Будем оптимистами: цифры — цифрами, но какой была реальность?.. Да, школы, училища и вузы вновь открывали свои двери, но не хватало всего и вся, самого элементарного. Но главное — не хватало преподавателей… Кто-то — на фронте, кто-то — у станка, а многие — сложили свои головы… Война…

В 1944–1946 годах возобновили работу Ленинградский, Воронежский и Ростовский университеты, а также институты Академии наук СССР, чьи коллективы возвращались из Ташкента и Новосибирска к местам довоенной прописки, в Москву и Ленинград.

Научно-технические разработки времен войны Алексей Николаевич оценивал очень высоко:

«…Война стала временем смелых и оригинальных организационных, экономических, технических решений, оправданного производственного риска, отказа от многих привычных методов работы и вместе с тем высокого подъема творческой мысли ученых, конструкторов, инженеров, рабочих. О многих научно-технических решениях можно сказать, что они были найдены [советскими учеными] впервые в мире.

Например, в танковой промышленности впервые в мировой практике песочные формы при отливке крупных стальных деталей были заменены металлическими, благодаря чему затраты труда сократились вдвое. Большую роль в прогрессе танкостроения сыграла впервые примененная в нашей стране термическая обработка деталей токами высокой частоты. Она позволила повысить твердость и износостойкость деталей и резко уменьшить время на термообработку. Огромное значение для совершенствования танкового производства имела осуществленная под руководством академика Е. О. Патона замена ручной сварки брони корпусов танков автоматической. Ни наши противники, на которых работал весь арсенал Европы, ни наши союзники, обладавшие высокоразвитой промышленностью, до самого конца войны так и не сумели сваривать танки автоматами, да еще на конвейерах[248]. А наша танковая промышленность смогла это сделать в невероятно сложных условиях начала войны. Наши танкостроители разработали и успешно освоили производство методом штамповки башни танка Т-34. Быстрый технический прогресс был характерен для всех отраслей военной промышленности»[249].

К концу 1946 года были восстановлены мединституты в Краснодаре, Сталинграде, Ставрополе, Курске, Смоленске, Симферополе[250]: страна нуждалась в медицинских кадрах, они в годы войны «поредели», многие остались лежать на полях сражений…

Возобновляли работу культурно-просветительные учреждения. В 1943–1946 годах открылись 22 крупных театра в республиканских, краевых и областных центрах. Вновь распахнули свои двери кинотеатры, дома культуры, клубы.

О пристальном внимании Косыгина к вопросам образования и культуры говорят многие документы.

…Лето 1943-го. Идет ожесточенное сражение на Курской дуге. Каждая тонна металла на учете. А Косыгин обращается в Госплан с удивительной просьбой — «учесть при составлении плана распределения металла на III квартал сего года выделение Наркомместпрому РСФСР 6 тонн сшивальной проволоки для ученических тетрадей».

Тогда же, летом 1943-го, Центросоюз пожаловался на Наркомат резиновой промышленности, который «систематически срывает сдачу потребкооперации школьной стиральной резинки». Резолюция Косыгина: «Прошу дать указание об обеспечении полной сдачи стиральной резинки».

14 ноября 1943 года в секретариат председателя Совнаркома поступила телеграмма: «Благодарю проявленную вами заботу о школьниках Алтайского края… [К] началу учебного года получено свыше двух миллионов тетрадей [в] среднем четыре-пять тетрадей на ученика… Ваша забота дала возможность школам нормально начать учебный год… Завалткрайоно Анисимова».

Еще одна телеграмма, также поступившая в ноябре 1943 года, из Сызрани: «Москва Совнарком Косыгину. Решение Совнаркома выполнено. Театр Сызрани сформирован. Капитальный ремонт закончен. Открывается шестнадцатого ноября. Директор Вылинский, местком Лядский»[251].

Такие сообщения свидетельствовали: ростки будущей мирной жизни крепнут, чтобы после Победы дать свои плоды. Косыгин сделал для этого очень многое лично, но еще больше — своей кадровой политикой. Направляя ответственных работников и уполномоченных от наркоматов и ведомств на места, с каждым из них он беседовал лично.

А. Н. Косыгин координировал весь ход восстановительных работ в освобожденных от оккупации районах. Информацию получал из докладов, поступавших от представителей облисполкомов и крайисполкомов, совнаркомов автономных республик, из личных встреч на заседаниях Совнаркома РСФСР[252], а также постоянно выезжая в командировки.

В докладе на XI сессии Верховного Совета СССР в апреле 1945 года А. Н. Косыгин отмечал, что государственный бюджет обеспечивался за счет внутренних источников. Рост доходов по сравнению с 1944 годом составит 13,9 %. Расходы предполагалось увеличить на 21,4 % — как на военные нужды, так и на развитие промышленности, сельского хозяйства, на народное образование, здравоохранение и материальную помощь семьям военнослужащих.

Оперативное руководство всеми восстановительными работами в освобожденных районах республики осуществлялось созданным 21 декабря 1943 года по инициативе А. Н. Косыгина Управлением по делам архитектуры при Совнаркоме РСФСР. Его задачи — помощь в разработке, анализ и утверждение проектов планировки, застройки и восстановления населенных пунктов, а также проектов жилых, культурно-бытовых и общественных зданий.

В то же время нельзя было забывать и о тех городах, которые обеспечивали тыл для вооруженных сил страны. Они росли вслед за производственными мощностями, что требовало расширения коммунальной сети. Так, еще в декабре 1943 года Косыгин настоял на устройстве централизованной системы водоснабжения и канализации в одном из крупнейших центров оборонной промышленности Свердловской области — Нижнем Тагиле[253].

Позже дошли руки и до совсем уже глубокого тыла. Хотя — можно ли назвать тылом Дальний Восток? Победа над Японией позволила обратить внимание на хозяйственное укрепление восточных регионов СССР.

«20 ноября 1945 г. ему поздно ночью позвонил М. И. Калинин. Слегка запинаясь, он в обычной своей манере, неторопливо сказал:

— Товарищ Косыгин, следовало бы подумать о мерах помощи Южному Сахалину, о его административном делении, о переименовании южно-сахалинских городов.

Через несколько дней была создана комиссия по вопросам Южного Сахалина под председательством Косыгина. Ему также поручалось внести на утверждение Президиума Верховного Совета РСФСР проект указа об образовании в составе Южно-Сахалинской области 14 районов с выделением шести городов в областное подчинение».

Косыгин «изучил множество архивных и современных материалов о выдающихся мореплавателях, первопроходцах, просмотрел немало исторических и литературных источников, включая „Остров Сахалин“ А. П. Чехова. Алексей Николаевич рассудил, что названия городам даются на века, и они должны быть связаны с крупными историческими событиями, выдающимися личностями, прославившими Россию. Почти по каждому городу было несколько вариантов названий. Алексей Николаевич вдумчиво выбрал лучшие. Составленный им проект указа был принят без поправок»[254].

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О заместителях председателя Совнаркома СССР». 15 мая 1944. [РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1406. Л. 27]

Думается, что в этой цитате явное преувеличение. Вряд ли Алексей Николаевич имел время и возможности работать с многочисленными источниками, в лучшем случае просмотрел подготовленные помощниками материалы — краткие, но емкие.

Да и названия все же не радовали, думаю — и