Шрифт:
Закладка:
— Ты поосторожней с ним, — заметила я.
— Год любила, ухаживала, заботилась, еще раз любила и…и…и терпела.
— Что?
— Измены — вот что. Думаешь это легко? Особенно когда любишь, одновременно играя роль Штирлица в юбке. Я думала, что он измениться. Придет однажды домой и скажет — прости меня мне никто кроме тебя больше не нужен. И он сказал, но другое — прости, но я такой каков есть. Я люблю всех. Вот так, Ксюша. Они не меняются и сколько бы ты не старалась, не накручивала, не делала — НЕ МЕНЯЮТСЯ! Играют они, понимаешь?!
— Зачем ты мне это все рассказываешь? — спросила я, чувствуя внутри сожаление. Не знала, что у Милы был подобный опыт страданий. Она ж всегда была такой веселой, беззаботной, а тут на те — почти букет жизненного опыта. — Значит проецируешь свою боль на меня, — сделала я вывод. — За счет меня хочешь отомстить всем мужчинам. Я-то думала помочь хочешь.
— Дура, как раз-таки уберечь от того, что пережила.
Раздался оглушительный гром в облаках, сверкнула молния и на нас полился самый настоящий ливень.
ГЛАВА 20
— Ну, все, хватит, — громко сказала Лилиан — А теперь слушаем меня. — Кстати дождь лил только на нас с Милой. Все остальные оставались сухими, как и еда на столе. Но ни я, ни она даже не прикрылись, чтобы не промокнуть основательно, сверля друг друга обиженным взглядом. — Во-первых, без бутылки не разберешься, — хлопнуло Лилиан в ладоши. На столе материализовалась тара пятизвездочного коньяка. — Во-вторых, не будем забывать, что обманывает не только Стас, но и вы, его навязывая фальшивую внешность, и он может полюбить другую девушку. В-третьих — когда я ем, я глух и нем. Потому сейчас успокаиваемся, молча ужинаем, а после, за рюмочкой и поговорим.
Воцарилась тишина. Лилиан вернулась к поглощению пирога, маленькие люди уткнулись в свои тарелки, мы же с Милой еще несколько секунд смотрели на друг друга, пока она первой не отвела взгляд. Потом снова села на стул. Дождь тут же прекратил лить, и одежда на нас сразу стала сухой.
Спустя минут двадцать, не скажу, что довольные (все ж произошел конфликт), но точно сытые и чуть захмелевшие от пару выпитых рюмок, мы все откинулись на спинку стула.
На столе уже стояло блюдце с нарезанным лимоном, коробка конфет, печенье и прочей вкусной закуской. В общем, чую пока не напьемся нас отсюда никто не выпустит.
— Теперь о главном, — начала Лилиан разливая коньяк. — Не стоит ссориться и тратить энергию в пустую. И больше не делайте подобных глупостей как с зельем. Друзья, можете идти. Жду вас завтра, — сказала она помлщникам и те толкая друг друга локтями, вроде игры кто кого столкнет, удалились.
Снова тишина. Лилиан подняла рюмку, глазами указала сделать тоже самое. Видимо дальше продолжать она не собиралась.
— И все? — спросила Мила.
— Да, — кивнула наставница. — Ну что за нас красивых, за них… — решила она дать нам возможность пофантазировать и посмотрела вначале на Милу
— Неверных? — сказала та.
Лилиан кивнула и перевела взор на меня.
— Рогатых?
— В общем, девочки за нас, — и дружно чокнув рюмками мы выпили.
И понеслось.
Спустя час все обиды были забыты, на столе стояла начатая вторая бутылка спиртного, море закуски и восседавшие на стульях три пьяные хохотушки, рассказывая друг другу занятные истории из жизни.
— Я ему как-то рассказала, как убила однажды змею, — тараторила Мила с раскрасневшимися от хмельного счастья щеками, — все в подробностях. Тогда на даче у знакомых отдыхала. Так вот рассказала ему о том, как схватила длинную палку и гонялась за змеей по всему двору. Дима (ее бывший) смотрел на меня с нескрываемым ужасом, слушая эту леденящую кровь историю. А ночью у него не было эрекции.
Я засмеялась.
— Мила, ты его как серпом все желание отбила, — продолжала я гоготать.
— Откуда ж знала, что он так все близко к сердцу воспримет.
— Не к сердцу он воспринял, — продолжала я истерично смеяться…
Спустя еще час на кухне играла зажигательная музыка, и три взбалмошные ведьмы пятками отбивали чечетку.
— Не, не так, — остановила я Милу. — Смотри как надо, — чуть шатаясь принялась я ей показывать правильные движения. — Вначале носок, потом вся стопа и скользим пяткой вверх, поднимая всю стопу. Теперь ты.
Мила что-то там воспроизвела. Но только в своем понимании.
— Ты стучишь, как слон, — сделала я вывод.
— Потому что я и есть слон, — забила она ногами наплевав на всю правильность в танце.
И еще час…
— Держим спину ровно. Руки на коленях ладонями вверх, — инструктировала Лилиан сидя в позе лотоса напротив нас. — Глаза не открываем. Соединяем средний палец с большим, делаем вдох и говорим — УУУСААА.
— Ууусяя, — повторили мы с Милой за ней и дружно расхохотались падая назад.
И еще два часа.
— Ксюш, прости меня, — уткнулась Мила мне в плечо, когда мы уже никакие лежали на разложенной софе в полной темноте. — Я тебя обидела.
— В-все в порядке. Я тоже по-погорячилась. Да и права ты была.
Лилиан уже давно покинула нас, чтобы лечь спать. Но, прежде чем уйти сказала:
— Если ты споткнулась и упала, обрати внимание на того, кто добровольно упадет рядом с тобой. Это твоя единомышленница.
Все-таки Лилин очень мудрая.
— В чем? — Мила глубоко вздохнула.
— В том, что Стас мне больше, чем нравится. И может действительно пора завязывать с этими свиданиями.
— Значит следующее будет последнее?
— Скорее всего.
Неожиданно мой телефон завибрировал, где-то там валяясь на полу.
— Что это?
— Как всегда гневные тирады о том какая я стерва, — усмехнулась я.
— В смысле Стас тебе пишет?!
— Ну да. Весь вечер. Отключила звук, чтобы не доставал
— А давай ему позвоним, — вдруг поднялась подруга. Но так как ее тело тут же заштормило вновь плюхнулась на спину.
— Нееет. Ты чего. Этого нельзя делать.
— Да ладно. Позвоним узнаем, как дела, что такого? Тем более мы будем не от имени нашей рыжей Ксюши звонить.
— А от кого?
— От тебя, конечно, — фыркнула Мила. — Я хоть и пьяная, но не до такой же степени чтобы все испортить.
— Дурацкая идея, — испугалась я.
Кстати, рыжей Ксюшей быть намного легче. Уж она то точно не струсила. А самым наглым образом в любом состоянии набрала б номер и вызвала на свидание поставив
