«ВЕРНОЙ ЖЕНЕ»

Некий сеульский военный сановник имел усадьбу в Миль-соне и часто разъезжал между уездами Сонджу и Санджу. Но в пути он всегда останавливался на ночлег в доме одного почтенного ученого, с которым был очень дружен. Но вот случилось так, что в течение четырех-пяти лет сановник не смог ни разу съездить в Мильсон из-за неотложных дел. Когда ему наконец удалось туда отправиться, он поспешил к своему старому другу. Однако оказалось, что тот уже три года как умер. Было поздно, другого места для ночлега сановник не знал, и, развязав свой дорожный мешок, он решил хоть немного отдохнуть здесь.

А жена ученого, как только услышала у себя в покоях, что прибыл друг ее покойного мужа, горько расплакалась. Она приказала слуге прибрать флигель для гостей и предложила ему переночевать.

Сановник вспоминал о своем друге, его одолевали разные думы, и он не мог уснуть до глубокой ночи. С северной стороны флигеля возвышалась ограда, во дворе густо разросся бамбук, образовав небольшую рощицу. Тускло светила луна. Вдруг он услышал шорох и заметил, что меж деревьев кто-то ползет. «Либо тигр, либо барсук!» — подумал он и, притаившись, стал наблюдать. И тут, к своему великому изумлению, он увидел: какой-то монах воровато высунул голову из-за деревьев, внимательно огляделся, потом вдруг вскочил на ноги и вбежал прямо в женскую половину дома!

Стараясь не шуметь, сановник последовал за ним. За окном ярко горело пламя светильника. Он послюнявил палец, проткнул оконную бумагу и заглянул в комнату. Молодая вдова, накрашенная и напудренная, была одета в красивое платье. Она обжарила на угольях сверкающей бронзовой жаровни мясо, подогрела вино и, кокетничая, стала угощать монаха. Тот поел и принялся слишком уж вольно заигрывать со вдовой.

Не в силах побороть справедливого негодования, сановник вынул стрелу и, зарядив лук, выстрелил в окно. Испустив душераздирающий крик, монах замертво повалился на пол. А сановник возвратился во флигель и, притворившись спящим, захрапел. Немного погодя из женских покоев донеслись вопли хозяйки, которая звала слуг. В доме поднялся переполох, сбежались соседи. Сановник, притворно удивившись, спросил, что случилось.

— Хозяин наш умер, — доложили ему слуги, — и госпожа хранит ему верность. А сейчас в дом ворвался какой-то сумасшедший монах — хотел ее обесчестить. Но госпожа убила мечом этого негодяя и в гневе порубила его тело на куски. Она порывалась даже покончить с собой от обиды, еле-еле ее удержали!

Сановник подавил улыбку, вздохнул и покинул этот дом. А на следующий год, когда он снова проезжал через эту деревню, там уже гордо высилась арка — «Верной жене»[95].

НЕ МНЕ — ТАК ВНУКАМ МОИМ

Хван Нин был старшим братом министра Лима. Он не смог выдержать экзаменов, хотя и отличился тем, что написал хорошее сочинение, как говорится, под навесом экзаменационного двора. Когда около своего дома в уезде Янджу он построил маленький флигель и во дворе его сам посеял кедровые семена, ему было уже за пятьдесят.

— Кедр растет очень долго, — говорили ему люди, — пройдет десять лет, а орехов еще не увидишь. Зачем же вам, старику, сажать их? Бросьте это занятие!

— В древние времена, — возразил Нин, — наставник То выточил иголку из железного песта, а Юй-гун[96] голыми руками сдвинул горы. Эти люди были старыми, но думали о далеком будущем и к делу относились серьезно. К тому же нельзя знать пределов жизни человеческой. Неверно это, что раз человек состарился, он должен бездельничать целыми днями. Пусть сам я не дождусь орехов, но разве плохо подумать о внуках моих?

Когда ему было уже за восемьдесят, кедры выросли, на них стали созревать орехи, и он ел их каждый год. А нынешние люди начинают трястись еще до наступления настоящей старости. Они не только не стараются продлить свою жизнь, но, почувствовав некоторую усталость, теряются и перестают трудиться. Так пусть же этот факт из жизни Хван Нина послужит им уроком!

ЧЕРЕПАХОВЫЙ СУП

Ли Чесин[97] по прозванию Чхонган с юных лет дружил с братьями Ким — Хэном и Тогёном. Все вместе они учились, вместе держали экзамены и вместе, собрав сочинения по управлению государством, составили книгу, которая известна под названием «Сжигая корабли, на циновке держать экзамены по принципам управления страной».

Будучи столь близкими, они вместе и развлекались, нередко весело подшучивая друг над другом. Братья Ким очень любили черепаховый суп и частенько им лакомились. Однажды Ли Чесин, увидя, как они едят этот суп, сплюнул и воскликнул:

— И как это вы, образованные люди, можете брать в рот такую гадость? Да разве кто-нибудь, кроме варваров, питается черепахами? Никогда не ешьте эту дрянь, как бы ни были вы голодны!

— Вечно он про это, — перемигнулись братья. — Попробуем-ка накормить его черепахой. Посмотрим, что он скажет! — тайком сговорились они.

Дом Тогёна стоял особняком над озером Сонсанхо. Однажды друзья договорились все втроем:

— Давайте-ка половим рыбу в Сонсанхо да полюбуемся цветами лотосов. Проведем хорошо денек!

Собрались в тот же день. Пригласили и гостей, народу пришло много. Тогён угощал обедом. Под видом куриного был подан отлично приготовленный черепаховый суп. Суп был заправлен имбирем, черным перцем и другими необходимыми специями. Он распространял такой чудесный аромат, что не отведать его было невозможно! И все трое незаметно съели по полной большой чашке.

— Мой дом беден, — обратился затем Тогён к Чесину, — никаких деликатесов нет. Последнее время питались все больше просом, а нынче вот зарезали эту жирную курицу. Нам с братом суп понравился. Мы поели с удовольствием. А что скажет дорогой гость?

— Никогда в жизни не ел такого вкусного куриного супа! — воскликнул Чесин. И на вопрос Тогёна, не хочет ли он еще, ответил: — Честное слово, на редкость вкусно. Если нальете еще чашечку, я не откажусь!

Ему дали еще чашку. Чесин залпом выпил бульон, пустую чашку поставил на стол и опять воскликнул:

— Вот это суп!

— Ну как, — со смехом спросили у него братья, — он вкуснее черепахового?

— Я так славно поел, — всплеснул руками Джесин, — к чему вспоминать о такой гадости?!

— Эх ты, — засмеялся Тогён, — суп-то был черепаховый!

Тут все гости захлопали в ладоши и разом громко расхохотались. Тогда Чесин понял, что его разыграли, встал на четвереньки и сделал вид, будто его тошнит.

ОТКАЗАЛСЯ ОТ НАЛОЖНИЦЫ

Супруга чиновника Лю Чхунхона, госпожа Хо, была дочерью главы ведомства Хо Квана[98].