Дедушка Хандзо укоризненно покачал головой: «Твоя вина в смерти этих людей косвенна, но неоспорима! Нельзя заключать договор с тёмными духами и демонами!» Обвиняющий перст коснулся моего лба и спустя всего мгновение голову сотряс мощный щелбан.

«Деда! На нас смотрят! Я же тебе объяснял про видеокамеры!»

Мой протестующий мысленный вопль остался без ответа. Дух насмешливо повторил экзекуцию, зная, что я буду стараться не реагировать на экзекуцию и могу только возмущённо вопить. Старая сво…

«Ты очень громко думаешь, внук! За непочтительность у старшим будет отдельное наказание! – Очередной щелбан сотряс черепную коробку, не прикрытую защитой из-за вложенного в стену камеры блокиратора. – Неслыханное везение, что эти ваши опричники ничего не смыслят в искусстве добывания истины! Неслыханное!»

Вновь прикрыв глаза и стоически вытерпев ещё один щелбан, я, больше по привычке, вновь безуспешно попытался прикоснуться к бахиру. Энергия, пронизывающая пространство мира, не отзывалась на манипуляции воли: поле рассеивания бахира артефактом Древних составляло круг не менее двадцати метров в диаметре. Тело постыдно жаловалось на непривычную слабость.

Дед напомнил о допросе, прошедшем сразу после задержания, не просто так: никто из нас не ожидал, что…

– Инъекция? Разве это законно?

Мой вопрос одиноко повис в воздухе и растаял. Вооруженный шприцом Аскольд даже бровью не повёл и, завершив набор жидкости из ампулы, требовательно указал на мою руку.

– И не подумаю. Список вопросов и клятву Силой, что вы не выйдете за пределы оглашенного перечня.

Отрицательно покачав головой, я попытался отодвинуться, но привинченный к бетону стул воспротивился и протестующе застонал.

Но само моё движение, сложенные на груди руки и взгляд исподлобья произвели достаточное впечатление. И оно вызвало странную реакцию. Напарник Аскольда возмущённо подпрыгнул на месте и заорал:

– Берега попутал, высокородный?! Ты нарушил закон! С этого момента забудь о своих правах аристократа!

Аскольд нервно дёрнул уголком рта, и на плечи немедленно навалилась тяжесть активированного блокиратора. И без того давившие стены допросной комнаты Опричного приказа усилили хватку.

Укоризненно покачав головой, я поймал настороженный взгляд Аскольда и сказал:

– Если бы хотел взять с него виру за необдуманные слова, не помогли бы и крайние меры.

В доказательство слов последовал глухой звон разорванных наручников – разогнанный по методике даосов организм успешно воспротивился действию блокиратора, и напитанные бахиром мышцы с лёгкостью преодолели сопротивление закаленной стали. Подняв руки, я демонстративно развёл их в стороны.

– Его череп станет прекрасным украшением на поясе моего МПД, если парень не научится держать язык за зубами.

– Еремей! – рявкнул шериф Сибирска, пересекая его следующий возмущенный вопль. – Захлопни пасть! И подготовь список вопросов для хана Забайкальского.

– Да что нам до его секретов? Он вообще последний из рода Хаттори. Все тайны сгинут с ним после казни! – продолжил упорствовать напарник опричника, поглаживая рукоятку кнута, торчавшую из-за широкого ремня, опоясывающего форменный тёмно-зеленый кафтан.

– Уже не последний, – тихо прошептал я, вспомнив размеренную пульсацию зарождающейся жизни в животе Алексы.

Аскольд удивлённо вскинул брови и, увидев, как я согласно кивнул, широко улыбнулся:

– И когда вы всё успеваете, молодёжь?! Поздравляю. Семье сообщил?

– Сообщение они получат. И позаботятся о ребёнке, если со мной что-то случится. Остальное мне не так уж и важно.

– Еремей! Список! Это приказ!

Не сдержавшись, я захохотал в полный голос. Физиономия взбешённого парня, что был старше меня от силы года на четыре, походила на спелый томат, а пыхтению позавидовал бы каждый солидный ёж.

Ожидание затянулось на десяток минут. Когда список подготовленных вопросов наконец-то лёг на стол, Аскольд уселся на стул напротив и, вытянув руку вперед, произнёс слова клятвы. Мерцающий клубок холодного тумана ярко сверкнул, подтверждая и закрепляя данное обещание, ограничив расспросы опричника исключительно одной темой. А именно происшествием в «Ратоборце». И мне пришлось выполнять свою часть договора.

«Сывороток правды» не существует. Это довольно распространённый миф среди большинства граждан мира, никоим образом не связанных с госслужбой или аристо. Все более-менее технологически развитые страны давно подобрали определённые химические составы, при этом упорно отказываясь признавать их существование. Японский вариант под названием «психо» имел ряд особенностей и недостатков. Пройденное в детстве обучение позволяло мне не только оказывать ему сопротивление, но и при желании использовать в своих интересах. И поскольку мне предстояло познакомиться с русским вариантом, я примерно знал чего ожидать.

Сыворотка проскользнула в кровеносную систему расплавленным железом, обжигая стенки сосудов и пронзая мозг мириадами болезненных вспышек. Плавно утопив поршень шприца, Аскольд благодарно кивнул и, вынув иглу, приложил к месту прокола проспиртованную ватку.

– Ознакомился?

– Напомни, в чём конкретно меня обвиняют? Незаконные бои на арене или массовое убийство на территории спорткомплекса? – лениво поинтересовался я, прислушиваясь к ощущениям и внутренне улыбаясь.

Инъекция не подавляла и не подчиняла, а наоборот, расслабляла и располагала к собеседнику. Подталкивала рассказать всё самому, раз уж со мной разговаривают столь приятные люди. Вот как не пойти им навстречу?

– Кхм… – как-то удивлённо кашлянул старший опричник Сибирска. – За бои, пусть и со смертельным исходом, полагается только штраф. Делом о боях будет заниматься имперская полиция. Нас же интересует исключительно виновник той бойни, что произошла в кабинете Лихачёва.

– Сыворотка уже действует? – лениво поинтересовался я, чувствуя, как болезненные ощущения гаснут, а в голове проясняется и воцаряется необъяснимая лёгкость. Мысли текли неспешно и вместе с тем свободно.

Опричник согласно кивнул и демонстративно поставил на стол диктофон, утопив кнопку записи на боку продолговатого пластикового корпуса.

– Я не убивал Лихачёва и его людей…

– Подожди, мы должны оформить допрос по всем правилам… – одновременно со мной начал говорить Аскольд. И, поперхнувшись словом, удивлённо распахнул глаза: – Что-о-о?! Повтори!

– Я не убивал Лихачёва и его людей.

Повторный ответ прозвучал так же легко, нисколько не противясь действию сыворотки. Не было нужды лгать. Тех людей убивал дух тёмного дракона. И поэтому я, не стесняясь, говорил чистую правду. И вместе с тем внаглую врал.

– А кто тогда? – ошарашенно выпалил Еремей, до того времени молчаливо стоявший у дверей в допросную.

– Дракон. Чёрный. Трёхглавый, – лаконично ответил я и вновь развёл руками. – И это не техника. Так что не надо грязных инсинуаций…

Последняя фраза предназначалась именно Еремею и попала в цель. Парень с лязгом захлопнул челюсть, и следующая реплика не прозвучала.

А вот Аскольд не стал молчать.

– Так… Всё должно быть по правилам, – глухо произнёс он, хлопнув ладонью по столу. – И начнём мы со стандартного опроса.

– Согласен. Давайте уже начнём. Хочу успеть на обед. Обещали накормить «пищей революционеров». Жажду узнать, что это такое.