Я кивнул.

– Ну вот, а это новый прибор, который был сделан на основе детектофона. Но он еще лучше. Видишь, какой аккуратный? С его помощью можно делать очень многое. Мы можем подслушивать без наушников! По сути, это обычный громкоговорящий телефон. Эти квадратные отверстия нужны для приема сигнала, а маленькие кружочки внутри усиливают звук, чтобы мы могли слышать их так же хорошо, как будто находимся с ними в одной комнате. О, похоже, снова заговорили…

– Полагаю, вам известно, что мы с Уитни приставили детективов следить за Нортоном, – услышали мы голос Локвуда.

– В самом деле? – последовал ответ Инес, голос которой впервые прозвучал холодно.

Честер, должно быть, заметил это и понял, что совершил ошибку: чтобы снять с себя подозрения, недостаточно сказать, что подозреваешь кого-то другого.

– Инес! – взмолился он, и мы расслышали звук его шагов: Локвуд двинулся в сторону девушки в последнем отчаянном жесте. – Неужели вы не можете мне поверить, когда я говорю, что все не так, что они пытаются погубить меня… и вас?

Наступила тишина, во время которой до нас донеслось учащенное дыхание девушки.

– Женщины… даже перуанские женщины – не игрушки, Честер, – сказала она наконец. – У нас есть сердце… но есть и голова. Нас нельзя то приближать к себе, то отдалять по вашему желанию. Мы можем любить, но мы также способны думать. Честер, я виделась с профессором Кеннеди и…

Она умолкла. Ей было слишком больно говорить об увиденном в лаборатории.

– Инес! – воскликнул молодой человек.

Очевидно, в сеньорите шла огромная борьба любви и сомнений. Любовь к Честеру боролась с непреложными фактами, с тем, что она услышала от Кеннеди и увидела сама. Как же мы с Крейгом хотели помочь ей в тот момент! Но помочь Инес было невозможно. Она должна была сама управлять своей жизнью.

– Да, – сказала наконец Инес, когда борьба закончилась. – Что, Честер?

– Вы хотите, чтобы я сказал правду?

– Да, – тихо, но решительно отозвалась сеньорита.

Голос Локвуда стал низким и напряженным:

– Я был там… Да… Но кинжала там не было!

Глава XVII. Незнакомые голоса

– Ты ему веришь? – спросил я Кеннеди, когда голоса затихли, словно собеседники вышли из комнаты, в которой мы находились.

Крейг пожал плечами и ничего не ответил. Казалось, он был недоволен результатом.

– Мы просто оставим этот вокафон включенным, – решил он. – Он может нам пригодиться еще некоторое время. А теперь лучше вернуться в лабораторию. Нужно двигаться дальше.

На обратном пути он позвонил Нортону и попросил его встретиться с нами, и через несколько минут после нашего прибытия в лабораторию археолог тоже явился туда. Кеннеди сразу перешел к делу; мне показалось, что Аллан был готов к тому, что ему скажут.

– Ну, – воскликнул Крейг, – ты все-таки сделал это!

– Я знаю, о чем ты собираешься спросить, – ответил Нортон. – Ты хочешь спросить меня, почему я так поступил. И я расскажу. После нашего разговора я долго думал обо всем этом. И чем больше думал, тем более постыдным мне казалось, что такую девушку, как она, хотят сделать жертвой ее чувств. Дело было не столько в том, что я хотел отомстить Уитни с Локвудом за то, как они поступили со мной. Я бы сделал так же, если бы вместо Локвуда с ее сердцем играл де Моше. Я боялся, что никто не скажет ей правду, пока не станет чересчур поздно. А она слишком хороша, чтобы разориться и позволить паре спекулянтов растратить впустую ее состояние.

– Хорошо, – сказал Крейг. – Я принимаю твои аргументы. Но чего ты ожидал этим добиться?

– Ну… положить этому конец, естественно.

– И ты думаешь, она может поверить тому, что ты ей сказал? Это было бы естественно для такой экзальтированной девушки?

– Возможно, сначала она бы мне не поверила. Но я предполагал, что она придет к тебе, и, как видно, она это сделала, раз уж ты знаешь об этом. Возможно, это было сильное средство, но и ситуация была критической.

– Предположим, – возразил Крейг, – что в конце концов Локвуд признался ей, что был в музее, но не брал кинжала. И предположим, она в это поверила. Что тогда?

Нортон быстро поднял глаза.

– Он сказал ей это?

– Я предполагаю, что он это сделал, – повторил Крейг, отказываясь дать ему возможность узнать, каким образом он мог выяснить подробности объяснения Честера.

– Тогда придется признать, что он намного изворотливее, чем я думал, – ответил Аллан.

– Ладно, дело сделано, и этого не изменить. Ты что-нибудь выяснил насчет де Моше и его матери?

– Не очень много, должен признать. Конечно, ты знаешь, что я по понятным причинам не в ладах с ними. Но я побывал в отеле «Принц Эдвард-Альберт» и, думаю, теперь в курсе почти всего, чем они занимаются. Альфонсо, кажется, хандрит. Его здешние профессора сказали мне, что последние несколько дней он пренебрегает занятиями и пребывает в меланхолии. Сеньора и Уитни, похоже, дружны, как всегда. Должен сказать, их отношения развиваются быстрыми темпами, и по нему это заметно.

Я многозначительно взглянул на Кеннеди, но тот ничем не выдал, что уже обнаружил причину этого. Очевидно, он еще не был готов сообщить об этом в открытую и ожидал дальнейшего развития событий с отравленными сигаретами.

Зазвонил телефон, и Крейг снял трубку.

– Да, это Кеннеди, – ответил он. – О, здравствуйте, Локвуд. Что? Вы весь день пытались до меня дозвониться? Я только что вошел. Почему нет? Да, можем увидеться примерно через полчаса.

– Думаю, мне лучше убраться отсюда, – сказал Нортон с горьким смешком, когда Кеннеди повесил трубку. – Уже было совершено достаточно преступлений, лучше не добавлять к ним еще одно убийство.

– Продолжай следить за обоими де Моше, – попросил его Крейг, когда тот направился к двери.

– Да, – кивнул Аллан. – Пусть терпят, особенно Альфонсо. Хотя у них горячая кровь. Никогда не знаешь, как они себя поведут. Я мог бы надеяться, что Локвуд забудет сделанное мной, но де Моше – никогда.

Не хотел бы я оказаться на его месте, ибо то, что он сказал, несомненно, было правдой. Грозящую ему опасность смягчало только то, что кинжала в музее больше не было. Лучше бы Нортон вообще не ездил в Перу: тогда индейцам не за что было бы мстить ему…

Локвуд не торопился. Я ожидал, что он примчится в лабораторию как можно скорее, чтобы во всем разобраться. Вместо этого он вошел с таким видом, словно вообще ничего не произошло.

– Нет смысла