сильней свою бочкообразную грудь. В отличие от других сотрудников «Гольслэнда» (из отдела по прокату автомобилей), каждый из которых носил бледно-желтую рубашку поло с логотипом фирмы на нагрудном кармане, Том был одет в белую термо-футболку и широкие брюки цвета хаки, что полностью соответствовало его манере поведения. В нем было что-то резкое, суровое (или угрюмо-мрачное?), что напугало Селесту. И что-то в его жестких рыжих волосах навело Селесту на мысль, что Том очень точно бросает метательные топорики.

– Эти шлемы нас не украсят, – шепнула она Алабаме так тихо, чтобы Том не расслышал. Она надеялась вызвать своей шуткой хоть какую-то реакцию у подруги, но та даже не повернулась к ней. А лишь молча хлопнула по неоново-зеленому шлему на своей голове, глядя вперед.

Впереди, чуть ли не перед всей группой, стояла Холли. Она тоже держала шлем, прижав его согнутым локтем к бедру. И, похоже, не замечала, что Алабама метала молчаливые кинжалы ей в спину. А может, и замечала. И, быть может, именно поэтому ее спина казалась такой неестественно прямой, пока она внимала разглагольствовавшему Тому.

– После того как мы выйдем из автобуса, нам предстоит совершить небольшое восхождение к языку ледника, – продолжил Том, по какой-то непонятной причине сделав ударение на слове «восхождение». – Поднявшись до ледника, мы наденем кошки, – помахал он странным, по виду средневековым приспособлением в руке – металлической пластиной с клиновидными зубьями, или «челюстью», как про себя окрестила ее Селеста, предположив, что ее надевают на обувь для предотвращения скольжения. – Бенно покажет вам, как ими пользоваться.

Том жестом указал на Бенно, тот дружелюбно махнул всем рукой. Селеста предположила, что его полное имя было Бенджамин, но согласилась, что Бенно больше подходило парню. Он был молодой – не старше двадцати двух или двадцати трех лет (сказала бы Селеста, если бы ей пришлось угадывать его возраст). Его загорелое гибкое тело было явно сильней, чем казалось, и говорил Бенно с милым австралийским акцентом.

Еще до того, как Том начал инструктаж. Селеста подслушала разговор Бенно с одной из блогерш из их группы по имени Эмили, которая была примерно его возраста и почти открыто флиртовала с парнем. Из их беседы Селеста узнала, что Бенно мечтал создать в Швейцарии собственную компанию для занятий спортом на открытом воздухе. «Весьма своеобразная, но достойная цель в жизни для такого молодого человека», – посчитала Селеста.

Следующие несколько минут Том и Бенно поочередно демонстрировали различные предметы снаряжения: веревки, шлемы, обувь. И сопровождали это жестами, смысл которых Селеста непременно поняла бы, если бы сосредоточилась.

Наконец им велели забрать свои шлемы и кошки, которые она постаралась держать подальше от своего тела. И вся группа последовала за мужчинами к стоянке, на которой лениво пофыркивал на холостых оборотах мини-автобус.

Туман еще накануне рассеялся. Проясневшее небо – синее-синее! – казалось безбрежным, но почему-то все равно меньше горы, что возвышалась за стоянкой.

Из Вика они проследовали по южному берегу острова до офиса «Гольслэанда», занимавшего не здание, а маленький домик – скорее даже хижину – на окраине национального парка Ватнайёкюдль. Автомобилем управляла Селеста, и большую часть пути они не видели практически ничего, кроме серой воды с одной стороны и голых черных скал – с другой. Некоторые из них зеленели пятнами мха, другие прорезали ребристые тоннели, по которым текла вода. Селеста заметила в отдалении несколько темных пиков, но ледник оказался совершенно другим. Когда он появился в их поле зрения, Селеста даже съехала на обочину, чтобы лучше его разглядеть. В Интернете были фотографии Национального парка. И тем не менее ослепительная, безупречная белизна древнего льда, отражающего солнечные лучи, лишила ее дара речи.

Позднее, просмотрев путеводитель, Селеста опознала эту гору, как Кристинартиндар, обитель ледника Скафтафетль, который они собирались пересечь. Селеста уже встречала эти слова и воспринимала их как что-то значимое, но далекое и не имеющее к ней отношения – как воспринимают люди названия столичных городов дальних стран, случайно выхваченные взглядом на карте. А здесь, на обочине дороги, на ветру, щекотавшем ей шею и задувавшем за капюшон, Селеста, возможно, на секунду ощутила то, что испытал Моисей, поднявшись на гору Синайскую и общаясь с Богом.

На стоянке Бенно и Том проводили женщин к автобусу с разнившимся пылом и рвением. Селеста заметила, что Алабама заколебалась; подруга следила глазами за Холли, которая, прихрамывая, направилась к открытой дверце.

– Что происходит, Ал? – спросила Селеста, уже не в силах сдержаться.

– Она беременна, – выдавила, наконец, из себя Алабама.

Она не посмотрела на подругу, и на мгновение Селеста подумала, будто ослышалась.

– Что?

– Холли, – рот Алабамы сомкнулся в такую тонкую и прямую линию, что догадаться о том, что она делала инъекции для увеличения губ, было в этот момент невозможно. – Она на сто процентов беременна. Я тебе точно говорю.

Глаза Селесты метнулись к Холли, уже забиравшейся в автобус. В голове завертелось сразу несколько вопросов.

– Она сама тебе сказала? – решила начать с этого вопроса Селеста.

– Нет, – Холли скрылась в автобусе, и Алабама, наконец, повернулась, чтобы взглянуть на подругу. Ее взгляд Селесту напугал. – Я уверена, что она беременна. Она явно набрала вес и утром едва бежала из-за слабости и тошноты.

Селеста облизала губы, обдумывая услышанное. Холли беременна? Не исключено. Хотя не так. Селеста понятия не имела, могло это быть правдой или нет. И еще меньше она понимала, почему это было так важно для Алабамы. Беременность Холли – если даже она на самом деле забеременела – не должна была ее волновать. Никакой связи Селеста не видела.

– Ну конечно, – изрекла убийственным тоном Алабама, – именно тогда, когда я решила начать бегать, она берет и делает это. Объявление о ребенке, – невесело рассмеялась она. – Похоже, преуспеть мне не судьба…

Селеста уставилась на подругу, но Алабама этого не заметила. И что-то в ее позе напомнило Селесте кошку, готовую к атакующему прыжку.

– Дамы! – прогремел голос Тома.

Селеста вздрогнула. Поглощенная своими мыслями, она даже позабыла, где они находились и что делали.

Том стоял у двери автобуса, его рука вращалась как крыло мельницы:

– Садимся! Живей!

Глава 25

Холли

Накануне

Ледник Скафтафетль, Исландия

Примерно на полпути к леднику они, наконец, прочувствовали исландский ветер. Скрежеща зубами, Холли сосредоточила все внимание на ногах, волочивших ее вперед. Солнечные лучи разбрызгали по паковому[3] льду искрящееся напыление. Если бы Холли не была такой уставшей, если бы ее живот не продолжали терзать угрожающие спазмы, она бы обязательно остановилась хоть на мгновение – насладиться красотою вокруг.