чемпион!!!

Гном шумно выдохнул воздух, закатывая глаза к низкому прокопчённому потолку. Подвал, где обычно проходили допросы, был не в пример скромнее привычного размаха и роскоши Торинграда.

— Зеленомордый, мы здесь шуточки не приветствуем. С каких это пор орки стали фанатами трудознамени? До Межрасовых игр ни об одной орочьей команде никто слыхом не слыхивал!

Но пленённый орк с невероятно серьёзной мордой продолжал нести ахинею:

— Это потому что вы, гномы, нашей культурой не интересуетесь! Считаете нас тупыми животными! А у нас в Уркостане спорт очень развит. Просто мы эту игру по-другому называли, и надо было не знамя, а бабу сквозь оборону противника пронести. А бабёнка ещё и брыкалась… Ай!

Второй охранитель вновь приложил раскалённую кочергу к пятке орка:

— Нам-то не гони! Ваша возня в пыли и дерьме к игре в трудознамя никакого отношения не имеет. Суть трудознамени в коллективной борьбе, а ваше копошение — просто повод помериться силой и потрахаться с главным призом!

Несмотря на только что перенесённую пытку, орк продолжал стоять на своём:

— Дело не в конкретных правилах, а в азарте! Мы, орки, народ заводной, если уж что-то зацепит, будем болеть всей душой!

К несчастью для бедолаги, охранителей пафосные речи и идеалы нисколько не впечатляли. Заведовавшие внутренней безопасностью гномы являлись прожжёнными циниками, верящими исключительно в корыстные цели всех окружающих от мала до велика. Есть сферы деятельности, которые необратимо трансформируют психику, и работа дознавателя была одной из таких.

— Зеленозадый, поверь, наше терпение не безгранично. Кто и зачем организует драки на стадионах? Кто придумывает ваши похабные лозунги? Отвечай! Быстро!

Не дожидаясь ответа, гном с кочергой снова стал калечить орочьи ноги. Неприятный запах палёного мяса заполнил плохо проветриваемое подвальное помещение.

— Для профилактики, чтоб впредь не лукавил, — пояснил сморщившемуся напарнику увлёкшийся прижиганием гном.

— Меня уже от этой вони тошнит, — ответил ему дознаватель. — Давай в следующий раз тиски для больших пальцев использовать, а то дышать совсем нечем.

Истязатель пожал плечами и отложил кочергу. Тиски так тиски, инструментарий у охранителей был обширный.

— Это всё стерва, — застонал вконец замученный орк. — Стерва во всём виновата! Бабища ушастая, ух! Проклятые эльфийки, вечно от них одни неприятности!

Дознаватель переглянулся с напарником:

— Стерва? Что за херню несёт этот орк?

— Дык команда у эльфиек как называется? «Эпичные Стервы»! Видать и правда, крыша на почве азарта поехала.

Орк продолжал нести какую-то несусветную чушь:

— Всё зло в мире от баб! А эльфийки всем бабам бабы! Истинно говорю вам, никогда не слушайте женщину! Или делайте всё ровно наоборот. Стерва… Все ножки мне попортили из-за неё! Ненавижу!!!

Дознаватель махнул на обвиняемого рукой:

— С этого хватит. Развяжи придурка. Пресвятая наковальня, как же я не люблю допрашивать орков! Невозможно из этого бреда хотя бы крупицу истины вынести! Стервы, бабы… А кому сейчас легко?! Меня вон, тоже моя доконала. Вечно всем недовольна! У одной соседки есть то, у другой сё, у дочки маминой подруги муженёк так вообще загляденье! Не то что ты, только всё неудачников каких-то допрашиваешь, ничего с работы в дом не несёшь.

Отстёгивающий орка от пыточного кресла гном кивал, соглашаясь с сетованиями товарища:

— Угу, понимаю тебя. Сам порой даже возвращаться домой не хочу. Как начнёт пилить, то хоть вешайся! Я давно предлагаю начальнику для допросов наших жёнок использовать. Без всякого физического насилия до смерти кого угодно замучают!

— Неплохая идейка, — согласился утомлённый дознаватель, уже прикидывающий, как составить отчёт. Ну не этот же бред про злых женщин писать?! Придётся, видимо, про орочьи традиции нечто удобоваримое сочинять.

Искалеченную зеленокожую тушку вручили помощникам. Гномы вышли на улицу подышать свежим воздухом.

— Кто там следующий на очереди? — спросил разочарованный беседой с орком охранитель.

— Очередной хапуга из тундры. Мы вчера не всех допросили.

Настроение дознавателя сразу улучшилось:

— Отлично! Это дело куда перспективнее. Люблю допрашивать чинуш: ломаются быстро, и всегда куча дерьма на свет вылезает.

— Ага, ещё и награды за подобные расследования частенько дают, — согласился второй. — Глядишь, может, и в звании нас повысят! Моя давно говорит, что пора мне в тёпленький кабинетик перебираться.

Лицо дознавателя снова сморщилось:

— Давай не будем больше об этом. Мне по оному поводу весь мозг жёнка вынесла! Карьера, высокая должность, нормальный мужик и прочая мутотень. И чего бабам вечно неймётся? Не умирает ведь с голоду!

Пыточный мастер кивнул:

— Есть в словах зеленозадого доля истины. Всё зло от…

— Эй, чего это мы прохлаждаемся?! — проходивший мимо руководитель охранителей не дал двум «философам» завершить невероятно глубокую мысль.

Возможно, оно и к лучшему. На место универсального вселенского зла можно поставить всё что угодно. Женщин, власть, орков, медный таз и так далее. Но к сожалению, столь упрощённая картина мира всегда ограничена. Зло не в какой-то одной стороне нашей жизни. Зло всегда таится в конкретике.

— Всё зло от недостатка усердия! — отчитал двух гномов начальник. — Марш работать! Эх, до чего ж нынче ленивая пошла молодёжь! Вот в наше время…

Глава 20. Начало конца

Поменьше политической трескотни. Поменьше интеллигентских рассуждений. Поближе к жизни.

Владимир Ильич Ленин

Маврик нервничал. Не приходилось сомневаться, что предстоящая встреча станет для него судьбоносной. Сам товарищ Торин назначил ему приватную аудиенцию — великая честь! Историческая личность уделит простому смертному своё драгоценное время.

Формальным поводом являлось обсуждение церемонии закрытия Межрасовых игр, которая обещала стать даже масштабнее, чем парад на открытии. Однако Маврик родился отнюдь не вчера и, будучи не по годам заматеревшим политическим животным, он прекрасно понимал, что именно на таких встречах один на один обговариваются по-настоящему важные для власти дела.

В тоталитарном обществе публичная риторика выполняла сугубо парадную функцию. Несмотря на то что власть всегда подавалась под видом народной, народ на самом деле ничего не решал, обыватель выступал в роли сугубо пассивного зрителя. Гражданин имел право только поддакивать и выражать бурное одобрение принятым сверху решениям. Более того, через довольно короткое время такое право превращалось в обязанность. Каждый порядочный гражданин должен… Неважно что именно, он всегда что-то должен. И попробуй не выполни того, что