забирался под кожу Исидору, раскрывая для себя новый мир, где ему становился доступным более глубокий уровень прочтения окружающего. Повсюду в покоях Исидора таились сюрпризы: в ящике тумбочки, за кроватью. Он наткнулся на несколько деревянных гравюр с изображениями отпечатков когтей и лап.

В конце рабочего дня Андреа позволил себе небольшой перерыв и вытянулся на кровати Исидора. Оттуда он мог любоваться красочными фресками, написанными на потолке. На них изображались птицы всех существующих цветов, взмывающие к небесам. Именно туда хотел попасть Исидор в стремлении воссоединиться с родителями… Это желание было понятно многим детям в Оффиции… Андреа не был исключением.

Засунув руку под подушку, Андреа неожиданно для себя нащупал какой-то предмет. Им оказался сложенный пергамент. Эта находка очень обрадовала юношу, поэтому он пренебрег общепринятыми правилами и развернул его:

Исидор,

прости, что накричала на тебя,

Я очень испугалась и хотела сказать совсем иное.

Мне не хочется, чтобы ты думал, будто я сержусь на тебя.

Знай, что, послав тебя, Свет по-своему коснулся и меня.

Он не мог сделать мне лучшего подарка.

Я буду ждать твоего прощения столько, сколько понадобится.

Твоя старшая сестра,

которая очень тебя любит

Эта записка, очевидно написанная после ссоры, тронула Андреа до глубины души. По всей видимости, Исидор хранил ее у сердца, чтобы в трудные моменты эти слова напоминали ему о безусловной любви сестры. Как бы то ни было, юноша не мог забрать письмо с собой. Как его похитили? В каких условиях содержали во дворце? О чем он думал вдалеке от Пурпурной виллы и Дезидерии?

Чем дольше Андреа вживался в роль Исидора, тем больше сопереживал ему. Персона задумался, как бы он отреагировал, встреть он настоящего брата Дезидерии. Было кое-что, вызывавшее безусловную зависть Андреа: он не знал любви брата или сестры, сколько бы Эвандер ни придумывал ему близнеца по имени Джузеппе!

Когда-то давно Персона хотел примерить на себя роль брата, однако судьба распорядилась иначе.

Тем вечером одна из прислужниц Дезидерии, Отверженная, оставила ему ужин на пороге спальни. Это было мясо молочного поросенка с черносливом в соусе из карамели с гарниром из тушеной фасоли, приправленной каплей оливкового масла. Андреа наслаждался этим блюдом, сидя на террасе в полном одиночестве.

Стрекотали цикады. Издалека доносились неразборчивые отголоски болтовни Эвандера и Фисбы. Ребята расположились в покоях одного из них, и вместе ужинали у открытого окна. Время от времени оттуда раздавался смех. Андреа радовался, что друзьям выпала возможность провести время вдвоем.

По какой-то непонятной причине Андреа не мог рассказать им о том, что Дезидерия поведала ему о таинстве брака. Этот секрет был слишком масштабным и мог уничтожить мыльный пузырь их выдуманного счастья. Он расскажет им, но не сегодня. В эту ночь они заслужили несколько часов беззаботного веселья.

Случались вечера, когда Андреа не хватало сил. Тогда он залезал на крыши Оффиция и любовался Фаосом в неясном свете луны. Вид с террасы имел другой привкус, да и панорама открывалась совсем иная. Внизу по-прежнему шумели улицы, а свет городских фонарей затмевал некоторые звезды, видные с его обычной точки обзора. Полный мрак, царивший вокруг Оффиция, давал звездам сиять в полную силу. Конечно, вид на королевский дворец придавал панораме очарования, но не приносил умиротворения и спокойствия, которые он находил на крыше Оффиция.

Свет ответил на его тайные желания самым неожиданным образом:

– Эй, там, наверху! Андреа, ты здесь?

Юноша с удивлением узнал голос, раздавшийся из-под террасы. Он узнал маленькую фигурку Пакс в саду, и его лицо осветилось улыбкой. Чтобы облегчить себе путь по крышам и стенам, девочка заплела светло-русые волосы в косу, она обеими руками сжимала на груди ремешок музыкального инструмента, висевшего у нее за спиной.

– Что ты делаешь здесь, светлячок? – спросил Андреа.

– Пасу быков, неужто не видно?! Пришла повидать тебя, конечно же!

– Ты сбежала из Оффиция? Если Агнесса узнает…

– То нисколько не удивится! Она прекрасно знает, что я мастер побегов. Можно мне подняться к тебе? – спросила девочка.

Озорная Пакс не переставала удивлять Андреа. Он протянул девочке руку, и она с легкостью паука забралась к нему. Пакс была мастером скалолазания. И пусть этот талант не был дарован Светом, он помогал девочке преодолевать многие жизненные преграды.

Забравшись на террасу, она бросилась к Андреа и крепко обняла его.

– Я так скучала без тебя, – сказала девочка.

– Ты ведь знаешь, я скоро вернусь, – уверил ее Андреа.

– А вдруг не вернешься? Все думают, что вас отправили на очень опасное задание. Это правда?

И это еще мягко сказано! Юноша решил проявить осторожность и не стал рассказывать девочке правду. Ему не хотелось разглашать подробности плана Дезидерии и пугать малышку Пакс.

– Что это у тебя там? – улыбнулся он, сделав шаг назад и указав на инструмент за спиной девочки.

– Лютня, я принесла ее из Оффиция. Подумала, тебе будет скучно без нее, ведь ты любишь играть по вечерам.

– То есть ты стащила лютню?

– Позаимствовала, – возразила Пакс.

Андреа не удержался и погладил девочку по голове. Этот жест выдавал его радость, гордость и благодарность. Тоненькая Пакс сняла лютню со спины и протянула другу. Она была вырезана из дерева в форме полукруга с двумя витыми рожками на конце грифа. Их соединял небольшой порожек, к которому крепились девять белесых струн. Эта лира побывала во многих руках, и далеко не все из них были заботливыми…

Андреа играл на лютне уже много лет и давно потерял счет часам, которые посвятил ей. Он начал музицировать еще до Оффиция, и в свое время лютня стала его спасением от мрачных мыслей и неприятных людей. Юноша прятался в мире нот, который принадлежал только ему. Со временем лютня стала принадлежать ему одному, и с тех пор в Оффиции музыка прежде всего ассоциировалась с Андреа.

Юноша оперся на широкие перила террасы и принялся настраивать инструмент.

– Вчера мне удалось немножко поиграть, – рассказал он Пакс.

– Я так и подумала, когда узнала, что ты на Пурпурной вилле. Наверное, тут есть все инструменты мира! – воскликнула девочка.

– Не совсем: мы с Эвандером и Фисбой ходили в таверну «Лютеа», – пояснил Андреа.

– Хотела бы и я быть достаточно взрослой, чтобы выбраться куда-нибудь!

– Говорит девчонка, способная выбраться из любого запертого помещения, – иронизировал Андреа.

– Ты ведь понял, я хотела сказать – пойти повеселиться! Сходить в таверну, выпить и наесться от пуза! Ввязаться в приключения и выйти сухой из воды! Вот что значит быть взрослым!

– Наслаждайся детством, светлячок, оно закончится слишком быстро.

Андреа повторял эту фразу сотни раз с тех пор, как познакомился с Пакс. Девчонка плохо ладила со взрослыми, которые ожидали, что она будет послушной и дисциплинированной и смирится с тем, что ее постоянно переводили из одной семьи в другую. В отличие от остальных, Андреа считал, что Пакс может вести себя как нормальная