Вел он нас недолго. Перед какими-то непонятными кустами он замер.

- Там? – спросил шепотом шаман.

Вот тут точно, глаза мои меня не обманули – волк ему в ответ кивнул. Интересно, это особенность конкретно этого призрака или долгое сотрудничество между ним и шаманом так его изменили? Что-то кроме слова сотрудничество я термина подобрать не могу, жизнью это назвать нельзя, деятельность, не отражает глубину. Наверное, Прима права, надо повышать словарный запас. Хотя может и не в этом дело, может просто слова для этого еще не придумали. Вот этот вариант меня больше всех устраивает. Так и буду считать и всем говорить, ну, когда тело получу и язык отращу.

Шаман осторожно выглянул из-за кустов. При этом он держал посох и так получилось, что я выглянул вместе с ним. На небольшой полянке в грязной луже спал кабан, нет не так - кабанище. Ему явно, что-то снилось. Кабан активно шевелил ногами, двигал головой и похрюкивал во сне в перерывах между храпом.

Шаман повернулся к орчатам и кивнул в сторону ближайшего дерева.

- Залезайте, - прошептал он, когда они непонимающе уставились на него.

Орчата послушались и практически взлетели вверх по веткам на дерево, умудрившись не издать при этом ни звука. Шаман убедился, что они надежно укрыты и снова повернулся к кабану. Тот за это время никак не изменил своего положения. Шаман выпрямился и наставил посох на кабана. Я зажмурился, но даже так после вспышки молнии перед глазами замелькали разноцветные пятна.

Что-то мне это заклинание не нравится. Результат конечно есть, но вот побочные эффекты. Я не знаю, как справляется Гук, возможно уже привык, хотя я ни разу не видел, чтобы он это заклинание использовал. О чем это я? Кто же в здравом уме будет у себя в доме молниями швыряться? Но вот выбор именно этого заклинания для использования в качестве атакующего наводит на определенные мысли.

Кабан прекратил храпеть. Кажется, зашевелился в своей луже. Не уверен, ориентируюсь на звук. Снова запахло паленой шерстью и озоном. В отличии от кроликов, которые тут же верезжали, кабан воспринимал удары молнии с вызывающей уважение стойкостью. Может у него есть природная защита? Или высокое сопротивление? Хотя откуда у простого кабана развитое сопротивление магии стихий, а особенно ударам электричества? Вот от куда я знаю, что молния – это электрический разряд?

Старый Гук резко дернулся в сторону, а мимо него, ломая кусты и расшвыривая во все стороны комья земли пронеслась туша кабана. Какой-то он слишком большой. Да и не похоже, чтобы удары молнией ему как-то сильно вредили. Что-то тут не так!

- Гук, - донеслось с дерева, - кажется это неправильный кабан, у него, наверное, неправильное мясо и сало, бросай его, забирайся к нам.

Гук мгновение постоял в раздумьях, а потом бросился к дереву. Сверху спустились две руки. В одну он сунул свой посох, за другую ухватился и принялся карабкаться на дерево. Кабаны по деревьям не лазают, поэтому высоко он забираться не стал.

- А чего этот кабан такой к молнии устойчивый? – задал Тёпа, вертевшийся у меня на языке вопрос.

- Меня терзают смутные сомнения, но кажется мне, что наткнулись мы на каменного кабана, - сказал старый шаман.

- Это что за чудище такое? – спросил Кузя.

- Редкое чудище, но полезное, когда мертвое, - сказал шаман, - вот только умертвить его чрезвычайно трудно.

- И что же делать? – спросил Тёпа.

- Сначала думать, потом делать, - ответил старый Гук.

- Нет чтобы сразу так, - пробурчал Кузя, - а не тогда, когда мы на дереве застряли, прям как эльфы.

- Поговори мне еще, - сказал шаман, отвешивая Кузе подзатыльник.

- На правду не обижаются, - сказал Кузя, потирая голову и отползая по ветке подальше от шамана.

- А еще говорят: «Сам погибай, а товарища выручай», - сказал шаман, - вот сейчас сброшу тебя с ветки и пока кабан с тобой развлекается мы с Тёпой благополучно спасемся.

- Вот так всегда, косячат одни, а виноват Кузя, - сказал орчонок.

- Чья бы свинья хрюкала, - поддел его шаман, - посмотрите на белого и пушистого Кузю, который никогда не косячит. Так, не мешайте мне думать.

На дереве воцарилась тишина, прерываемая только недовольными визгами кабана, нарезающего круги вокруг него. Пока все были заняты размышлениями о сложившейся ситуации, я решил немного поднять навык заклинания «Пространственный карман». Вокруг меня раскинулось широкое море листьев. Я начал их по одному перетаскивать в карман. Опустошать его буду как-нибудь потом. Вскоре надо мной образовался прогал в листве. Хорошо, что все смотрели на кабана и не поднимал головы вверх. Я добился повышения навыка и успокоился.

- Ладно, - вскоре сказал старый шаман, - попробуем пойти самым простым путем, вдруг он нас приведет к цели.

- Чего? – спросил Кузя.

- Продолжу применять на кабана заклинание «Молния», - объяснил шаман.

- Да ему от него не тепло и не холодно, - саркастически сказал Кузя.

- Ну не скажи, - шаман забрал у него из рук посох, - какие-то крохи здоровья у него все равно отнимаются, а значит рано или поздно оно у него закончится.

- А мана в посохе закончится раньше или позже здоровья кабана? – не снижая градус сарказма спросил Кузя.

- Если такой умный, - взвился старый Гук, - возьми и сам чего-нибудь предложи.

- Здрасте, приехали! А с чего это вы свои косяки на меня перекладываете? – взвился в ответ Кузя, - это я вас сюда привел? Это я довел ситуацию до критической? Вот то-то же.

- Кузя извини, - тихо сказал старый Гук, - погорячился.

- Проехали, - буркнул в ответ Кузя, - а вообще, чтобы камень расколоть его сначала нагревают, а потом поливают холодной водой.

- Идея хорошая, вот только кабан ждать не будет пока мы его сначала очень сильно нагреем, а потом обольем, - сказал задумчиво Гук, - поэтому пока продолжим молниями.

- Ну тогда я спать, - сказал Кузя и полез выше.

Старый Гук прицелился посохом в кабана и принялся поливать его молниями. Я заодно стал опустошать карман от листьев. В таких всполохах никто порхающие в воздухе листочки не заметит. Кабан вел себя необычно. Какой-то излишне упертый. Его молниями жарят, а он вместо того чтобы просто