по прядям. Приподнял. Виржини чувствовала, как подрагивала его рука, когда он примеривался. Она сосредоточилась на ступеньках перед собой. Раздалось металлическое лязганье, и на пол упала первая прядь – золотистый знак вопроса на фоне темного красного дерева, отсеченный кусочек прежней жизни. Все, теперь пути назад нет.

Дальше Джейк работал быстро, и когда он отступил назад, Виржини коснулась оголившейся шеи. Провела пальцами по волосам, как это делал Джейк, от макушки до обрезанных кончиков, поражаясь новому ощущению. Она стала легче. Раз – и годы долой. Внутри нарастал смех.

Джейк смотрел на нее так, словно все еще не был уверен, не устроила ли она для него испытание.

Она рассмеялась вслух. Новая, короткостриженая Виржини теперь может все контролировать. Новая, короткостриженая Виржини обхватила его лицо ладонями и долго целовала, прижавшись всем телом к нему, прикосновениями говоря, чего хочет. Он коснулся губами ее обнаженной шеи, начал спускаться вниз. Она открыла глаза. Над ними, в проеме люка, блестели звезды – точно капельки пота.

20

Время на Амаранте текучее. Каждый солнечный час казался долгим и полным возможностей, но закат почему-то все равно наступал неожиданно. Сами дни были настолько похожи и по погоде, и по тому, как они протекали – купания, прогулки, сбор кокосов и хвороста, – что если Виржини пыталась вспомнить, когда произошла какая-нибудь мелочь, то не могла вычленить этот день из вереницы других. Прошло две недели, три. Земля вращалась, созвездия на небосводе смещались, луна убывала, а затем снова полнела. Томное утро плавно перетекало в ленивый день – как в отпуске, когда кажется, что ты поставил жизнь на паузу и стоишь на месте, пока весь остальной мир беспорядочно суетится. Разумеется, это одна из главных причин, по которым люди берут отпуск – отпуск от жизни, но также и от самого времени. Проспать до обеда, залпом проглотить целую книгу, провести час, наблюдая – по-настоящему наблюдая, – как садится солнце. Это такая роскошь – иметь возможность закрыть дверь перед бесконечными требованиями современного мира и просто позволить… всему… остановиться.

Через некоторое время Виржини надоели неотличимые ужины на пляже у костра, она почувствовала, что ей нужно разнообразие. Она хотела отблагодарить Витора за его гостеприимство в первый день, а также понимала, что рыбу для совместных ужинов всегда добывали другие. Да, она и Джейк иногда помогали – Джейк стоял за штурвалом, она переносила улов в тендер или каноэ, – но сами они еще не выудили из океана ни одной рыбы. В первый раз их желанию помешало похмелье, а потом у Роли, Пита и Витора пошла такая полоса успехов, что в этом не было особого смысла. Но ей хотелось что-то сделать.

– Как насчет устроить вечеринку? – предложила она Джейку.

Он читал, лежа на одном из коротких диванов в кокпите, поджав ноги.

– Хорошая идея. У нас? Когда? – Он положил книгу на живот и приподнялся.

– Да. Сегодня вечером? Завтра?

– Подожди, дай мне только проверить ежедневник. Ты же знаешь, какой у меня плотный график. – Он взял книгу, провел пальцем вниз по странице. – После обеда у меня запланирован тихий час, но… – он перевернул страницу, – потом я свободен. – Он снова откинулся на подушку и продолжил чтение.

– Отлично. – Виржини начала выбирать швартов шлюпки. – Съезжу и всех приглашу. – Прежде чем спуститься, она выхватила у него раскрытую книгу и положила ему на лицо. – Сдвинь свой тихий час на пораньше, чтобы помочь мне подготовиться.

Роли и Гас появились первыми, сразу после захода солнца. Виржини была рада, что Роли пришел, – она засомневалась, что он появится, как только произнесла слово «вечеринка», хотя и заметила, что он привязал шлюпку не к утке, а зацепил за леер, чтобы можно было быстро отчалить.

– Хорошая лодка, – сказал Роли, взбираясь на борт.

– Спасибо. Пиво будешь?

– У меня свое. – Он приподнял маленькую термосумку.

Правила. Виржини подняла руки:

– Сдаюсь.

Стелла и Пит не заставили себя долго ждать.

– Красиво у вас, – сказала Стелла, войдя в кокпит.

На вечер они сняли навесы, открыв небо, и Виржини убрала из кокпита все что могла и разложила в качестве украшений несколько подушек и саронгов. Джейк вырезал на паре кокосов зубастые рожицы, как на тыквах, хотя Хэллоуин давно прошел, и засунул внутрь фонарики.

– И ты красивая, – сказала Виржини.

По случаю вечеринки Стелла надела платье, короткую летящую тунику. Стелла покружилась, подол взметнулся. Виржини впервые видела ее в чем-то, кроме купальника или футболки. Пит тоже принарядился – в рубашку с коротким рукавом, мятую, оттого что лежала в глубине переполненного шкафчика.

Парни – даже Гас – спустились вниз. Из люка доносилась болтовня, сопровождаемая музыкой – Джейк поставил на стереосистеме свой плейлист.

Стелла, оставшись в кокпите, села на высокий комингс[30] и стала смотреть на темную бухту, пока Виржини открывала банку с оливками и выкладывала их в миску. Закуска не уровня «Санта-Марии», но сойдет.

– А вот и беда, – сказала Стелла.

Виржини сосредоточенно искала, куда поставить миску, чтобы на нее никто не сел и не наступил.

– Ты о чем?

– Витор и Тереза уже в пути. – Стелла указала на тусклый красный огонек, приближающийся к «Путеводной звезде».

– Почему беда?

Она протянула Стелле оливки, но та выставила ладонь, как бы говоря: «Нет, спасибо». Честное слово, все они такие зануды.

– Ну, он ходячая беда, – ответила Стелла.

Виржини рассмеялась. Снова этот глупый разговор.

– Витор вовсе не такой.

– Правда? Ты действительно так думаешь? – Стелла долго смотрела на нее, а затем моргнула и отвела взгляд. – Куда делся мой муж с моим пивом?

– Вот он я, – откликнулся Пит, поднимаясь по ступенькам.

Остальные следовали за ним, Джейк – с кокосом для Виржини.

Когда прибыли Витор и Тереза, Виржини была внизу, а позже, потянув через трубочку из кокоса, обнаружила, что кокосовая сладость сдобрена ромом. Виржини удивленно вынула соломинку и поймала взгляд Витора. Тот изобразил невинность. Возможно, это и имела в виду Стелла, назвав его ходячей бедой, – точно его проделки. Виржини снова присосалась к кокосу. В конце концов, это же вечеринка.

При таком скоплении людей в маленьком кокпите было тесно, зато весело и по-домашнему, почти как в семейном кругу на Рождество. Пожалуй, они действительно очень похожи на семью – находят общий язык, несмотря на различия, заботятся друг о друге, помогают. Только вместо кровных уз их связывает то, что они любят – мореплавание, путешествия, приключения. Их esprit de corps[31] – это esprit de découverte[32]. Точнее, их связывает то, что все они оказались здесь – в одном месте и в одно время. Их объединяет Амаранте.

Она оглядела новый круг