Песок вокруг местами спрессован, местами снесен порывами в дюны, обнажая скальное основание арены. Щиты вокруг дуэльного круга гудят от перенапряжения. И тишина. Только что было даже больно ушам — как гудел ветер, а сейчас, словно время останавливается. Тишина.

Кошкин осматривает свой местами разорванный костюм. Чуть качает головой. И все так же неуверенно, по осыпающимся дюнам идет к ректору. Несколько раз почти падает, но с каждым шагом, чуть лучше держит равновесие и к противнику подходит уже почти обычный, спокойный маг. Только с несколько более аккуратной походкой.

Равнодушно осматривает его на предмет пульса. Находит пульс, убеждается что дыхание есть, хоть и очень тихое, почти незаметное. Такое ощущение, что функции организма у ректора внезапно становятся сильно угнетены, до комы. Но и очевидно, что такое состояние противника для Бориса не новость, и он даже не опасается внезапного пробуждения, или чего-то такого.

Кошкин поднимается и спокойно, даже равнодушно, произносит в воздух:

— Дуэль закончена. Господин ректор потерял возможность к сопротивлению.

Щиты тут же падают, а к противникам, опережая безопасника бегут оба лицейских целителя.

— Стоп. Ректора пока не лечить! — останавливает почти уже приступившего к работе Савву Борис. — Непосредственной опасности там нет.

Целитель на секунду вспыхивает, но даже ничего не произносит.

Подбегает Степанов.

— Что с ним? — требовательно смотрит на Кошкина.

— Наведенная кома, — пожимает плечами Борис. — Как и что там произошло — не скажу. Имею право. Но для купирования последствий, требуется помощь целителя не ниже первого класса, а лучше вне категорий. Иначе он останется инвалидом. И желательно в течении месяца. Повреждения там серьезные, целитель классом пониже, — смотрит на Саввву, — скорее всего, только зафиксирует ситуацию навсегда.

— А зачем вы его, — безопасник кивает на целителя, — тогда остановили?

— Я удовлетворен, — спокойно констатирует Кошкин. — Да и вы мне теперь сильно должны, и я не забуду. Долг стребую. Вам же нужен повод для торга. Кроме того, — на лице на мгновение появляется мрачная улыбка, — откат в способностях для него теперь неминуем. Ранга на два примерно. — Переводит взгляд на ректора. — Как он там говорил — Бездна? Вот она и есть.

— Опасное знание, господин Кошкин. — безопасник что-то для себя взвешивая смотрит на преподавателя.

— Нет. — Борис даже не считает нужным что-либо объяснять. — Даже не надейтесь. Вы не сможете это использовать.

— Не боитесь мести, когда он проснется? — кивает на ректора безопасник.

— Господин Степанов, — поджимает губы Кошкин. — Это дуэль, а не драка в подворотне. Мстить за ее исход — невместно. Вы-то должны знать. Но да, врага я получил, но знаете ли, меня это не беспокоит. Он не первый, не последний, и точно не единственный. Да и был он уже им, просто я об это не знал.

— Вы в порядке, Борис Васильевич, — констатирует второй целитель, закончивший диагностику. — Сильное истощение, ссадины, но ничего серьезного.

— Да, спасибо. — Кошкин благодарит целителя. Оглядывается. Подбегает Рыжая.

— Пойдем? — без сочувствия, просто как физическую помощь протягивает руку магиня. Борис кивает, и слегка опирается на валькирию. Все же идти ему сложновато.

Вдвоем уходят с арены. И если бы Борис мог бы посмотреть на Клавдию внимательнее, то может он не пропустил бы пару торжествующих искорок в глазах женщины. Впрочем, они почти сразу же пропадают.

* * *

Меня выбрасывает из видения. А вся тревожность пропадает на корню.

— Спасибо, — чувствуя себя слегка неуютно, говорю магу. — Мне было интересно. Я так могу научиться?

— Не знаю, — пожимает плечами маг. — Не у меня точно. Мои духи тебя боятся. Контракта с ними не будет — не твой Путь, наверное. А сможешь или нет — никто не знает. Пробуй — Дорог много. Ты свою тревогу нашел?

— Да, — задумываюсь, — немного не понимаю почему видел именно это, но тревожность сразу же исчезла.

— Ничем не помогу, — опять пожимает плечами маг. — Дух доволен, но не делится видениями. И второй раз тебе помогать не хочет. Так что сам разбирайся почему так.

Киваю. Других вариантов и близко нет.

Поднимаюсь на ноги. Легкая слабость в принципе объяснима. Магии умудряюсь прокачать довольно прилично, так что легкое тянущее ощущение в груди вполне приемлемая плата за новый опыт. И ведь интересный.

Выхожу в кают-компанию. Как раз подхожу к концу разговора Матвея и главы перегонной команды.

— Вот и хозяин, — кивает мне Матвей.

Клим очевидно не ожидал увидеть на дирижабле представителя Шестой Тайной, и от черного мундира Матвея он себя чувствует несколько неуверенно. Слова про безопасника сначала он воспринял как-то по-своему, похоже.

— Мы с господином Максимом уже познакомились, — почтительно отвечает он безопаснику.

— Макс, ты не против, если я на твоем корабле капитана османов допрошу? — уточняет Матвей. — Я спрашиваю, потому что мне нужно сделать паузу, а тут это было бы комфортнее, — кивает на дверь.

— Да, в общем, не против, только давайте это вы сделаете по пути, а? — Клим удивленно на меня буквально вытаращивает глаза. Видимо с его точки зрения, ставить условия черным мундирам что-то из разряда героических, а может глупых поступков. Примерно так трактую изумление в фоне. Но молчит.

— Пойдет. Все равно отдыхать надо. И в Смоленск-2 скорее всего нужно будет заезжать. — безопасник на удивление спокоен, даже расслаблен. — Пара часов спокойствия — это подарок.

Приходит вызов Матвею на переговорник.

— Да, Павел Андреевич? — принимает его безопасник. — Задержали? Отлично. Но временно недееспособен? Тоже неплохо. Разберемся. Постепенно. Когда? Ну наверное часов через десять-двенадцать, если пришлете машину — то быстрее. Да сразу пассажирский мобиль присылайте, со мной почти два десятка лицеистов, и трое охотников. Пассажирский мобиль будет к месту, — заканчивает вызов. Оборачивается ко мне. — Вот, ректор твой задержан. Правда не очень функционален, но думаю, что это временно. Так что да, в городок мне заехать придется.

Ну в общем, я и не сомневался, что видение было из реальности. И слова Матвея просто лишнее подтверждение тому.

— Так, минуту, — вспоминает о чем-то безопасник. Встает и отходит с разговором чуть в сторону.

— Когда вы