Шрифт:
Закладка:
— Артём! — раздался радостный крик Ариэль слева, стоило мне выйти из теней.
И почти тут же:
— Черно-о-о-ов! — справа прокричал Володя. — Мы справились!
Инферны вели своего промышленника под руки, спецом выкрутив побольнее. Думаю, неспроста. Наверняка гад уже успел перед ними провиниться — демоницами называл или что-то в таком духе. И более того, этот пухлый мужичок бурятской наружности топал по первому снегу босиком, одетый в одну лишь потешную пижаму с гусями. Рожа перепуганная, губы в крови, а под правым глазом расцветает синяк.
Ну точно напросился…
Так что спорить не буду, Ариэль видней.
Мэр тем временем шёл сам. В уютном даже с виду байковом халате и тёплых пушистых тапочках. Этот не перепуганный, а скорее опущенный какой-то. Глазки стыдливо в пол, руки по швам и уголки губ застыли перевёрнутым смайликом. Ну ты поплачь ещё, блин…
Императорские дети вышагивали позади.
— Вот тебе подарочек! — хохотнула Нага и эффектным поджопником отправила Хубитуева поваляться на газоне. — Не поверишь, где мы эту гадину достали…
— А ты расскажи, — улыбнулся я.
— Простите-простите-простите, — промышленник тем временем встал на колени и пополз обратно, к Нагаферисске. Ох и зашугала же она его.
— А ну тихо! — рявкнула инферна и замахнулась на Хубитуева, отчего тот аж голову локтями прикрыл и упал без движения. — Короче. У вас же по этикету хозяин дома себе верхний этаж забирает, верно?
— Есть такое, — согласился я.
— У нас фапще-то тоже, — косо глянула Ариэль на подругу. — Нелься, чтобы слуги жили фыше госпотина.
— Ну да, ну да… короче! — Нага аж светилась от своего триумфа. — Мы сперва весь верхний этаж облазали и ни одного мужика не нашли. Пацанчик лет десяти и девки плюс-минус такие же маленькие. А в хозяйской спальне жена вот этого вот…
— Простите-простите-простите…
— вот этой вот политической проститутки спит, — закончила Нага. — Лазали, короче, лазали, уже начали думать, что нету его дома. А потом спустились пониже на этаж, а там картина: вот это чучело пьяное в пижаме и со стояком долбится в дверь к прислуге. А девчушка перепуганная заперлась и мебелью дверь баррикадирует…
— Простите, — в очередной раз повторил Хубитуев и всхлипнул. — Я очень виноват.
— Ну я и не сдержалась, — развела руками Нага. — Провела воспитательную беседу.
— Беседу, говоришь?
— Ну почти, — хохотнула инферна. — Жить будет, любить не сможет. Хы-хы-хы-хы…
Тут промышленник окончательно разревелся.
— Ну хоть протрезвел, — сказал я.
Тем временем монаршие дети подвели к центру поля своего пленника.
— Мэргэн Бадмаевич, — спокойно представил мне мэра Володя. — К нашим услугам. Без крика, без шума, вытащили прямо из постели.
— Чуть не попались! — а вот Аня была явно возбуждена от недавних приключений. — Угадай кто у него в качестве охраны сидел?
— Японцы?
— Да-а-а-а! Человек, не соврать, тридцать по всему дому! Одарённые, и с оружием! Патрули вокруг дома, все дела! Как будто золотой запас Японии охраняли. Пришлось глубже в тени уходить, а там этот гад отключился, пришлось тащить. На носорога закинули, он на полпути очнулся.
— Я вуаль снял, так он сразу как-то успокоился, — добавил Володя.
— Ну не попались, и хорошо, — улыбнулся я. — Главное, что все всё выполнили и обошлось без приключений…
«Не говори гоп», — тут же подумал я и мысленно обратился к Чипу.
«Ну как ты там, пушистый? Курируешь?»
«Уже кончаем, хайзяя! — отозвался белкус. — Минутов трицоть и весь город пооклеетый станет!»
«Красавчик!»
— Прекрасно, — вслух сказал я и приступил к допросу.
Сразу же обозначил, что настроены мы серьёзно и не видим ни единой причины таскать с собой этот толстожопый балласт, если тот не будет сотрудничать. Хотя… это я так, чтобы страху нагнать. Дар Тёмной я начал активно юзать с самых первых вопросов — нет у меня ни времени, ни желания играться с ними в верю-неверю.
А потому колоться господа предатели начали тут же.
Неудобство заключалось лишь в том, что у них зубы дрожали — то ли от страха, то ли от холода, а то ли от всего вместе. Но греть мы их не стали. У Разумовского согреются.
А выяснилось вот что: Господин промышленник сам прогнулся под японцев ещё на этапе подготовки, а там уже и подтянул своего другана-мэра. О чём думали — не совсем понятно.
— Вы-вы-вы-вместе мы-мы-мы утверждали новую власть.
— Доутверждались? — хохотнул я. — А теперь поедете в Москву, в столицу нашей Родины. Господин Разумовский ждёт не дождётся возможности с вами побеседовать.
— Ох, — выдохнул мэр.
— Буряты всегда гордились своими бойцами, своей доблестью и своей преданностью, — заговорил вдруг Володя. — Вы позор своего народа. Имейте в виду, в Тайной Канцелярии про вас уже всё знают, так что съехать не получится.
Но и это ещё не всё. Краснея и бледнея, но не в силах противостоять дару Тёмной, Хубитуев признался, что принадлежащий ему склад строительных материалов, оказывается, под завязку забит оружием и боеприпасами, в том числе артефактными. Давно забит, ещё до начала заварухи.
В принципе, можно было допрос заканчивать, но тут мне пришло в голову кое-что ещё. И, как оказалось, не зря.
— А кстати! — обратился я к пленникам. — А вы когда-нибудь видели, как горит завод дирижаблей?
— Нет! — заорал Хубитуев и снова упал на колени… прямо вот нравится человеку ползать. — Умоляю! Не надо!
— Да не переживай ты так, оно уже в любом случае не твоё.
— Прошу вас, — а это мэр присоединился, и тоже на колени бухнулся, но всё-таки не так самоуничижительного. — Если завод рванёт, а мы с Зоригто Дамдиновичем пропадём, то японцы запытают наших родных, чтобы выяснить куда мы пропали.
— Ии-и-и-и? — протянул я. — Что ты предлагаешь? Бежать спасать ваши семьи? Друган вон твой, насколько я понимаю, был не очень счастлив в браке…
— Простите-простите-простите.
— Напоминаю вам, неуважаемые, — вклинился в допрос Володя, — что по законам Империи, подданными которой вы всё ещё являетесь, в случае государственной измены ответственность несут все совершеннолетние члены
