Шрифт:
Закладка:
Ходасевич также оставил подробное описание «стиля» игры Брюсова, которого встречал и за игрой в «железку», и сам бывал его партнёром по преферансу и винту:
«Я на своём веку много играл в карты, много видал игроков, и случайных, и профессиональных. Думаю, что за картами люди познаются очень хорошо: во всяком случае, не хуже, чем по почерку. Дело вовсе не в денежной стороне. Сама манера вести игру, даже сдавать, брать карты со стола, весь стиль игры — всё это искушённому взгляду говорит очень многое о партнёре…
В азартные игры Брюсов играл очень — как бы сказать — не то, чтобы робко, но тупо, бедно, обнаруживая отсутствие фантазии, неумение угадывать, нечуткость к тому иррациональному элементу, которым игрок в азартные игры должен научиться управлять, чтобы повелевать ему, как маг умеет повелевать духам. Перед духами игры Брюсов пасовал. Её мистика была ему недоступна, как всякая мистика. В его игре не было вдохновения. Он всегда проигрывал и сердился… Зато в игры „коммерческие“, в преферанс, в винт, он играл превосходно — смело, находчиво, оригинально. В стихии расчёта он умел быть вдохновенным…»
Из этого фрагмента отчасти ясно, почему именно преферанс стал в XX в. национальной игрой россиян «советского» времени.
Вяземский, Пётр Андреевич
(1792–1878) князь, участник Отечественной войны 1812 года. Дипломат при Александре I, позже директор государственного заёмного банка, друг Пушкина, Дениса Давыдова, Нащокина, Толстого-Американца.
Вяземский любил играть в карты и оставил интересное рассуждение о карточной игре: «…Нигде карты не вошли в такое употребление как у нас: в русской жизни карты одна из непреложных и неизбежных стихий…» Страстные игроки были везде и всегда. Драматические писатели выводили на сцену эту страсть со всеми её пагубными последствиями. Умнейшие люди увлекались ею… Подобная игра, род битвы на жизнь и смерть, имеет своё волнение, свою драму, свою поэзию. Хороша ли, благородна ли эта страсть, эта поэзия, — это другой вопрос…
Карточная игра имеет у нас свой род остроумия и весёлости, свой юмор с различными поговорками и прибаутками. Можно бы написать любопытную книгу под заглавием: «Физиология колоды карт». (Вяземский. Старая записная книжка).
Известно стихотворение Вяземского «Выдержка», основанное на смешении картёжных терминов и бытовых фраз:
«Мой ум — колода карт. Вот вздор!
Но, знать, не первого разбора!» —
Прибавит в виде приговора,
Журнальной партьи матадор.
Вам, господа, и книги в руки!
Но, с вашей лёгкой мне руки,
Спасибо вам, могу от скуки
Играть в носки и дураки.
В моей колоде по мастям
Рассортированы все люди:
Сдаю я жёлуди и жлуди,
По вислоухим игрокам.
Есть бубны — славны за горами;
Вскрываю вины для друзей;
Живоусопшими творцами
Я вдоволь лакомлю червей;
На выдержку ль играть начну
Трещит банк глупостей союзных,
И банкомёт, из самых грузных,
Не усидит, когда загну;
Сменяются, берут с испуга
Вновь дольщиков в игру свою…
Бог помощь им топить друг друга,
А я их гуртом всех топлю.
Что мысли? Выдержки ума! —
А у кого задержки в этом? —
Тот засдаётся, век с лабетом
В игре и речи и письма;
Какой не сделает попытки,
А глупость срежет на просак!
Он проиграется до нитки
И выйдет начисто дурак.
Вот партьи дамской игрочки,
Друзья, два бедные Макара:
На них от каждого удара
Валятся шишки и щелчки;
Один с поблекшими цветами,
С последней жертвой, на мель стал:
Тот мелом, белыми стихами,
Вписал свой проигрыш в журнал.
Игра честей в большом ходу,
В неё играть не всем здорово:
Играя на честное слово,
Как раз наскочим на беду.
Кто ставит свечку злому духу,
Впрок не пойдёт того казна,
Кто легкоумье ловит в муху,
Чтоб делать из неё слона.
Не суйтеся к большим тузам,
Вы мне под пару недоростки;
Игрушки кошке, мышке — слёзки —
Давно твердит рассудок нам;
Поищем по себе игорку,
Да игроков под нашу масть:
Кто не по силам лезет в горку,
Тот может и в просак попасть.
А как играть тому с плеча,
Кто заручился у фортуны;
От лука натяни все струны
И бей все взятки сгоряча.
Другой ведёт расчёт и строгий,
Но за бессчётных счастье бог,
И там, где умный выиграл ноги,
Там дурачок всех срезал с ног.
Бедняк, дурак и нам с руки,
Заброшенный в народной давке,
У счастья и у всех в отставке,
Клим разве мог играть в плевки;
Теперь он стёр успехов губкой
Всё, чем обчёлся в старину,
В игре коммерческой с прикупкой
Он вскрыл удачно на жену.
Друзья! Кто хочет быть умён,
Тот по пословице поступит:
Продаст он книги, карты купит;
Так древле нажил ум Семён.
Ум в картах — соглашусь охотно! —
В учёном мире виден сплошь:
Дом книгами набит, и плотно,
Да карт не сыщешь ни на грош.
Памфил, пустая голова!
Ты игроком себя не числи:
Не вскроешь ты на козырь мысли,
Как ни тасуй себе слова.
Не такова твоя порода,
Игрой ты не убьёшь бобра:
Твой ум и полная колода
Я знаю, но не карт игра.
Вяземский описал несколько игроцких эпизодов из жизни Пушкина.
Литература: Виноградов. Стиль «Пиковой дамы»; Вяземский. Полное собрание сочинений. Песни на стихи Вяземского.
Марк Твен
«Лишь немногими вещами в нашей стране пренебрегают так же непростительно, как покером. Высшие слои общества почти ничего не знают о нём. Время от времени встречаются послы, которые владеют некоторыми общими сведениями об этой игре, но невежество основной массы народа пугает. Я знавал одного священника, хорошего человека, добродушного, честного, без предрассудков и прочее. Но, несмотря на все свои положительные качества, он не знал, что такое „флеш“. Этого достаточно, чтобы устыдиться собственной принадлежности
