– Заходите, – сказала она. – Будет весело.

Ребята зашли внутрь сарая, а Никита остался снаружи. Наблюдать и ждать. Какое-то время было тихо. Ник расположился за кустарником в нескольких метрах от домика. Окно сарая было разбито, поэтому время от времени до Ника доносились обрывки разговоров. Дождь усиливался. Крупные капли все чаще стучали по зеленой листве, дробно падали на землю. Где-то вдали стали слышны раскаты грома. За шумом дождя было сложно разобрать, что происходило внутри сарая. Никита выжидал. Он прислонился к стволу многолетнего дуба и прикрыл глаза – усталость давала о себе знать. Справляться со сном становилось все сложнее, и Ник постепенно погрузился в дрему.

В какой-то момент округу озарила вспышка, а после послышался грохот. Ник раскрыл глаза, тяжело дыша. Он не сразу понял, где он и что с ним происходит. Снова вспышка, раскаты грома стали громче. В этот же момент из домика выбежали ребята. Костя, Тимур, Нина и Серый в ужасе убежали прочь от сарая. Яны с ними видно не было. Должно быть, она все еще находилась в домике. Ник хотел подняться, но ноги не слушались. Тело словно утратило чувствительность. Руки онемели, ноги лежали на земле культями. Ник так и продолжал сидеть возле дуба, опираясь спиной на его ствол. По телу разлилась паника. Что случилось? Где Яна? Никита ненавидел себя за собственную ничтожность, но сделать ничего не мог. Он словно был бесчувственной куклой в чьих-то невидимых руках.

Спустя несколько минут из сарая вышла Яна. Она ступала босыми ногами по мокрой земле, сжимая в руках свечу. Несмотря на ливень, пламя не гасло.

– Яна! – крикнул Ник, но изо рта не вылетело ни звука.

Ник пытался подняться с промокшей травы, но безуспешно. Сестра уходила все дальше в сторону домиков, крепко прижимая к себе свечу. Невозможно было понять, сколько прошло времени. Ника словно окружил туман. Сознание играло с ним злые шутки. Никите казалось, что он слышит голос. Он словно витал где-то рядом, он был везде и нигде, заполнял собой все пространство. Злобный смех разносился по округе, эхом отражаясь от поверхностей.

Со стороны домиков послышался треск. Ник обернулся – деревянные стены охватило огнем. Вдруг он понял, что может двигаться, чувствительность вернулась. Вернулась и ясность мыслей. Резкими движением Никита вскочил с холодной земли, не обращая никакого внимания на боль в ребрах. Он бежал что было сил в сторону жилых корпусов, понимая, что опоздал. Пропустил. Не предотвратил. Пожар полыхал с невероятной силой, забирая жизни неповинных детей.

Ворвавшись в домик девочек, Никита начал вытаскивать их на улицу, помогать выбраться. Убедившись, что больше никого не осталось и Яны здесь нет, он рванул в корпус мальчиков. Выбив дверь ногой, Ник увидел ее. Яну. Она стояла посреди комнаты и даже не думала бежать. Комната уже заполнилась дымом, дышать было невозможно. Сделав очередной вдох, Ник обессиленно упал на пол, охваченный огнем. Он видел безжизненные тела Тима и Кости, видел, как Серый из последних сил ползет к выходу и возле самой двери его тело обмякает навсегда. Он видел Яну, что стояла посреди пожара, охваченная огнем. Он видел свет, который звал его где-то в конце черного узкого тоннеля. А затем он услышал голос. Голос матери, поющий ему колыбельную.

Часть 3

Яна

– Тянем руки вверх, девочки! – бодро крикнула Василиса Сергеевна, подавая пример. – Новикова, давай! Не ленись!

Яна выдохнула, но ничего не ответила. Утренняя зарядка была для нее неимоверным испытанием на прочность. Приходилось вставать на рассвете, быстро умываться и бежать вниз, на пляж, куда подтягивались и остальные. Заниматься на берегу реки, бесспорно, было приятно: там всегда было прохладно и свежо – но только не так рано. Да и разминочный бег по песку никому не нравился. Особенно Яне. И особенно сегодня. Колено дико болело, хотя она не помнила, чтобы ударялась обо что-то.

Улучив момент, когда вожатая отвлеклась на Машу, Новикова приподняла край шорт и посмотрела на кожу. Самой раны не было, а вот след от нее был. Словно края быстро стянулись, не успев зажить до конца. Девочка нахмурилась. Вчера они так же утром спустились на пляж для упражнений, потом Яна улизнула, чтобы еще немного поспать. И спустя час уже все собрались в столовой за завтраком, где Серый и его друзья привычно громко смеялись и шутили, прямым текстом намекая на нее. Утро плавно перешло в день, прошли общие занятия, потом отдых, разговоры с девочками, побег от мальчиков и вот уже вечер. Ужин, пустая болтовня ни о чем…

Яна поморщилась. Сквозь пелену воспоминаний пробивались какие-то странные фрагменты. Словно все было не так. Девочка перевела взгляд в сторону, скользя вверх по лестницам, к домикам. Ей казалось, что она упускала что-то важное. Почему-то в памяти всплывала котлета в волосах, хотя вчера они завтракали сосисками и яичницей. И какая-то потасовка в столовой… Но ведь мальчишки выглядели целыми и все такими же противными.

Перехватив взгляд Серого, Новикова быстро отвернулась. И он тоже был бодр и полон сил. Тогда какая потасовка могла произойти и из-за чего? Девочка пыталась собрать по кусочкам обрывки странных, непонятных воспоминаний, которые ускользали, подобно склизким медузам. От такого сравнения Яна передернулась и помотала головой. Надо было думать о предстоящем дне – о своем дне рождения. Девочка, не успев проснуться, уже загорелась мыслью: вдруг родители приедут и заберут ее отсюда?

– Ты чего вялая? – спросила Нина, тяжело дыша. – Не выспалась?

– У меня такое чувство, будто я не спала целую вечность, – отозвалась Новикова. Она не помнила, как засыпала и просыпалась. Каждый новый день сменял предыдущий, приносил новые упражнения на рассвете, ненужные купания, от которых она отказывалась, приемы пищи и, разумеется, новую порцию шуток от парней. – Все никак выспаться не могу.

Нина пожала плечами, очевидно, не понимая проблемы. Не так уж и поздно они все ложились, чтобы ныть про малое количество сна. Яна потерла колено, задумчиво взглянув в сторону мальчиков. Они казались ей слишком тихими, даже ни одной колкости не сказали с самого утра. Может быть, решили ее пощадить в день рождения? Хотя откуда им было о нем знать.

– На сегодня достаточно, – произнесла вожатая, перекидывая полотенце через плечо. – Марш в душ, через час завтрак.

Яна не могла не заметить,