Выглядел «Часовник» беднее, чем «Апостол», но все равно печатные буквы с гордостью сообщали: «Окончена эта книга подвигами и тщанием, трудами и снисканием…» Если «Апостол» выпускали год, то на «Часовник» ушло всего два месяца. По «Часовнику» учили тогда детей грамоте - буквари были только рукописными и достать их, купить было трудно и дорого. «Часовник» стал книгой для многих. Если раньше книга перемещалась по московским землям, как усталый путник-пешеход, то теперь она помчалась по городам и весям быстрым конем.

Помощники Ивана Федорова волновались. Да и было из-за чего! За новое дело боялись больше, чем за собственную жизнь: ведь если погибнут литеры, то прощай печатня, ни одной страницы, ни одной строки не наберешь…

Молодой и дерзкий Андроник Невежа предлагал идти в Александрову слободу и искать защиты у царя. Но до слободы от Москвы почти пять дней пешего пути, да и какой прием там будет? И решил Иван Федоров с малолетним сыном и с Петром Мстиславцем ехать в Литву, где жило много русских, украинцев, белорусов - все они нуждались в книжном свете. Там и спокойнее, и дело можно лучше наладить. Да и польза «всему будет великая».

На рассвете обошел Иван Федоров Кремль, постоял на Печатном дворе, простился с ним, как с родным домом. Не мог знать первопечатник, что видит кремлевские соборы, Никольскую улицу да и Москву-реку последний раз. В путь собирались тщательно. Уложили литеры, разные доски - все, что для дела необходимо. Андроник Невежа решил все же переждать лихую годину в Москве, а там попытать счастье-удачу - пойти в Александрову слободу. Многое из своего типографского хозяйства Иван Федоров оставил Андронику.

ТИТУЛЬНЫЙ ЛИСТ «ОСТРОЖСКОЙ БИБЛИИ» ИВАНА ФЕДОРОВА.

В последние годы найдены интересные документы, проливающие свет на жизнь и работу Ивана Федорова в западных землях, где он с гордостью называл себя москвитином. «Друкарь книг перед тем невиданных» пережил много приключений, но ему удалось и многое сделать. Иван Федоров, умерев на чужбине, вернулся в Москву двадцатого столетия, приняв образ бронзового памятника. Вот он стоит на пьедестале, внимательно рассматривая только что оттиснутый лист. Люди часто приносят к памятнику цветы. Ночью же тень скульптурного изображения, освещаемого прожектором, падает на окружающие стены, и Иван Федоров представляется живым, занятым своим вечным делом.

Дело, начатое первопечатником, не заглохло. Каждая третья книга, издаваемая в мире, выпускается в нашей стране. Москва - крупнейший книжный город. Днем и ночью работают линотипы, отливая строки книг. Издания друкаря - московские и украинские - ценятся, как величайшие сокровища. Наибольшим собранием федоровских книг обладают Государственная библиотека имени Ленина, Исторический музей, Музей Москвы, Государственный архив древних актов, а также некоторые коллекционеры. Недаром стремился Иван, как он сам говорил, «рассеивать духовные семена и всем по чину давать духовную пищу».

Если тебе, дорогой читатель, придется любоваться книгами первопечатника, обрати внимание на толстый фолиант - жемчужину в наследии Федорова. Наибольший успех выпал на долю этой книги, которая получила наименование Острожской библии. Она, появившаяся на свет в городе-замке Остроге, - самая знаменитая среди других первопечатных славянских книг. Лучшие библиотеки мира гордятся ею и ныне как чудом типографского искусства.

Вот лежит она на столе передо мной, напоминая парусник, переплывший океан. Волны времени оставили свои пометы на страницах, еще помнящих прикосновение рук друкаря. Чем же отличается от других федоровских книг Острожская библия? В нее первопечатник вложил все умение и мастерство. Всем взяла эта книга - и толщиной (в ней свыше шестисот листов!), и шрифтами, и заставками, и концовками, и разнообразными орнаментами-узорами… Книжник-англичанин, посмотрев Острожскую библию, воскликнул в восторге, что за один лист этой книги он бы отдал всю Англию! Книга действительно хороша. Недаром ее так прославляют в разных странах. Восторг современников понятен - никогда еще славянские книги не печатались с таким художественным мастерством. Только шрифтов было использовано шесть! Литеры красивые, мелкие, убористые.

Часть книг из Острога была послана в Москву, и, видимо, понравились они Ивану Грозному. Царь охотно дарил Острожскую библию знатным иностранцам. Так, один экземпляр, как величайшая драгоценность, был подарен Иваном Грозным английскому послу и увезен им в Лондон. В течение нескольких лет Острожская библия попала в многочисленные славянские города-монастыри, а также в Рим, Париж и Гамбург.

Владельцы берегли ее как зеницу ока. Поэтому большое число книг дошло и до наших дней. И ныне великая книга своим внушительным видом славит дело друкаря.

Великий посад

Живет на посаде, в своем наряде.

Пословица

Если старую Москву уподобить живому существу, то Кремль можно назвать головой, а окружавший его посад - руками. Кремль - средоточие государственной, политической и духовной жизни стольного града, посад - торговли и ремесел. Такое разделение привычно для Древней Руси да и для европейского средневековья. В Киеве соседствовали Гора и Подол. Шумная жизнь Господина Великого Новгорода зависела от согласия или споров Софийской стороны с концами (то есть улицами-районами). Во Владимире-на-Клязьме веками существовали Детинец и Спуски.

В Московский Кремль вели дороги со всех земель. Недаром В лермонтовской песне про купца Калашникова, прекрасно передающей исторический воздух Москвы, было сказано: «На чистом поле промеж трех дорог: промеж Тульской, Рязанской, Владимирской…» Через Арбат шла старая дорога из Смоленска и Новгорода; через Лубянку к Никольским воротам тянулся путь из Владимира; от Яузы приехавшие водой, сойдя на мостки, добирались к холму через людную Варварку… Естественно, что дороги обрастали домами-улицами, слободами, выселками, монастырями. Бессчетное число раз выгорал посад, возрождался, что привело к рождению народной поговорки: «Москва землю переживет». Крепость не могла укрывать все возраставшее население от опасностей - город нуждался во вместительном укрытии. Не прошло и полвека после возведения красно-кирпичного Кремля, как развернулось еще более обширное строительство.

В тридцатых годах шестнадцатого столетия были возведены стены Китай-города, окружившие и Кремль и посад единой каменной цепочкой. Но город рос с неописуемой быстротой, и в девяностых годах пришлось сооружать стены Белого города. Не сделав никакого перерыва в строительстве, Москва опоясала себя земляным валом… Не многие из городов мира могут похвалиться такой быстротой и размахом оборонительного строительства. Если стены Кремля огораживают около тридцати гектаров, то земляной вал охватывал площадь около двух тысяч гектаров.

СПАССКИЕ (ВОДЯНЫЕ) ВОРОТА ОТ