Шрифт:
Закладка:
Посттравматическое стрессовое расстройство (Post-traumatic stress disorder, PTSD) развилось у меня весной 2014 года. Мое понимание PTSD было ограничено историями из жизни одной подруги, которая подверглась нападению в зоне военных действий, и переживаниями вымышленных персонажей. Я думала, что мои еженощные ознобы и потливость, обостренная чувствительность к звукам и запахам и другие подобные физические мучения были результатом осложнений хронической болезни. Но у меня начались ночные кошмары. Я садилась в постели, простреленная ужасом, тяжело и часто дыша в темноте. В иные ночи я подпрыгивала буквально от всего – от лая собаки в соседнем квартале; от произношения слова «элегантный» в аудиокниге. Обычно я вскакивала до 20 раз за ночь, гипербдительность усиливалась с каждым резким пробуждением, пока каждый сантиметр моего тела не превращался в оголенный нерв. Я начала спать сидя, упираясь спиной в изголовье, потому что горизонтальное положение тела многократно усугубляло мои симптомы. Я послала своему психиатру электронное письмо. Оно начиналось словами: «Мне кажется, что у меня может быть какая-то форма PTSD».
Доктор М. ответила разъяснением возможных видов лечения, называя мои ощущения «хроническим PTSD»: «Ваш случай намного сложнее в силу присутствия шизоаффективного расстройства, которое я считаю не вторичным по отношению к PTSD, но самостоятельным дополнительным фактором». Я жила с фармакорезистентным шизоаффективным расстройством до постановки нового диагноза, а PTSD, пусть и уникально мучительное, не считалось – в отличие от шизоаффективного расстройства – неизлечимым. Доктор М. рекомендовала мне прибегнуть к травма-специфической терапии. Поскольку мои симптомы вызывали депривацию сна, она также прописала интунив, который продается как нестимулирующее средство при расстройстве дефицита внимания и гиперактивности, но, кроме того, применяется не по инструкции от гипербдительности и кошмаров. Я радовалась этим вещам – новым таблеткам и новым формам терапии – и была благодарна за надежду, что у меня есть болезнь, которую можно искоренить.
Изменились мои литературные вкусы. Я начала читать триллеры Ю Несбе, начиная со «Снеговика». Этот роман, в котором серийный убийца с прозвищем, давшим книге заглавие, пытает, калечит и убивает женщин, чтобы делать из них «снежных баб». Это был первый прочитанный мною триллер из серии Несбе о детективе Харри Холе. Я прочла всю серию. Я слушала аудиокниги, и описания пыток служили мне колыбельной. Я приставляла телефон к раковине, чтобы слушать сцены вскрытия трупов, принимая душ. Пострадавшие в этих книгах, особенно жертвы самого гротескного насилия, почти всегда являются женщинами.
Но книг у Несбе все же ограниченное число, а мне необходимо было заполнить насилием каждую минуту своего бодрствования. Я взахлеб смотрела сериалы «Убийство», «Ганнибал» и «Крах», пересматривая особенно мучительные эпизоды. Я слушала другие аудиокниги в том же жанре, причем некоторые из них были настолько отстойного качества, что мне казалось, будто я убиваю свои мозговые клетки быстрее, чем с этой задачей справились бы и шизоаффективное расстройство, и травма. Я прочла трилогию «Миллениум» Стига Ларссона, а потом посмотрела фильмы по ней на шведском. То, как много авторов эксплуатируют сюжет с обнаружением обезображенного женского тела, производит огромное впечатление и ужасает. И я задумалась, не пора ли книжным магазинам вместо отделов мистики или афроамериканской литературы выгородить тематическую секцию «Девушки в беде».
Принято считать, что шизофрения наносит мозгу физиологический ущерб. Наиболее значительная потеря тканей происходит в первые два года после первоначального эпизода.
Почему я это делала? Некоторые люди с ПТСР сознательно или бессознательно подвергают себя опасности, чтобы «излечить» изначальную травму. Я решила, что, опосредованно проживая трагедии этих девушек и женщин, делаю то же самое. Вероятно, это было нечто вроде экспозиционной терапии[40]. Если бы я смогла пережить достаточно насилия, если бы смогла услышать достаточное число описаний расчлененных женских тел, то сумела бы уговорить свою симпатическую нервную систему успокоиться уже наконец, черт возьми!
Я впервые ощутила психотические симптомы, когда училась на последнем курсе в Стэнфорде. Пережила ряд повторявшихся галлюцинаций, в которых за моим окном звали на помощь девушки. Когда это случилось впервые, я позвонила в полицию. Полицейские приехали и, обыскав окрестности, сказали, что никого не нашли. Во второй раз я позвонила матери, которая велела мне больше не вызывать полицию. Она не сказала, что те девушки, попавшие в беду, были ненастоящими, но именно это имела в виду. Тогда они явились ко мне незваными, требуя, чтобы я обратила на них внимание. Теперь я сама охочусь за ними. Теперь я выискиваю их.
Расстройство мышления
Десенсибилизация и переработка информации с помощью движений глазных яблок (Eye Movement Desensitization and Reprocessing, EMDR) – один из видов психотерапии, который часто используется для лечения психологических последствий травмы. Чтобы клиент получил «настоящее» EMDR-лечение в том виде, в каком оно было разработано Фрэнсин Шапиро, врач должен придерживаться учебных принципов и стандартов либо Международной ассоциации EMDR, либо объединения EMDR-Европа. Учебные принципы и стандарты можно найти в учебнике Шапиро «Десенсибилизация и переработка информации с помощью движений глазных яблок (EMDR). Основные принципы, протоколы и процедуры» (Eye Movement Desensitization and Reprocessing (EMDR): Basic Principles, Protocols, and Procedures), который в настоящее время можно приобрести за 59$ на сайте www.emdr.com. Книга «Как расстаться с прошлым. Обретите контроль над своей жизнью с помощью техник самопомощи из EMDR-терапии» (Getting Past Your Past: Take Control of Your Life with Self-Help Techniques from EMDR Therapy), тоже написанная Шапиро, стоит на том же сайте всего 17$.
Терапевт, которая проводила со мной специальную версию EMDR, когда мне было чуть за 20, сделала это после того, как сказала, что я «в тупике». Я тогда этого не отрицала, не стану отрицать и сейчас. Мои отношения с Джоном закончились много лет назад, а Травма с большой буквы «Т» – когда я была изнасилована и избита им – случилась еще раньше. И все же я говорю о нем почти на каждом сеансе терапии, снова и снова повторяя вариации одних и тех же историй и не будучи способной миновать эту тему. Терапевт предложила попробовать EMDR. Она не прошла специальную подготовку по EMDR, как сама призналась, но могла бы научиться – ради моей терапии. А я была готова пробовать почти что угодно.
Я применяла метод EMDR, чтобы избавиться от психологических последствий травмы, связанной с бывшим возлюбленным. Терапия оказалась эффективной.
Общая схема EMDR такова: последовательно проходя
