Правило Беляева, о котором я говорил в предыдущей главе, состоит в том, что отбор против реактивной агрессии в неволе приводит к появлению синдрома одомашнивания. Свежие данные позволяют предположить, что правило Беляева применимо и к диким животным тоже: оно почти наверняка выполняется для бонобо, с высокой вероятностью для красных колобусов Кирка и, возможно, для многих других видов, о которых у нас пока нет данных. Для правила Беляева не важно, как именно происходит отбор. Вид может подвергаться намеренному одомашниванию людьми – как, например, норки. Также вид может подвергаться самоодомашниванию, вызванному присутствием людей, – именно так, скорее всего, возникли собаки, когда волки подбирали отбросы возле человеческих стоянок. Правило Беляева применимо во всех этих случаях. Достаточно отбора против реактивной агрессии, чтобы возник синдром одомашнивания.

Правило Беляева, судя по всему, настолько универсально, что его можно использовать и в обратном направлении: если у вида есть синдром одомашнивания, можно заключить, что в прошлом данный вид подвергался отбору против реактивной агрессии. Такая перевернутая версия правила Беляева позволяет объяснить многие странные аспекты поведения и биологии бонобо. Это же правило мы можем применить и к человеку. Основываясь на данных о строении черепа и скелета человека, Хелен Лич уже высказывала предположение, что у людей наблюдается синдром одомашнивания. Согласно правилу Беляева, это должно означать, что в ходе своей эволюции человек подвергался отбору против реактивной агрессии.

Чтобы понять, когда начался этот отбор, достаточно установить, в какой момент у человека сформировался синдром одомашнивания. Все, что для этого нужно, – достаточно полная палеонтологическая летопись. А это, конечно, вопрос везения. С некоторыми видами нам повезло не очень. Для бонобо, например, не известно никаких ископаемых остатков, и мы не знаем, когда у них возник синдром одомашнивания. Можно более-менее уверенно предположить, что это случилось вскоре после отделения бонобо от предков шимпанзе, не меньше 875 тысяч лет назад. Возможно, когда-нибудь мы найдем ископаемые остатки, которые позволят проверить это предположение.

В случае человека, напротив, мы располагаем богатой палеонтологической летописью, которая позволяет проследить эволюцию нашего вида на два миллиона лет назад и даже дальше. В свете правила Беляева эта летопись обретает новые смыслы. Она показывает, что синдром одомашнивания появлялся всего однажды: только на одном этапе развития рода Homo и только у одного входящего в его состав вида. Этап, о котором идет речь, – это последние 300 тысяч лет, а вид – Homo sapiens.

Для краткости рассмотрим упрощенную версию богатой и сложной истории человека. В течение как минимум последних 250 тысяч лет главную роль в эволюции нашей линии играли два класса Homo. Один включал крепко сложенные архаичные типы Homo, а другой – более грацильных и стройных Homo sapiens, то есть нас.

Эти два класса были, конечно, не единственными представителями Homo. На юге Африки жили Homo naledi с небольшим мозгом; их кости, найденные в глубокой темной пещере, датировали 300 тысячами лет. На острове Флорес в Индонезии жил миниатюрный вид, тоже имевший небольшой мозг: так называемый хоббит, или Homo floresiensis. Хоббиты существовали в промежутке от 700 до 65 тысяч лет назад. Хотя оба вида – и Homo naledi, и Homo floresiensis — интересны сами по себе, в происхождение нашего вида они не внесли никакого вклада, поскольку представляли собой боковые ветви эволюции человека1.

Ключевым моментом и местом для становления Homo sapiens стал средний и поздний плейстоцен в Африке. За время плейстоцена, длившегося 2,6 миллиона лет, мы прошли путь от проточеловека, похожего скорее на шимпанзе, до современного Homo sapiens с его сложной культурой. В начале плейстоцена наши предки были “хабилисами”, которых относят то к Australopithecus habilis, то к Homo habilis. Неопределенный таксономический статус хабилисов отражает их промежуточное положение между человекообразной обезьяной (у них были небольшие тела и крупные челюсти) и человеком (мозг у них был крупнее, чем у человекообразных обезьян). Около двух миллионов лет назад от хабилисов отделился первый бесспорный член рода Homo – Homo erectus. К тому моменту, когда, 11 700 лет назад, на смену последнему ледниковому периоду плейстоцена пришел более теплый голоцен, единственными невымершими потомками Homo erectus остались Homo sapiens2.

Все многочисленные виды рода Homo, судя по всему, возникли в Африке, но некоторые из них позже колонизировали и другие части света. В плейстоцене популяции Homo по меньшей мере четыре раза проникали из Африки в Европу и Азию. Homo erectus добрались до Индонезии и Китая около 1,8 миллиона лет назад или раньше. Следующая волна расселения дала начало популяции, которую некоторые ученые называют Homo antecessor; эта популяция жила в Испании 800 тысяч лет назад и была очень похожа на другую европейскую группу, Homo heidelbergensis. Homo neanderthalensis, или неандертальцы, судя по всему, попали в Европу через Ближний Восток около 500 тысяч лет назад. Каждый из этих новых видов, просуществовав некоторое время, замещался новой волной переселения, пришедшей из Африки. Homo erectus, Homo antecessor, Homo heidelbergensis, неандертальцы и их предки – все они были представителями архаичного типа Homo. Но последний из видов, возникших в Африке, был более стройным и грацильным. Это был Homo sapiens.

Точно неизвестно, когда Homo sapiens впервые попали в Европу и Азию, но, по всей видимости, их экспансия в период от 100 до 60 тысяч лет назад привела к возникновению многочисленных популяций по всему миру, включая Африку. К концу плейстоцена, почти 12 тысяч лет назад, Homo sapiens уже занимались охотой и собирательством и использовали сложные инструменты. Некоторые популяции уже жили оседло, строили деревни, держали собак, рисовали красочные картины на стенах пещер, делали глиняную посуду и мололи зерно. Вскоре после этого, около 10 тысяч лет назад, началась аграрная революция3.

Мы не знаем, когда и где архаичная форма человека начала превращаться в Homo sapiens – для этого у нас недостаточно ископаемых данных. Чтобы однозначно отнести череп к Homo sapiens, его профиль должен быть отчетливо округлым (глобулярным), иметь заметно вогнутое основание и мелкое лицо, большая часть которого находится под черепной коробкой. Самые ранние экземпляры с такими характеристиками известны из района реки Омо в Южной Эфиопии и датируются 195 тысячами лет4. Чуть более поздние останки Homo sapiens уже находят во многих районах Африки, а затем и на Ближнем Востоке.