Адаму понадобилось несколько минут, чтобы осознать услышанное.

– Ася?..

– Ева остается с вами, – пояснила она, если вдруг до него все еще не дошло. Почему-то от улыбки было больно, и Ася не сразу поняла, что прикусывает губу, чтобы не расплакаться.

Адам поднял голову.

– Ева остается с нами, – повторил он оглушенно.

Она засмеялась.

– Поздравляю, вы стали папой!

Адам осторожно, неверяще улыбнулся и порывисто, крепко прижал к себе Асю. Она ощутила серию коротких поцелуев, заплутвашихся в ее волосах, и опять засмеялась, прямо в его грудь, где бешено билось сердце.

– Я должен сам это увидеть, – опомнился он и наклонился, чтобы поднять телефон.

– Ой, – смутилась Ася, увидев треснувший экран. Но Адам даже не обратил на это внимания.

– «Официально определить с тобой место жительства Евы. И, если ты позволишь, я бы хотела повидаться с ней», – прочитал он торжествующе. – Ни за что не позволю!

– Что? – вся лирика момента разлетелась в лоскуты. – Это еще почему?

– Потому что ребенок только начал приходить в себя!

– Ничего и не начал! – энергично возразила Ася. – Ева каждую минуту боится, что мы тоже улетим в Канаду! Она должна понять, что мама не отказалась от нее, а просто мама живет в другом месте!

– От этой встречи будет только хуже, как вы не понимаете?

– Конечно, – сердито кивнула сама себе Ася. – Вы отец, вам решать.

И она попыталась спрыгнуть со стола, но Адам все еще стоял слишком близко, и его бедра упирались ей в колени.

– Сидеть, – скомандовал он. – Это еще что за разговоры?

– Но вы же правда отец, – скрестив на груди руки, объявила Ася язвительно. – И все решения насчет Евы – теперь ваши. Решили стать деспотом-самодуром, так становитесь им. Только начните уже сейчас копить деньги на психолога, к которому Ева обратится в тридцать лет, когда окончательно поймет, что ненавидит обоих родителей сразу. Вперед!

– Бесите, – зашипел Адам и схватился за волосы, словно пытался выдрать их. Помолчал. Подышал. – Как вы вообще себе все это представляете? – спросил он спустя десять глубоких вдохов.

– Так и представляю. Мама приехала навестить тебя, но скоро ей снова надо будет уехать. Возможно, она и в дальнейшем будет ее навещать, возможно, они со временем начнут общаться по скайпу. Вы же не собираетесь вообще выключить Лену из жизни дочери?

– А что будет с Евой потом? Когда Лена опять уедет?

– Мы будем с ней рядом, – твердо и спокойно объяснила Ася.

– Вы уверены, что так будет лучше? – спросил Адам беспокойно.

– Я вам что, боженька? Но Ева должна точно знать, что мама любит ее.

– Тоже мне, любящая мать! – раздраженно буркнул Адам.

От злости Ася не удержалась и пнула его по ноге. Он скривился от боли.

– Вот даже не начинайте! Тоже мне, отец года. Адам, все живут, как умеют. Мы принимаем такие решения, которые не можем не принять. Так что идите вы в задницу со своим осуждением.

От изумления его глаза стали квадратными.

– Господи боже, – пробормотал он, отступая. – Да вы и правда в ярости.

– Эта женщина родила вам прекрасную Еву, – начала загибать пальцы Ася. – Она заботилась о ней четыре года. Не сделала аборт. Справилась в одиночку с беременностью, родами и младенчеством, а вы тут изображаете из себя святошу. Да я бы вас удушила просто собственными руками! Научитесь уже быть благодарным! И перестаньте так злиться на своих родителей. Они тоже жили, как могли.

– Это тут при чем? – поразился Адам.

– При всем, – Ася поболтала ногами, успокаиваясь. Шлепки слетели на пол. – Простите, – подумав, добавила она. – Ну, за задницу. И с удушением я перегнула. Нашло что-то. Приступ агрессии. Я постараюсь в будущем себе такого не позволять. Это разрушит мой образ хорошей няни.

Завибрировал телефон.

– Вика звонит, что-то случилось, наверное, – сказал Адам озадаченно, – блин, экран разбит, – он попытался нажать на прием, и ничего не случилось. – И кнопки залипают.

Наконец, голос Вики, выведенный испорченным мобильником на громкую связь, пробился в ночную тишину.

– Адам? Адам! – ее голос заплетался. – Твоя няня велела сказать, что ты козел. Говорю: ты козел!

Ася согласно закивала, подтверждая, что все так и было. Она была очень довольна. Адам наградил ее убийственным взглядом и снова попытался выключить громкую связь. Безуспешно.

– Эгоистичный ублюдок, – упоенно продолжала Вика. – Ты даже цветы для меня заказывал в онлайне! Три раза в год – на день рождения, Восьмое марта и День святого Валентина.

– Безобразие, – поддакнула Ася.

– Вика, ты пьяна? – неверяще спросил Адам. – Ты же не пьешь!

– Два года, Адам! И ты просто молча вышел из кабинета. «Прости, Вика», «Мне так жаль, Вика», «Не уходи от меня, Вика», «Мне было хорошо с тобой, Вика». Что с тобой случилось бы, если бы ты сказал хоть слово? Мир бы перевернулся? Тебя бы разорвало на части? – закричала она.

За забором залаял соседский пес.

Адам с такой растерянностью смотрел на телефон, как будто на него в жизни никто не орал. Потом повернулся к Асе спиной.

– Прости, Вика, – выдавил он из себя с мучительным старанием. – Мне очень жаль.

– Иди к черту, – и она бросила трубку.

Тишина стала оглушительной.

– Надеюсь, мы не разбудили всю деревню, – сказала Ася и сползла со стола. Плечи Адама подрагивали. – Эй! Рыдаете от унижения?

Она обошла Адама и заглянула в его лицо.

Он беззвучно смеялся.

– Что за ночь! Меня побила собственная няня, и на меня накричала самая спокойная и невозмутимая девушка в мире! – простонал Адам. – Чему вы ее научили, вредное создание?

– Только хорошему. По крайней мере, теперь ей точно станет легче. Пойдемте спать, Адам.

– Да, – он потер лицо рукой, приходя в себя. – Лучше всего сейчас лечь спать, пока еще кто-нибудь не напал на меня.

И только утром они поняли, что по привычке так и заснули вместе, обнимая Еву с обеих сторон.

– Адам, Адам, немедленно просыпайтесь!

Его тормошили и теребили, но он никак не хотел возвращаться в тот сложный мир, в котором было столь хлопотно. В полудреме Адам вдыхал в себя запах дочери и Аси, и не было никаких причин вставать с постели так рано.

Кажется, когда-то он был жаворонком.

– Адам, если вы не встанете прямо сейчас, то через час окажетесь на мне женатым.

– Что? – он подпрыгнул.

Ася улыбалась от уха до уха.

– Марш к себе на террасу, – велела она. – Мои родители точно не поймут вашей маниакальной страсти спать со мной.

– Не с вами, а с Евой.

– Это вы