исчезла.
Ярость подтолкнула его сделать шаг вперед.
— Ты принадлежишь мне. Любой мужчина, который осмелиться насладиться тобой, умрет от моей руки.
Он убьет жестоко и без капли милосердия.
Ее рот открылся и закрылся.
— Если я принадлежу тебе, то ты принадлежишь мне.
Он принадлежал своей мести.
— Прости, но ты не в моем вкусе. — Правда. Добро должно быть с
