Когда мы отъехали на некоторое расстояние, я всё же оглянулся на Юрия и заметил, как тот стоит на коленях и стучит кулаками по асфальту. Мне не было жалко братца нисколько. Но всё же… возможно, Марк Громов ощущал себя так же, когда был изгнан.

Думаю, погубить свою жизнь после такой новости проще, чем сохранить.

Глава 18

После разговора с главами преступных синдикатов и внезапной встречи с Юрием Громовым прошла неделя. Я был сосредоточен на делах, связанных с дуэлью, хранилищами для тварей и собственным развитием, поэтому не сразу заметил, как другие проблемы начали выходить из под моего контроля.

Так много забот возложил на свои плечи, что не заметил, как враждебность преступных группировок «Пегас» и «Прайд» начала отражаться на жизни безродных.

Как оказалось, в течение всей этой недели только самый ленивый не терроризировал моих близких. Открыто, разумеется, никто нападать не осмеливался. Один шаг в сторону района, где живут безродные, и их головы будут снесены людьми Его Величества Романова. Но это не останавливало их гадить.

Бандюги из преступных синдикатов прошлой ночью подстроили поджёг в расположенной неподалёку забегаловке — так, что дымом заволокло всё, включая и район, где жили мои близкие. Люди Болконского быстро поймали и допросили их. Оказалось — мстят. Более того, они и детей безродных пугали. Ходили за ними, что-то выкрикивали, но не трогали.

В общем, дошло до того, что мне пришлось оставить дела и лично вмешаться в этот вопрос.

Так как князь Августинов, на землях которого жили безродные, не хотел мне помогать и буквально игнорировал все мои просьбы усмирить мерзавцев, мною было принято решение перевезти всю семью на земли, которыми владеет род Громовых.

Первым делом я проверил состояние Екатерины. Супруга была здорова: могла бегать, дышала полной грудью, а зрение её полностью восстановилось. Что касаемо безопасности сына, я соорудил на его пяточке «линию связи». Энергию высасывать будет маленькими порциями, но у ребёнка её хоть отбавляй. Зато позволит мне в любой момент возникнуть рядом, если что-то будет угрожать его жизни.

Когда выяснил, что вопрос здоровья Екатерины миновал, начал размышлять о вопросе включения всех безродных в род Громовых. Первым делом, конечно, обратился к господину Грибникову.

— Увы, только как слуг, — покачал головой старик в ответ на мой вопрос. — Если Екатерину и Эраста ещё сможете вписать в княжеский род, то чужих людей только как слуг. Но! Это лучше, чем ничего, согласитесь, господин Громов.

— Лучше, господин Грибников, — кивнул я. — Лучше.

— Прикажете заняться этим вопросом? — подготовил тот блокнотик.

— Да, займись. Думаю, они будут не против.

Да, вопрос включения в род был решён быстро, но он и не был сложным априори.

Куда более остро стоял вопрос с переездом. Я начал всерьёз раздумывать над тем, насколько безопасна жизнь безродных на землях человека из организации «Центр». Раньше, покупая тот район, я и не задумывался о том, кому он принадлежит. Сейчас же осознаю, что князь Августинов не трогал моих людей только потому, что беспокоился о своей репутации. Когда доходы князя заметно просядут, он будет вести себя так же, как и преступные группировки.

— Найди мне покупателя на район, где безродные живут, господин Грибников, — озвучил я сразу, как только первый вопрос был закрыт. — Находится на землях князя Роберта Августинова, ухоженный, охраняемый, метро в шаговой доступности.

Старик дёрнул бровями в удивлении, подумал и покачал головой.

— А по деньгам?

— Я покупал за четырнадцать миллионов.

— Кхм… видимо, вы не особо разбирались в рынке на тот момент. Тому району красная цена двенадцать. Но да ладно, сейчас и за такие деньги район мы не продадим.

Я состроил недовольство на лице.

— И почему это?

— Сами подумайте, господин. Там больше полугода жили безродные, — делал записи в блокнот Грибников. — А ещё весной на район напали твари тумана. Разгромили там всё. Средняя цена за такой район… ну, где-то порядка девяти миллионов, господин. Продаём?

Я скривил брови, но с Грибниковым спорить не стал. Этот старик уж точно получше меня разбирается в ценообразовании на недвижимость.

— Продавай, но не торгуйся, — велел я. — Не меньше девяти.

— Если не секрет, господин Громов, — подался вперёд старик. — Какая причина продажи?

— Переезд на земли Громовых.

— Так и думал. Нет проблем, господин, — отозвался Грибников. — Вы только скажите, куда именно вы хотите переехать. Я подготовлю дома для новых жильцов. Что вы предпочитаете?

— То, что будет лучше всего защищено, — отозвался я.

— Вам подойдёт родовое гнездо Громовых, — без раздумий заключил старик. — Определённо, господин. Вот вам мой крест.

— Сколько времени уйдёт на продажу и подготовку?

— Думаю, месяц, может два.

— Хорошо. Начинай, господин Грибников.

Я понимал, что за месяц может произойти всё, что угодно, поэтому после переговоров с Грибниковым начал готовиться к отправке Екатерины, сына и госпожи Фирузы обратно, к семье. Лично отправиться туда надолго не мог по причине больших объёмов работы, но решил проводить там часть свободного времени. А супругу и сына отправить должен был на постоянную основу, ибо они единственные аристократы, у которых есть привилегии. Такие должны находиться рядом.

К вечеру сообщил Екатерине, что она готова к возвращению домой. Признать честно, она скучала по дому. Жить здесь, вдали от родных, слишком долго… ей было тяжело.

Социум — дело в её жизни крайне важное.

— Правда⁈ — её глаза округлились, когда она услышала моё решение. — Переезжаем⁈ Ух ты!

— Да, — я улыбнулся, когда девушка напрыгнула на меня с объятиями. — Поэтому начинай собираться. Вечером выезжаем.

— Хорошо!

* * *

Эмоции безродных плескали через край, когда они заметили, как наша машина остановилась у ворот их района.

Аркадий Альбертыч, Захар Матвеич и все другие старички нашей семьи принялись толкаться, чтобы поздравить Екатерину и посмотреть на новорожденного Эраста. Комментарии о том, как он похож на меня, звучали отовсюду. Безродные детки тоже прибежали встречать нас, но они выглядели растерянно, не понимали, что происходит и почему все сюсюкаются.

До самого вечера я был рядом с ними. Сначала поболтал со стариками о своём наследстве, поделился общими планами и видением будущего. Те говорили, что были дико удивлены новости, а я в ответ лишь жал плечами. Тему включения их в род Громовых пока не поднимал, ждал, когда соберутся все члены семьи вместе — за одним столом.

Позже повидался с Лизонькой. В ходе разговора со Старейшиной девочка одёрнула меня за руку и сказала, что «очень-очень» ждала моего визита. Попросила прогуляться. Как я мог отказать? Разумеется, согласился, и мы пошагали по уже знакомым мне местам.

Рассказывала о своих успехах в школе, о том, как изменилось отношение её одноклассников после того, как перестала жить на улицах. Да и в общем выглядела счастливой. Единственное, жаловалась на то, что ей поступают угрозы, как и другим деткам. Впрочем, на то я и здесь.

— Не реагируй на пустые угрозы этих людей, юная госпожа, — дал я совет, когда мы возвращались с прогулки. — Будь уверена, ты под присмотром сильных людей.

— А правда, что ты теперь князь, братик?

— Так точно, юная госпожа, — улыбнулся я. — Но об этом поговорим за ужином. У меня есть новость для каждого из вас.

— Интересно! — сжала кулачки в любопытстве девочка.

Вернулись к ужину. Я дождался, пока соберутся все члены семьи и объявил о том, что собираюсь включить каждого из них в княжеский род Громовых в качестве слуг. Согласились они быстро и без раздумий:

— Это ж что получается, мы теперь и жалование получать будем? — завёлся Захар Матвеич.

— Да, — кивнул я с ухмылкой.

— Вот это новости, етить колотить! — покачал тот головой. — Надо же. На старость лет такое!

Да, предложение было таким, от которого сложно оказаться. Никто и не думал тревожиться, каждый чётко понимал: любая связь с княжеским родом — это огромный шаг в сторону благополучия, безопасности и уверенности в завтрашнем дне. А когда этот род принадлежит члену твоей семьи… в общем, они были крайне довольны и рады. Тему переезда пока не поднимал. Покупатель ещё не найден, да и не ясно, когда он найдётся. Нет смысла нагружать головы безродных лишней информацией.

К вечеру, когда ужин подошёл к концу,