Шрифт:
Закладка:
– Тут у нас гостиная, дальше по коридору две спальни и ванная комната. Туалет там же, – Размахивая руками, распылялась она. – Белье сегодня застелила. Если желаете принять ванну, просто позвоните в колокольчик, он висит в ванной комнате, я тут же поставлю горячую воду.
– А Вы не здесь проживаете? – Спросил Игнатьев.
– За стенкой, с другой стороны.
– Ну что же, прекрасный вариант. Что скажешь, Федор Михайлович? – Ставя на пол саквояж, спросил Арагонов.
– Мне все нравится, – Ответил тот.
– Славно. Мы тут по служебным делам, – Обращаясь к хозяйке квартиры, продолжил Арагонов. – Так что пока не известно, когда мы освободим жилплощадь. Вот тут аванс, для начала, а если он закончится, непременно сообщите, мы доплатим.
– Что Вы, даже не переживайте, располагайтесь и будьте как дома. Вы уже знаете, где будете ужинать? А то на дворе темнеет.
– Мы отужинаем в городе, а вот позавтракать можем и тут, если это возможно.
– Естественно можно, к какому времени приготовить его?
– Я думаю, что к девяти будет нормально.
– Отлично, я приготовлю всё к девяти утра. Хорошего Вам вечера, господа. Ключи я повесила на входную дверь, там есть крючок.
– Спасибо и взаимно, – Арагонов сделал неглубокий поклон. Игнатьев последовал за ним.
Хозяйка покинула квартиру.
– Куда направимся, Иван Христофорович? – Поинтересовался Игнатьев.
– Тут недалеко есть неплохая харчевня, мы, люди командировочные, должны быть менее расточительны, так как бывают случаи, когда в первый день командировки все суточные пропьёшь, а потом не знаешь, как выкарабкаться из этой ситуации, – Арагонов поднял указательный палец вверх.
– Понятно. Значит без шика.
– У военных есть такая фраза – Без фанатизма. Раньше я её не понимал, с годами начал ценить.
Выйдя на Невский и пройдя в сторону гостиного двора метров пятьсот, они свернули на Перинную улицу, в конце которой располагалась небольшая харчевня.
– Ну вот и добрались. Сейчас перекусим и на боковую. А завтра начнем дела делать.
Войдя внутрь, Арагонов и Игнатьев расположились за свободным столиком.
– Принесите пожалуйста пепельницу, – Попросил Игнатьев трактирщика.
– Сейчас устрою, – Откланялся хозяин трактира.
Игнатьев достал из кармана папиросы и закурил. Арагонов просто выложил портсигар на стол.
Появился трактирщик, поставил на стол пепельницу.
– Что у тебя, братец на ужин готового есть?
– Как к дичи относитесь? Буквально с утра завезли.
– Рассказывай, не стесняйся, – попросил уточнить Арагонов.
– Кабан есть, тушеный. На любителя, многие брезгуют, а некоторые сметают, аж за ушами трещит.
– Неси кабана своего, две порции. Ты как, Федор Михайлович?
– Раз уж предлагают, надо попробовать.
– Прекрасно. А пить что будете? – Спросил трактирщик.
– Водки поставь, графинчик небольшой. Нам для аппетита. Закуски на свой выбор принеси.
– Будет сделано, – Трактирщик поклонился и отошел.
– Завтра с утра поступим так. Первым делом навестим дом Агафонова. Узнаем, может он уже вернулся. Если нет, новости послушаем, вполне вероятно, что он мог выйти на связь с женой. После на работу к нему поедем. Ты при допросе лишнего не говори, можем спугнуть. А нам это не на руку. Делаем вид, что просто ведём расследование. Ни про Гвоздикова ни про деньги мы ничего не знаем. Усёк?
– Так точно, – Пожал плечами Игнатьев.
– Посмотрим, какая будет реакция у его помощника.
– А если он начнет вилять?
– Задержим и всё. Пусть посидит день, другой, подумает.
– Основания нет для его задержания, Иван Христофорович. Нужны основания.
– Найдем, не в первой.
– Дома мы можем позволить такое, а тут не наша юрисдикция.
– Не волнуйся, не в первой. Мы же не арест произведем, а задержание для выяснения обстоятельств. По бумагам сделаем задержание, а ему скажем про арест.
– Хитро, – Затянувшись, прокомментировал Игнатьев.
На столе появились два глиняных горшочка, из которых поднимался невероятный аромат тушеного мяса вперемешку с лавровым листом. После графин с прозрачной жидкостью, тарелка с чёрным хлебом. Чуть позже принесли закуски, состоящие из варёного языка с доброй порцией свежего хрена. Килька пряного посола с вареными картофелинами и несколько солёных огурцов. Трактирщик наполнил рюмки и поинтересовался: – Может что-то еще? Например холодца?
– Нет, голубчик, этого вполне достаточно.
– Если что, зовите, – С этими словами он удалился.
– Так Вы считаете, что помощник Агафонова начнет сдаваться?
– Я так не считаю. Но определенно верю в то, что именно он стоит за всем этим.
– Интуиция?
– Не совсем. На одной интуиции дело не раскроешь. Да, фактов и уж тем более улик у нас недостаточно. Но размышляя логически, можно сделать вывод, что ему одному это больше всего выгодно.
– А если конкуренты?
– Конкуренты? Конкурентов мы еще опросим, но не думаю, что какой-то купец будет так изворачиваться с покупкой фабрики. Он цену опустит в ноль и всё, все клиенты к нему придут. Тут что-то посерьёзнее задумано, нам то и предстоит всё выяснить.
Арагонов поднял рюмку, сделал жест, призывающий выпить, и опустошил её. Тут же вилкой подцепил кусок вареного языка, обмакнул его в хрен и положил в рот.
Игнатьев просто выпил и поморщился.
– Ты чего не закусываешь? – Возмутился Арагонов.
– Закусываю, просто задумался, – Улыбнулся Игнатьев и взял со стола соленый огурец.
– В управление заскочим послезавтра. Скорее всего к Мурзину никто не приходил, да и им не до наших расследований, но чем, как говорится, чёрт не шутит.
– Согласен. Я вот что подумал, Иван Христофорович, а если в этом деле замешан кто-то, кого мы и не включили в круг подозреваемых?
– Например?
– Ну например друзья, дети, родители, жена наконец.
– Семья маловероятно. Его дети молоды, родители стары, жена, хранитель очага. Все эти люди зависят от его работы. И пойми, в купеческом деле так, как отпустил вожжи, сразу найдется новый извозчик. Так что убрать Агафонова для семьи в данный момент равноценно нищете. Это дело нужно знать. А вот друзья могут. Нужно выяснить круг его общения. Может быть так, что кто-то имеет похожее дело.
– Как раз завтра и спросим. Давайте попробуем, что это за кабанчик такой дивный.
– Налей-ка нам голубчик, – Распорядился Арагонов.
Хозяин трактира наполнил рюмки и пожелал приятного аппетита.
– Чудный зверь, этот кабан. Свинья, одним словом, а как не похожа на домашнюю. Чуть грубее и менее жирная, волокна разваливаются, как у говядины. Прекрасное мясо, – Заключил Арагонов, извлекая из горшочка кусок за куском.
– Что есть, то есть, – Вытирая салфеткой рот, подтвердил Игнатьев, – Только в столице и попробуешь диковинного. А все ведь привозят из глубинки. Только по нашим кабакам не остаётся.
– У нас
