и прячет, что мягко сказать, не красавица она у нас. Сватов уж давно заждались. Уважаемый страж, уж не хотите ли вы породниться с нами? Да, не богаты, и тут я один защитник у сестренки. Мать и отцы в горах остались, знаете ли… На выкупе сторгуемся, не переживайте. Да что ж вы так настойчивы, лучше после свадьбы с невесты покров снять…

Страж собирался одним движением отстранить мужчину с дороги, но тот оказался крепче, чем выглядел и не сдвинулся ни на сантиметр, только расставил руки, защищая Эмму. Та крепко обняла его за талию одной рукой, спрятав лицо в рукаве. Все тело дрожало, сердце бешено колотилось в груди.

Лязгнула сталь. Эмма вздрогнула, и, осторожно выглянув из-за плеча юноши, увидела меч стражника, мерцающий голубым сиянием, направленный к подбородку горца. Эмма тут же отпустила халат и сделала шаг вперед.

Стражник скривился и отшатнулся.

— Лицо распухшее, все в крови, передних зубов не хватает, — перечислил он.

Паренек властным движением задвинул Эмму обратно за спину и гневным взглядом в сопровождении пальца у губ приказал ей молчать.

— Подходит по описанию, — подтвердил стражник позади, сверяясь с мокрой бумажкой.

Стоящий в стороне страж с красным пером на шлеме, видимо самый старший по званию резюмировал:

— Забирайте ее, пусть градоначальник разберется.

— Ох, нет! — заупрямился паренек, перегородив дорогу стражников. — Сестренка все время была со мною, помогала с торговлей.

Не взирая на протесты горца, Эмму схватили за запястье и силой поволокли прочь. Паренек вцепился в плечи Эммы и заголосил во весь голос, что мать наказывала ему смотреть за сестрой, он никуда ее одну не отпустит, пусть берут его заодно, он всем расскажет о страшной ошибке.

Не останавливаясь, его тоже подхватили и забросили в повозку, запряженную рослым конем. Эмма не смогла сдержать стон, когда ее бесцеремонно толкнули на деревянное сидение, и сложилась надвое от резкой боли в ребрах. Парень жалостливо посмотрел на нее, сжав пальцы на острых коленях. Дверцу захлопнули и послышался звук поворачивающегося в замке ключа.

Повозка тронулась и Эмма вновь вскрикнула, на глазах выступили слезы. Горец подхватил ее за плечи, прижал крепко к себе и прошептал на ухо:

— Держись сестренка, скоро наш выход.

Эмма понимала, что их могут подслушивать, поэтому лишь осторожно сказала в ответ.

— Прости, ш-што втянула тшебя в неприяшности — шепелявя из-за отсутствия зубов и опухшего рта, сказала она.

— Своих не бросаем, — усмехнулся он, потом нахмурился и добавил. — Узнаю, кто тебя обидел — сведем счеты.

13.3

Лошадь цокала по мостовой, по крыше повозки барабанили капли. Стражники ехали на конях под дождем, сопровождая повозку. Слышалась резкая ругань в адрес горцев, которым неймется в плохую погоду. Эмма пригрелась под боком у парня и устало положила голову ему на плечо. Ее стало знобить, показалось, что на ощупь он мощнее, чем выглядел внешне.

Повозку тряхнуло на выбоине, Эмма зашипела от боли, хотя горец чуть ли не держал ее на руках, чтобы смягчить удар.

— Когда дам знать, соберись и прыгай. Ничего не бойся, все под контролем. Не первый раз ловят, у нас все подхвачено.

Эмма послушно кивнула, хотя голова кружилась и она с трудом понимала, что происходит. Одной рукой она прижимала горшочки с Хуа, другой цеплялась за одежду парня.

Горец выглянул сквозь щель меж дощечками, которыми было закрыто оконце и удовлетворенно кивнул.

Стражников окликнул мягкий женский голос, несущийся откуда-то сверху.

— Красавчики, вы слишком тяжело работаете. Загляните на огонек, мы обогреем как следует.

— Цветок Сливы, как смеешь заговаривать с почтенными господами на важном задании градоначальника?

— Конечно, конечно, — засмеялся голос сверху. — Откуда уважаемому стражнику знать даже имя этой скромной слуги?

Шум дождя не мог скрыть звонкий как колокольчик женский смех. К первому голосу присоединился второй, вещавший о том, что девушкам невдомек, как могучи господа стражники в постели. Может, те поднимутся показать?

В пальцах горца блеснула тонкая отмычка. В два счета он расправился с замком, распахнул дверцу. Спрыгнул вниз, затем подхватил Эмму на руки. Одной рукой мгновенно запер повозку, пока стражники, ничего не заметив, перебрасывались фразами с девицами. Поддерживая Эмму за талию, горец юркнул в неприметную дверцу у высокой стены.

Тут царил полумрак, в воздухе витал тяжелый аромат женских духов и немытых тел. Занавес из бордовых бусин с мелодичным перестуком отодвинула женская рука с белыми пальцами, покрытыми длинными золотыми чехлами для ногтей, создававшими впечатление когтистой лапы демона.

— Эр, ты опять попал в неприятности? — спросила полуодетая девица в алой газовой накидке, выпуская кольцо дыма.

Она лениво окинула взглядом Эмму и вновь затянулась ярко накрашенными губами дымом из вытянутой трубки.

Парень опустил Эмму на ноги, засунул руку за ворот и достал оттуда холщовый мешочек с зеленой вышивкой.

— Тут должно быть достаточно для взятки. Надеюсь стражник Ли Бай не будет слишком злопамятен.

— Если и будет, Золотая Бабочка позаботится о том, чтобы вышибить из его головы лишние мысли, — сказала девушка и протянула белоснежную ладонь, чтобы забрать мешочек.

— Ох, Ди, ты великолепна.

Девушка прикусила острый чехол для ногтей и засунула длинные пальчики в мешочек.

— Сладкие слова, а денег маловато.

— Сочтемся, Ди! Мне снился сон о том, что скоро заработаю целую гору слитков. Удача и тебе перепадет, знаешь, что не обижу. Нам пора!

— Лучше скажи, кто девушку обидел? Первый раз вижу, чтобы горцы отпустили женщину в равнину.

13.4

Парень остолбенел, краска отхлынула от лица и он крепче прижал к себе Эмму, находящуюся на грани обморока.

— Ра не гостеприимна, поэтому мы должны помогать друг другу. Кто ее обидел мне неизвестно, но Ди, я как раз собирался во всем разобраться!

Горец потащил Эмму дальше по темному коридору с обшарпанными стенами. Они вывалились на задний дворик, оттуда через неприметную калитку в чужой сад. Там, за зарослями сирени горец наконец повернулся к ней и обеспокоенно прошептал:

— Где твоя семья? Куда тебя вести?

Эмма еле шевелила языком. Если бы парень отпустил ее, она рухнула бы прямо на мокрую траву.

— У меня никого нетш, — выдавила она.

— Как тебя зовут?

— Эмма.

— Что мне с тобой делать, Эмма? — спросил сам себя парень, и расстроенно цыкнул языком. — Мужья? Братья? Отцы? Друзья?

Эмма отрицательно качала головой.

— Из какого ты селения?

На этот вопрос она ответить не могла. Только пожала плечами и взгляд горца из сочувствующего стал подозрительным. Он сказал пару слов на незнакомом языке, а Эмма сжалась в комок, осознавая, что проваливает