Прошлой ночью тебя такие вопросы не волновали. Или мне напомнить тебе, как ты кричала мне прямо в ухо «Сильнее!», «Глубже!» и «Быстрее!» на этой самой кровати? — Спокойный как удав Мадаав похлопал рукой по смятой в процессе страстных ласк простыни и оглядел разгромленную комнату. — Или на остатках вон того столика? Или на полу? Или быть может на стене? Или… Да в принципе тут любое место можно подставлять, кроме разве что потолка — до него мы добраться просто не успели.

— Если бы я знала, что под маской добропорядочного воина скрывается мерзкий лицемер…

— То что бы это поменяло, Дова? — Внезапно перебил Алекстразу флегматичный чародей. — Ты так яростно обвиняешь меня во лжи и лицемерии, что я практически забыл о том, как одна чешуйчатая особа с двумя своими подельниками, пользуясь моментом временной слабости, запихнула меня в каменный гроб. Или хочешь сказать, что ты про это ничего не знала?

— Я не… Я… — Резкий переход Грегора в атаку, застал Королеву Красной Стаи врасплох и она не сразу нашла, что на это ответить. — Я не горжусь этим предательством, но того требовал мой долг защитницы Азерота!

— Вот значит как? Долг? — Едва заметно улыбнулся некромант, составляя в голове план, как можно повернуть ситуацию в свою пользу. — И Аспект Жизни готова пойти на все, чтобы выполнить его?

— Именно так! — Активно закивала Алекстраза, пытаясь встать с флегматичного некроманта, но последний неожиданно крепко схватил обнаженную женщину за бедра и усадил обратно. — Что ты дел…

— Не торопись, Дова. — По бесстрастному лицу некроманта было невозможно прочитать его эмоции, но что-то подсказывало Хранительнице Жизни, что дальнейшие слова Мадаава ей не слишком понравятся. — Вчерашним вечером ты накачала меня такой дозой афродизиака, которая даже у мертвого вызовет огромное желание. И оно до сих пор не исчезло, так что долг тебе придется отрабатывать по полной программе…

Руки бретонца вновь двинулись в атаку на «верхние холмы» возмущенно приоткрывшей рот Алекстразы, разум которой отказывался воспринимать слова флегматичного чародея. И в себя Аспект пришла, лишь когда их с некромантом роли поменялись местами и теперь уже огромный (Во всех смыслах) мужчина нависал на лежащей под ним Хранительницей Жизни.

— И куда это мы собрались? — Королева Красной Стаи попыталась вывернуться из-под Мадаава, но тот резко и с огромной силой прижал не вернувшую себе полную силу Алекстразу.

— Я не стану этого делать! — Глаза древней защитницы Азерота были полны гнева, но флегматичного уроженца Хай-Рока это совершенно не пугало. Грегор не боялся Аспекта Жизни даже когда та была в своей полной силе, а уж сейчас, когда она лежала под ним, совершенно лишенная одежды…

— Хорошо Дова. Я могу уйти. — Склонившись к уху возмущенной такой бесцеремонностью особы, седовласый уроженец Вэйреста тихо сказал. — И за твои ошибки опять будет расплачиваться кто-то другой… Но Аспекту Жизни у нас не привыкать подставлять других под удары верно?

— Чт… М-м-м… — Касания сильных рук бретонца в нужных местах вызывали у рогатой женщины вполне ожидаемую реакцию и то, что Мадаав даже не думал ослаблять «натиска» и с силой вцепился в её бедра — только сильнее распаляло женщину, которая прошлой ночью также, как и Грегор, надышалась парами ароматических свечей. — Что ты мелешь, слуга Смерти?!

— Сама посуди… — Впившись в полную грудь Аспекта, Грегор своим «вампирским высасыванием» выкачал из неё приличный объем магии и на мгновение оторвавшись от разгоряченного тела Алекстразы, все так же спокойно сказал. — Сперва пострадали люди Лордерона…

— Ах! — От внезапной боли в шее Хранительница Жизни поначалу вздрогнула, но довольно слабый, по меркам драконов, укус быстро перерос в страстный поцелуй, от которого руки Алекстразы сами собой начали обвивать огромное тело некроманта.

— После были эльфы Кель-Таласа.

— М-м-м… — Одна из ладоней бретонца обхватила Королеву Красной Стаи в поясе, а вторая по хозяйски легла на её грудь, вызвав у защитницы Азерота едва сдерживаемый стон.

— А теперь настал черед магов Даларана. — Притянув к себе распаленную до предела женщину, флегматичный чародей сделал небольшую паузу, давая Хранительнице Жизни шанс отступить. — И что ты собираешься делать теп…

— К демонам все!

Не дав некроманту договорить, Алекстраза набросилась на Грегора и заткнув ему рот страстным поцелуем, повалила рослого мужчину на кровать. Не желая проигрывать эту битву, седовласый чародей не разрывая их губ подмял под себя Королеву Красной Стаи и два тела переплелись в едином порыве бесконечного желания…

И лишь одна мысль мелькнула в сознании рослого мага смерти, прежде чем водоворот из страсти и похоти захлестнул его с головой:

" — Вот мне и пригодился опыт семи столетий счастливого брака…"

Глава 65 — Побег от смерти

***

Множество веков сумрак царил под сенью густых лесов Ашенваля.

Произрастая из земли, многовековые исполины стремились в небо и кроны этих тысячелетних деревьев разрастались настолько широко, что иногда их ветви переплетались друг с другом и лишь редкий солнечный луч мог пробиться через скрывающий землю древесный щит.

Случайно забредшему сюда живому созданию могло показаться, что здешние места глухи и заброшены, но для древних обитателей Калимдора все выглядело несколько иначе.

В глухих чащобах, скрытых под зеленым заслоном, в тенях меж деревьев и на узких лесных тропах, проложенных давным давно, цвела и кипела самая разнообразная жизнь. Медведи, волки и прочие звери занимались своими звериными делами, пауки плели ловчие сети, пытаясь поймать в свою западню какую-нибудь незадачливую жертву, мнительные и недоверчивые фулборги косолапили среди зарослей, а дриады — быстроногие дочери Кенариуса, следили за плавным и неторопливым течением здешней жизни.

После Великого Раскола Кал’дорай отказались от пагубной для Азерота магии и избрали путь гармонии с природой, за что последняя всегда отвечала взаимностью своим любимым детям…Так было когда-то. Когда-то, но не теперь.

С появлением краснокожих приспешников Пылающего Легиона все резко изменилось. И дело было не только в гибели Кенариуса, о смерти которого скорбели ночные эльфы.

Демоны.

Хотя напрямую ни один кал’дорай не видел этих мерзких созданий, появление порождений Круговерти Пустоты чувствовалось в каждом уголке лесов Ашенваля. Разлагающее воздействие Скверны почувствовали многие и далеко не все жители Калимдора считали это дурным знаком.

Сатиры — некогда гордые Высокорожденные ночные эльфы и приближенные самой королевы Азшары, а ныне жалкие, козлоногие прихлебатели демонических повелителей, почувствовали возвращение своих старых хозяев и их культы, разбросанные по всему Ашенвалю, подняли голову.

В прямой схватке оскверненные Ксавием создания не представляли для Часовых большой угрозы — их было мало даже в сравнении с малочисленными ночными эльфами, да и армия в привычном