— Запущено производство легкой бронетехники на базе Микушинских заводов. В Смоленске выпускает снаряды для артиллерийских систем…

Четыре губернии объединенные под одной рукой постепенно выводили производственные мощности на максимальный уровень. Картина десятков военных заводов, которую рисовал мой главный инженер, с одной стороны, была невероятной, если не знать сколько денег я потратил на это. Важно, что в скором времени я буду меньше зависеть от доброй воли Орлова и Шуйского.

— Спасибо за вашу работу, Матвей Вадимович. Продолжайте в том же духе, а нам пора. Седой, едем на полигон.

Не менее важно иметь достаточно военных специалистов, чтобы управлять боевой техникой, артиллерийскими системами и носить новую броню на своих плечах. Тем более стоит признать, что с нашей стороны потери были все равно ощутимы, несмотря на наличие нежити, выступающей в роли пушечного мяса.

Полигоны возводились, как грибы после дождя. Желающих служить на благо княжества, сражаться за светлое будущее своих детей и получать при этом хорошие деньги было предостаточно. Да и в общем в северных регионах империи по статистике воинов было куда больше, чем на юге. Не знаю с чем это связано, но я рад что мне так повезло.

Обучение на Тверском полигоне было поставлено на поток. Подразделения формировались одно за другим и отправлялись в места постоянной дислокации. Если с рядовым составом проблем не было, то хорошие сержанты и тем более офицеры товар дефицитный.

Ратибор Скуратов дядя Кристины вовсю пахал в качестве моего представителя среди отставных военных и был основным поставщиком офицерского состава во вновь формируемые полки. Постепенно он выходил и на действующих армейцев. Мало кому может нравиться тот беспредел, что сейчас твориться в армии империи, так что предложение генерала находило живой отклик среди офицеров.

Была мысль направить наемников из Кантонов с Никоновым во главе в действующие полки, но особой роли они своим малым количеством не играли, поэтому я поручил создать им биржу наемников в моем княжестве. На законы империи плевать с высокой колокольни. Потом победители протолкнут любой закон, а сейчас я смогу сконцентрировать часть лихих людей под одним управлением и дать им хоть какие-то правила.

— Следующая пятерка на арену. Трое в защите, двое в нападении, — скомандовал инструктор.

Групповые бои владеющих младших рангов собирали вокруг себя массу отдыхающих солдат, поэтому я не стал отвлекаться на эту часть обучения. В любом случае, владеющие пополняют ряды полков, что очень хорошо. Моя личная дружина и отряды дворян бесспорно еще долго будут весомой силой в княжестве. Но будущее за новыми полками и насыщение их владеющими куда предпочтительнее увеличения личной дружины.

— Не стой на месте, двигайся и постоянно атакуй. Вас будут защищать тяжелые доспехи, поэтому действуйте на опережение, — скрипел голос паладина пока он не увидел меня. — Повелитель, корпус полностью готов к выполнению любой задачи. Приказывайте!

Два воина пыхтели под тяжестью тренировочных доспехов, но продолжали выполнять указания тренера. Даже после смерти Борисов оставался в первую очередь учителем меча. Школа меча Смерти и одноименный корпус долгое время варились в собственном соку и не участвовали полным составом в войне с Бельскими и свеями. Скоро все изменится.

— И она у меня есть для вас. Заканчивайте здесь и направляйтесь в штаб полигона обсудим дальнейшие планы.

— Все будет исполнено согласно вашей воли, — поклонился паладин.

Рыцари Смерти по мне так идеальная нежить. Именно такими задумывались главные помощники некромантов и сильнейшие телохранители. Всегда готовые к битве, без лишних эмоций и преданные без всяких рун подчинения. Количество рыцарей смерти в княжестве перевалило за сотню и по своей мощи сопоставимо с любой моей армии. Что не может не радовать.

— Не доверяешь моим отчетам? — раздался голос из-за спины.

Воевода практически полностью восстановился и лишь внешность оставляла желать лучшего. Обтянутый дряблой кожей череп, черные вены и полностью кровавые глаза не самое приятное зрелище.

— Был рядом и решил посмотреть своими глазами за подготовкой будущих воинов.

Дед криво усмехнулся и хмуро посмотрел на Борисова. Радует, что некоторые привычки и черты характера в воеводе не меняются.

— Воины не проблема. Сейчас наша война с Бельскими идет по некоторым правилам и может продолжаться до истощения одной из сторон. Все может резко изменится в любой момент, и тогда даже земля под нами будет гореть. Княже, а ты готов перейти на новый уровень конфликта?

Предводитель рыцарей Крови изучающе рассматривал меня ожидая ответа. Понимаю, что он имеет ввиду. Тотальная война, как в моем прошлом мире, когда все средства нанесения урона противнику хороши. Смертельные болезни, удары по тылам с запугиванием населения или его полным уничтожением и даже шантаж жизнями близких людей. Все это я уже проходил…

Лично воевода оставил последние сомнения позади, когда плавал в ванной из крови врагов с трудом восстанавливая свое тело из сплющенных доспехов. Дед после трансформации в вампира не сильно страдал муками морали, а теперь самое важное, чтобы он не превратился в кровожадного монстра без всяких тормозов.

— Можешь во мне не сомневаться. Я готов ко всему, воевода.

Если вопрос будет стоять ребром жизнь моих жен и будущих детей или какие-то чужие для меня люди я ни секунды не буду сомневаться. Арсенал некромантии поражает воображение и надеюсь враги не решатся будить во мне ту часть души, что досталась от матери…

* * *

Красный Дворец хранит немало тайн и надежно скрывает за своими стенами личную жизнь императорской семьи от любопытных взглядов простых смертных. Особенно ту часть дворца, что занимала императрица Фредерика Баварская. Полностью закрытая для посещения территория с собственным штатом слуг и охраны. Вход и выход строго регламентированы, а люди на своих должностях меняются только в очень редких случаях.

Красивая женщина в синем платье с золотыми орлами сидела перед окном и смотрела на небольшой сад, закрытый со всех сторон стенами дворца. Знакомая за долгие годы картина практически никогда не менялась. Годы мрака, отчаяния и отчуждения. Редкие посещения мужа и детей под строгим присмотром менталистов были крайне унизительны. Как и несколько официальных мероприятий, когда присутствие Фредерики было обязательным.

Резкие изменения в ее жизни начались после безуспешных попыток выполнить волю отца, что вылилось в ненависть мужа и дальнейшее заточение ее в четырех стенах. Холодное молчание брата на ее мольбы о помощи практически сломали ее волю. Эта женщина выдержала все, но не простила