- Да разве это моё дело? Это дело церковное. Пусть его разбирает епископ. А если он затруднится разобрать, тогда сходите к митрополиту.

- Нет, - покачал головой священник. - Епископ сказал, что тут дело не церковное, и что вся история, будто на корову через мою руку снизошла благодать Господня, это глупость.

- Значит, попробуйте обратиться к митрополиту, - повторил государь.

- Не можем, - ответил священник. - Епископ запретил мне идти с этим делом к митрополиту. Сказал: "Не позорь своей глупостью меня и мою епархию".

- Ну, тогда здесь и решать нечего, - пожал плечами Влад. - Если епископ так крепко уверен, что рождение тройни - не чудо, я склонен доверять этому мнению. А если чуда не было, то и спорить вам не о чем.

- Государь, тут дело не столько в чуде, сколько в справедливости, - сказал священник. - Я как служитель церкви всё равно должен получить награду за труды.

- Если ты непричастен к появлению телят, за что тебя награждать? - удивился государь.

- Как за что? - в свою очередь удивился церковнослужитель, - Ведь когда я совершаю требы, то всегда получаю что-нибудь в дар... в пользу церкви. Так положено. Награда даётся за труды, а не за последствия этих трудов. Например, если священник крестит младенца, то кто же поручится за последствия. Младенец может вырасти в святого, а может - в великого грешника или даже в вероотступника, и получится, что зря крестили. Но дар в церковь по случаю крестин всё равно приносится. А когда священник отпевает, то никто не знает, попадёт ли отлетевшая душа в рай или не попадёт. Но дать что-нибудь за отпевание полагается. И это справедливо.

- А почему именно два телёнка? - спросил князь.

- Потому что негоже жадничать, когда дело касается церкви, - в голосе священника послышалась укоризна. - Видит Бог, что наш храм давно пора подновить. Ещё немного, и там пол начнёт проваливаться. Тройню от коровы всё равно никто не ожидал. А раз такое богатство само в руки упало и не требовало усилий, тогда...

Крестьянка, услышав эти слова, страшно возмутилась:

- Само в руки упало? Богатство!? - закричала она. - Отче, почему ты так говоришь? Наверное, оттого, что ты этих телят сам не выхаживал. Вот отчего! А мы первый месяц тряслись над ними денно и нощно, будто это наши собственные дети. А разве ты не знаешь, что мы молоко покупали? Истратили все гроши, сбережённые на чёрный день, потому что у нашей коровы не хватало молока, чтоб накормить всю тройню досыта. Телятам надо столько, что ой-ой-ой! Вот такое богатство на нас свалилось! Да. А по-твоему выходит, что мы с этим богатством только и делали, что отдыхали, да подсчитывали барыши!

- Тихо! - оборвал государь. - Женщина, раз ты сказала, что истец в этом деле твой муж, а не ты, тогда помалкивай.

Затем Влад обратился к крестьянину, по-прежнему глядевшему настороженно:

- А ты что думаешь?

- Я думаю, что дар принести надобно, - ответил хозяин коровы. - Святой отец всё лето бегал, руку прикладывал и этой штукой, которая для Святых Даров, махал...

- А ты об этом просил? - многозначительно произнёс правитель, - Ведь требы священник совершает по просьбе верующих. Поэтому, если ты не просил, то благодарить не обязан.

- Да, - согласился крестьянин, - если не просил, то не обязан, но просьба-то была. Когда святой отец пришёл ко мне жаловаться на мою корову, я ответил: "Если опять придёт, гони её". Значит, я сам просил возлагать на неё руку и теперь должен отблагодарить, как положено. Только вот святой отец сильно много просит. Два телёнка это много. Одного я бы отдал и жил спокойно. Рассуди, государь. А?

В который раз услышав "рассуди, государь", Влад почувствовал, что его досада переходит в раздражение. "Посадить бы всех спорщиков на кол, а корову с телятами насадить на вертелы и зажарить. Вот и спору конец!" - подумал правитель, но тут вмешался дракон. Как ни странно, его поведение всё больше противоречило настроению господина.

- Колья и вертелы это слишком просто, - прошипела чешуйчатая тварь. - Разберись, как следует. Это же такое занятное дело.

Дело казалось Владу не занятным, а докучливым, но он не привык отступать перед головоломками и потому продолжал искать решение. Камнем преткновения стал хозяин коровы, который хотел верить в чудо - так хотел, что готов был даже заплатить священнику, чтобы не лишать себя ощущения чуда. "Что мне делать с этим дураком?" - думал государь.

Между тем все трое просителей, ведущие тяжбу о телятах, выжидающе смотрели на своего судью. Даже корова - до сих пор относившаяся к правителю очень пренебрежительно - и та повернулась в его сторону. Конечно, это произошло случайно. Просто животине было нечем заняться, потому что ей пришлось стоять на дороге, где совсем не росла трава. Время от времени опуская нос к земле и каждый раз обнаруживая, что питаться тут нечем, скотинка начинала смотреть по сторонам.

- Дело трудное, - меж тем пробормотал Влад, глубоко задумался, опустив голову, но через минуту воспрянул и повернулся к священнику. - Мне показалось, или я на самом деле видел, что ты избегаешь прикасаться к корове?

- Всё так, государь. Избегаю, - ответил церковнослужитель. - Я теперь вообще к коровам не прикасаюсь правой рукой.

- Почему же?

- Если я буду возлагать десницу на коров, то совершу грех стяжательства, - ответил священник. - Я и с этой рогатой ничего творить не хотел, но так вышло...

- Нет, погоди, - перебил Влад. - При чём здесь стяжательство? И почему тебе нужны именно телята? Ведь ты можешь по-другому добыть денег для подновления храма. Воспользуйся своей славой. Призови благодать на вторую корову, на третью, четвёртую, возьми за это награду и так соберёшь денег.

- Нет, - помотал головой священник. - Корова ведь - тварь некрещёная, и призывать на неё благодать, как на крещёных людей, не следует. А также не следует использовать Господню благодать для накопления богатств земных. Куда ж это годится? Может, теперь коров начать крестить? Нет! Даже если такое крещение посулило бы по семь телят ежегодного приплода с каждой.

- Да, крестить - это, пожалуй, слишком, - согласился