от передней части повозки. Сейчас же.

Экон подчинился, чувствуя, как сердце грохочет в груди. Он ощутил, как кто-то кинул одеяло поверх его ног, поправил бинты на руках. Через несколько секунд тент откинули спереди.

Экон лежал совершенно неподвижно, стараясь не открывать глаз. Он не видел, что происходит, но ощущал, как Шомари смотрит на него. Его лицо было изрядно запятнано сыпью, но хватит ли этого, если Шомари заставит его повернуть голову? Кто-то рядом – Тэмба или Абеке – разразился кашлем и преувеличенно застонал. Повисла неестественная тишина, затем:

– Все в порядке.

Повозку снова закрыли. Экон почувствовал, как она наклонилась, когда кто-то спрыгнул. Он сел и выглянул в щель. Он не мог поверить. Шомари шел прочь, зажав рот и нос руками. Он остановился рядом с Сафией, которая невозмутимо смотрела на него.

– Это было отвратительно, – заявил Шомари.

Сафия склонила голову.

– Если вы закончили проверять наши повозки, – сказала она, – мы двинемся дальше. – Слова были тихими, но даже отсюда Экон услышал в них некоторый вызов. Что-то горячее шевельнулось в груди, когда он увидел, какими глазами Шомари разглядывает Сафию. Он прищурился.

– Прости, дорогуша, – сказал Шомари совсем другим тоном. – Я не расслышал, как тебя зовут.

Глаза Сафии превратились в узкие щелки.

– Ой. – Он внезапно выбросил вперед руку и схватил Сафию за подбородок большим и указательным пальцами. Он заставил ее поднять голову так, что их взгляды встретились. – Знаешь, не стоит корчить такие рожи, это совсем не красиво.

Экона обожгла раскаленная добела ярость, но Сафия не двинулась с места и не сказала ни слова. Наконец Шомари отпустил ее.

– Езжайте своей дорогой.

Сафию не нужно было просить дважды – она повернулась и начала забираться обратно во вторую повозку. Экон расслабился.

А потом одновременно случилось сразу несколько вещей.

Когда Сафия перелезала через борт повозки, рука Шомари скользнула по ее ягодицам. Он постарался, чтобы это движение выглядело мягким и небрежным, но Сафия тут же развернулась. Шомари поднял обе руки, изображая невинность.

– Извини, я это…

Он не договорил, потому что Сафия ударила его по щеке с такой силой, что его развернуло.

Все, кто это видел, застыли.

– Арестуйте ее! – крикнул Шомари, держась за щеку. В его глазах пылала ярость. Тут же из толпы появились еще двое Сынов Шести. Экон в ужасе наблюдал, как они схватили Сафию за руки.

– Отпустите меня! – крикнула она. – Отпустите! – Бесполезно. Экон ощутил ком в горле, когда увидел, как она пытается вырваться. Шомари по-прежнему держался за щеку, но, посмотрев на нее, прищурился.

– Глупая девчонка, – выпалил он. – Ты и правда думала, что сможешь ударить посвященного Сына Шести без последствий? Ты дорого заплатишь за эту ошибку. – Его губы изогнулись. – Что ты мне на это ответишь?

Экон увидел, как Сафия открыла рот и произнесла всего два слова:

– Огненный корень.

В ответ не раздалось ни звука, но Экон увидел, как что-то маленькое взлетело в воздух. Сначала ему показалось, что это птичка, но нет… Прищурившись, он разглядел, что это маленький мешочек, не больше его кулака. Несколько секунд он пытался догадаться, что внутри, но затем мешочек ударился о землю и взорвался облаком красно-коричневой пыли.

Раздался крик, потом еще один. Экон почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом. Он попытался отшатнуться, но было поздно – воздух в повозке начал меняться, пропитываясь едким запахом старого перечного соуса. Запах лип к горлу, обжигал, от него на глаза наворачивались слезы. Он увидел, как Тэмба и Абеке скорчились в припадке кашля.

– Что происходит? – Экон сам был едва способен говорить.

– Огненный корень, – прохрипела Абеке. – Такая… пряность.

В сознании Экона словно зазвучал сигнал тревоги, когда снаружи донеслось еще больше криков. Абеке и Тэмба по-прежнему кашляли, но он пополз вперед на локтях, стараясь не слишком высовываться, и добрался до передней части повозки. Он приоткрыл полотнище, закрывавшее вход, чтобы выглянуть наружу, и у него перехватило дыхание.

Вся улица погрузилась в хаос.

Похоже, в толпу бросили еще несколько мешочков с огненным корнем – все кричали и терли глаза, стоя на коленях. Взгляд Экона метался, безуспешно пытаясь отыскать хоть какое-то знакомое лицо в этом бедламе. Сыны Шести попадали на землю в такой же растерянности, как и все остальные, кого задело облако огненного корня. Он посмотрел на первую повозку, и его снова пронзила паника. Никто больше ей не правил, и, хотя на мулов красный порошок, все еще висящий в воздухе, похоже, не действовал, их явно раздражал весь этот переполох вокруг. Экон догадывался, что произойдет, если они промедлят еще чуть-чуть, – мулы понесут. Он повернулся к Тэмбе и Абеке:

– Я пойду к первой повозке.

– Что? – Тэмба посмотрела на него, и он увидел, что у нее слезятся глаза. Рядом с ней кашляла Абеке. – Экон, нет. Нам нужно прятаться, мы…

– Мулы понесут, если никто ими не займется, – возразил Экон. – Так что иначе никак.

Тэмба открыла рот, словно хотела сказать что-то еще, но не смогла из-за огненного корня в легких. Экон еще раз оглянулся на нее, а затем выбрался из повозки.

Обстановка на улице ухудшалась с каждой секундой. Собирались грозовые облака, а ветер далеко разносил красно-коричневую пыль. Экон снова посмотрел на первую повозку и дальше, вперед. Он увидел, что воины, которые стояли у ворот, исчезли – вероятно, им приказали усмирить толпу. Пульс ускорился. Если он сможет довести повозки до ворот, они выберутся.

Он метнулся вперед, стараясь не обращать внимания на то, как закололо глаза, когда ветер швырнул в него еще одну горсть порошка. С каждым вдохом казалось, что он покрывает его легкие, делая дыхание еще тяжелее. Мулы дернулись, когда он забрался на место кучера. Не тратя времени даром, он схватил поводья и хлестнул их.

Давайте, – мысленно умолял он, когда они двинулись вперед. – Быстрее, быстрее.

Вокруг по-прежнему царил хаос – люди сталкивались друг с другом, пытаясь избавиться от застилавшего глаза красного порошка. Экон объезжал тех, кто заслонял путь, так быстро, как только мог. Городские ворота были все ближе, и его дыхание ускорилось.

Почти добрались. Он наклонился вперед, подгоняя мулов. Почти добрались, почти добрались…

– Экон!

Экон остановил повозки, натянув поводья. Прямо перед мулами появился человек, не дававший им проехать. Когда он увидел, кто это, у него в жилах застыла кровь.

Он понимал, что слезы в глазах брата, скорее всего, вызваны порошком, заполнившим воздух, но от этого видеть их было не легче. Экон встретился взглядом с Камау и пересчитал эмоции, которые увидел на его лице, – растерянность, печаль, гнев. Хуже всего – он увидел надежду. Камау по-прежнему надеялся, что это какая-то ошибка. Что Экон может стать таким, каким был. Это слишком сильно напоминало о последней их встрече в храме Лкоссы. Он изо всех сил старался забыть тот момент, но теперь ему показалось,