или его избранным воином, защитником веры. Я по картам справки наводил, читал протоколы допросов его сторонников. Его не брали пули, он заговорённый был, всегда буквально по запаху мог дорогу найти, вообще не уставал в седле, а по ночам ходил в пустыню, слушать небо. И главное — тут он, где-то в этом самом месте, поганый, лагерем стоял. Там один из его офицеров под пытками выложил всё как на духу. В том числе, рассказал, что барон нашёл это место по звёздному небу. А куда идти ему поведали в главном храме, в самой Монголии... В общем, где-то здесь место силы, именно тут он Богом войны и стал.

Клим слушал молча, прикидывая, насколько не в ладах с головой его собеседник.

— Я всё рассчитал! Смотри, молния эта шаровая — феномен не исследованный, у нас нет объяснения, что это и как это. Соответственно, может быть что угодно... Дальше мы смотрим на даты исчезновений — ровно раз в неделю появляется эта штука, при этом обычно примерно в одно и то же время. Спрашивается, почему так? Правильно! Это и есть тот самый дух, барон Унгерн или кем он там стал, Джамсаран.

— А убивать ему зачем?

— А кого он убил? НКВДшника, партийного работника, да тех, кто нам помогал, кто «предатели» по его белобандитской логике. Всё сходится, убивал он ночью, чтоб не заметили. И ты видел, как она летает? Оно живое. Иначе нельзя объяснить такую траекторию, так только хорошие пилоты могут... В общем, когда мы его поймаем, а я уверен, что мы его поймаем, то мне нужна будет твоя помощь. Поклянись честью НКВДшника, своей карьерой, что поможешь мне. Поклянись!

Глебов, поразмыслив, что к чему и как это выглядит, решил, что лучше с сумасшедшим не спорить, а потому кивнул, приложив руку к сердцу. Но решил всё же спросить.

— Насколько я знаю, Романа Фёдоровича фон Унгерн-Штернберг расстреляли...

— Клим, да не было ничего этого! Не было! Наши нашли его посреди пустыни, чуть на Северо-Восток отсюда, под Семипалатинском. Он просто шёл в своём кафтане, абсолютно один, по пескам. Сначала решили, что не он, или что ошиблись — но Унгерн подтвердил свою личность, сдался товарищам и спокойно проследовал в камеру. Никто так и не понял, что это было, поговаривали, что барон сошёл с ума либо был предан своими и брошен. Но, чёрт побери, Роман-то Фёдорович нас всех переиграл! Ему просто надо было пройти испытание, реинкарнацию. И он его прошёл! В день расстрела вышел такой спокойный, с улыбкой, встал перед тройкой. Говорят, что холодок по спине пробежал, как будто чувствовалось что-то такое... А потом раз — глаза почернели, что белки исчезли, изо рта и ушей дым повалил. Хлопок — и нет больше Унгерн-Штернберга, растворился в воздухе, как будто его никогда и не было. Обыскали всю тюрьму, по округе пустили конные разъезды, местных поголовно расспрашивали, угрожали, сулили деньги — так и не узнали, куда он делся. Взял и исчез.

— И ты думаешь, что, спустя почти пятнадцать лет, он вдруг появился вот здесь, в казахских степях, в виде шаровой молнии?

Агнаров яростно затряс головой.

— Конечно! Кто ж, как не он? Это Джамсаран в лице Унгерна, никто иначе... В общем, когда мы его поймаем, я направлю прямо на молнию эту «лучи смерти», прям по ней жахну. Эта ведь установка — она ведь не только, чтобы дерево всякое сжигать. Это силовая ловушка! Ей, я уверен, можно и духов ловить. Мы поймаем Джамсарана! И он будет наш, советский, Бог войны.

— С чего ты взял?

— Ну как же! Я фильму видел, о том, как призраков ловят. Их надо в электромагнитную ловушку заманить, чтобы поле их к земле придавило. Тогда эфир внутри них размагничивается — и они становятся осязаемы... В общем, когда мы так сделаем — пообещай мне, что будешь держать тварь эту в луче. Он должен отделиться от Джамсарана, Бога войны. И вот тогда я с ним сольюсь, я стану вместо Унгерна... Пообещай, что поможешь мне! Это задание партии. Мы сможем завоевать весь мир, мировой революцией наведём новый мировой порядок! Это ведь про Революцию! Всеобщая справедливость, равенство и братство, освобождение угнетённых. Джамсаран станет нашим полководцем, соратником самого великого Сталина! И Гэсэр поведёт нас в бой, вместе с армией демонов. На захват всего мира и создание единой Советской страны, страны пролетариев и крестьян от горизонта до горизонта!

Вздохнув, следователь кивнул.

Яков Иосифович вскочил, лихорадочно пожал руку коллеге и стремительно выскочил из комнаты. Клим Глебов запер за ним дверь, потушил керосинку, разделся и лёг в постель. Сон не шёл, мысли всё крутились относительно шифровки Сахарова. Нет, старый еврей ошибся, не мог быт это Яков. Но что-то было в его словах, что-то цепляло чутьё Клима и не давало покоя. Ещё этот новоявленный недомессия с его желанием слиться с богом войны, каким-то там Джамсараном...

***

Следующие два дня прошли в тишине и покое. Наконец, наступила ночь кульминации — после обсуждения Кебучев согласился с мыслями Якова Иосифовича, что шаровая молния появляется строго по расписанию. Да и испытать «лучи смерти» на ней он был только рад, уверенный, что такой мощный поток электрической энергии должен буквально закинуть феномен в подготовленную для него клетку. В итоге было решено в ночь, когда ожидалось появление шаровой молнии, заманить её в ловушку на полигоне, а дальше уже подумать, что с ней делать.

Ночь выдалась тихая и ясная. Как это бывает только в степях и пустынях, в иссиня-чёрном бархатном небе тонули необычайно большие тёплые жёлтые звёзды. Все, кто остался на полигоне — а с момента пожара дезертировало ещё шесть человек ВОХРовцев и четверо инженеров — застыли от напряжения, каждый на своём месте, и принялись ждать появления феномена.

Примерно в половину второго ночи вдруг прямо в воздухе над главной дорогой объекта мелькнула ослепительно-белая вспышка. Все зажмурились, а открыв глаза, обнаружили висевшую метрах в пяти над землёй шаровую молнию. Она медленно, как будто покачиваясь на невидимых волнах в воздухе, поплыла по направлению к электрической установке, с жужжанием генерировавшей электро-магнитное поле на максимальной мощности.

Клим Глебов, пригнувшись за установкой Теслы, ждал условленного сигнала — он должен был в нужный момент выстрелить «лучом смерти» прямо в белую сферу шаровой молнии. Следователь видел, как молния перелетела через штакетник собственно испытательного полигона и поползла вглубь. Медленно, плавно, как будто прицеливаясь. Всё