– Так… – в задумчивости произнес Гуров, подошел к тумбочке и рассеянно потянул ее за дверцу.

Дверца легко открылась. Лев Иванович присел на корточки, заглянул в тумбочку, затем осмотрел дверцу, еще раз заглянул в тумбочку, затем еще раз осмотрел дверцу и присвистнул.

– А вот это, кажется, уже совсем интересно, – произнес он. – Сундучок старушки, похоже, тоже взломан. Следы на дверце ясно дают о том понять. И в самом сундучке беспорядок, будто кто-то что-то в нем искал. Интересные дела… Да вы сами гляньте!

Федор Ильич и заведующая подошли и взглянули на сундучок. Какое-то время все молчали.

– А ведь действительно… – в недоумении произнес Федор Ильич. – Взломан сундучок. Причем, насколько я в этом деле разбираюсь, взломан мастерски. Профессионально – одним движением, как и входная дверь. Следы на дверце говорят об этом очень даже ясно.

– И что скажете? – глянул Гуров на Галину Никитичну.

Та в ответ лишь пожала плечами.

– Вот и я не знаю, – сказал Лев Иванович. – Федор Ильич, а какое твое мнение?

– Для чего взламывают входную дверь? – задал риторический вопрос сыщик-любитель. – Чтобы проникнуть в помещение. А для чего взламывают мебель? Чтобы что-то внутри ее найти. Что можно найти в таком раритете, как этот сундук? Ну, скажем, деньги.

– Деньги? – потер лоб Гуров. – Галина Никитична, у убитой водились деньги?

– Все наши старички и старухи – пенсионеры, – ответила женщина. – Никто у них пенсий не отнимает. У нас государственное заведение. Другое дело, что большинство старушек хранят свои сбережения на банковских картах. Да и для чего им деньги, если вдуматься? Вот они их и копят и оставляют кому-то из близких, когда умирают. Обыкновенное дело. Конечно, это касается только старушек. У стариков деньги не задерживаются.

– Угу, – пробормотал Гуров, обращаясь большей частью к себе, чем к кому бы то ни было. – Значит, банковская карта. А вот только где же она? Равно как и ключи от комнаты и этого сундука. Кажется, ни карты, ни ключей при убитой не было обнаружено. Одним словом, загадка.

– А главное, кто мог войти в комнату и взломать сундучок? – задал вопрос Федор Ильич. – И что он искал?

– Твои вопросы, конечно, очень важны, – сказал Гуров, посмотрев на сыщика-любителя. – Но все же есть вопрос, который на данный момент гораздо важнее других: где карточка? Потому что…

– Думаешь, преступник ее забрал у старушки? – спросил Федор Ильич. – Значит, наш друг майор Прокопеня прав и произошло обычное убийство с целью ограбления? Но ведь карточка не наличные деньги. Попробуй-ка с нее сними деньги-то. Это не так просто.

– Ну, умельцы всегда найдутся, – предположил Гуров.

– Так-то оно так, – сказал Федор Ильич, – да вот только… Вот смотри: тут тебе – убийство и одновременно с ним таинственный обыск в комнате старушки. Так сказать, обыск со взломом. И все это, уточняю, происходит практически одновременно. Совпадение? Не думаю. Таких совпадений просто не бывает. Значит, два этих эпизода между собой связаны.

– То есть тот, кто убил старушку, побывал и в ее комнате, ты это хочешь сказать? – спросил Гуров.

– В общем, да.

– Тогда, конечно, это не убийство с целью ограбления, – резюмировал Лев Иванович. – Вряд ли у убийцы была такая возможность – побывать еще и в комнате старушки. Если, конечно, убийца не постоялец этой милой богадельни или не ее сотрудник. Ему-то проникнуть в комнату проще простого.

– Да, – согласился Федор Ильич, – круг начинает сужаться. Тем более если к нашим подозрениям прибавить еще размышления милейшего дедушки Тунгуса.

– Вот и я думаю о том же самом, – согласился Гуров и глянул на заведующую: – Галина Никитична, а вы как думаете? Вы посвящены во все наши тайны, так что в нашей компании вы человек с таким же, как и мы, правом на собственное мнение.

– Что вы хотите от меня услышать? – спросила женщина.

– Ну, хотя бы ваше мнение относительно того, кто побывал в этой комнатке. В частности, мог ли такое безобразие совершить кто-нибудь из ваших сотрудников?

– Нет! – резко ответила заведующая.

– Это хорошо, что вы так уверены в своих сотрудниках, – внимательно глянул на женщину Гуров. – Что ж, примем ваше мнение за истину и станем копать в другом направлении. И все же мне не дает покоя мысль об исчезновении банковской карточки. Надо бы нам ее как следует поискать.

– Не надо, – неожиданно сказала Галина Никитична.

Гуров и Федор Ильич уставились на женщину с молчаливым недоумением.

– Я знаю, где ее карточка, – сказала женщина. – И карточка, и паспорт. Они у меня. Просто за всей этой суетой и нервотрепкой я позабыла. А дело в том, что наши старушки народ забывчивый, а потому часто теряют и паспорта, и карточки, и наличные деньги. Потому и хранят их у меня. Так надежнее. Простите, что не вспомнила об этом сразу.

– Ничего, – сказал Гуров и облегченно вздохнул. – Коль оно так, то одной заботой у нас меньше. Похоже, между убийством и деньгами и впрямь нет ничего общего. А потому давайте думать вот о чем: что мог искать этот таинственный взломщик в комнате старушки? Найдем ответ на этот вопрос – узнаем, кто таков этот таинственный взломщик.

С этими словами Гуров присел перед тумбочкой и стал ворошить ее содержимое. В ней были какие-то лоскутки ткани, несколько мотков пряжи, недовязанный носок с торчащими из него спицами, а больше ничего в сундучке и не было. Находилась еще небольшая, расписанная блеклыми узорами деревянная шкатулка. Гуров взял ее, дотронулся до крышки, и она легко открылась. Внутри шкатулки ничего не было, а вот сама крышка Гурова заинтересовала.

– А ведь и шкатулка тоже взломана, – сообщил он. – Вот ведь какая оказия.

– И опять же мастерски, – заметил подошедший Федор Ильич. – Как говорится, один почерк: что взлома входной двери, что тумбочки, что шкатулки. Просто-таки одним движением. Раз – и готово.

– А давайте-ка для верности перетряхнем постель пожилой женщины, – сказал Гуров. – Старушки, я слышал, любят хранить кое-какие секретики у себя в постелях. Галина Никитична, помогите.

Заведующая подошла к постели, отодвинула подушку, сняла одеяло и покачала головой.

– А ведь похоже, что и в постели кто-то хозяйничал, – сказала она. – Гляньте, каким жгутом скручена простыня. Елизавета Петровна была старушкой аккуратной и в чем-то даже педантичной. Уж она-то не стала бы держать постель в таком беспорядке. Я знаю.

– Коль оно так, – заметил Федор Ильич, – то основательно поработал этот взломщик, что и говорить. Все перерыл. Вот только что он мог искать?

– А может, и ничего, –